А. Желябов. «Революционер, который никогда не отступает. Значение слова желябов в историческом справочнике терроризм и террористы Начало революционной деятельности

Андрей Иванович Желябов

Желябов Андрей Иванович. Кличка "Борис". (17(29).08.1851 - 03(15).04.1881) Родился в усадьбе Султановка Таврической губернии. Учился в Керченской гимназии (1860-69), на юридическом факультете Новороссийского университета в Одессе (1869-71, исключен за участие в студенческих выступлениях).

В 1873 примкнул к кружку "чайковцев" в Одессе. С 1874 стал активным участником "хождения в народ", неоднократно арестовывался. Арест. в сент. 1874 года. По процессу 193-х оправдан. С 1878 перешел на нелегальное положение. В 1879 был принят в число членов "Земли и воли", а после раскола организации стал одним из создателей "Народной воли" (август 1879).Член И. К. „Народной Воли". Основал в 1880 г. „Рабочую Газету". Участник покушения.под Александровском и многих других покушений, организатор 1 марта 1881 г. Арест. 27 февр. 1881 г. Верховным уголовным судом 26-29 марта приговорен к смертной казни. Повешен 3 апреля.

Желябов Андрей Иванович (1851-1881) - российский общественный деятель, один из организаторов движения революционного народничества.

С 1873 г. член кружка «чайковцев» в Одессе. Участник Липецкого и Воронежского съездов революционных народников, один из создателей и руководителей организации «Народная воля», ее военных, рабочих и студенческих отделений, член Исполкома, редактор «Рабочей газеты».

Один из главных организаторов покушения на Александра II 1 марта 1881 г. На процессе «первомартовцев» произнес программную речь. Повешен 3 (15) апреля в Санкт-Петербурге.

Орлов А.С., Георгиева Н.Г., Георгиев В.А. Исторический словарь. 2-е изд. М., 2012, с. 183.

В его сердце была страсть, В его глазах - предсказание смерти.

А.Ч.Суинберн

Зовут меня Андрей Иванович Желябов,
от роду - 30 лет,
вероисповедание... ,
крестьянин Таврической губернии, Феодосийского уезда, села Николаевки;
служу для освобождения родины;
из родных имею отца, мать, сестер, брата (Александру, Марию, Ольгу, Михаила); все они живут в том же Феодосийском уезде;
женат, имею сына; где находится семейство, не знаю; полагаю, у тестя моего Яхненко, в Тираспольском уезде, Херсонской губ.
Был судим по "процессу 193-х" и оправдан.
Жил на средства из фонда для освобождения народа. Жил под многими именами; называть их считаю неуместным.
Признаю свою принадлежность к партии Народная Воля. Признаю, что организовал александровское покушение и смыкал батарею, т. е. покушение взорвать императорский поезд 17 ноября 1879 года под г. Александровском, где наш тогда под фамилией Черемисова.
Настоящей квартиры моей в Петербурге, а равно и знакомых назвать не желаю. При задержании меня взят при мне заряженный револьвер системы Смит и Вессона и несколько патронов, а также в запечатанном конверте два листа, написанные шифром, открыть который, понятно, не желаю.

1866 г. «Я радовался каракозовскому выстрелу, и чувствовал к царю такую же симпатию, как и к господам».

1874 г. «...История движется ужасно тихо, надо ее подталкивать. Иначе вырождение наступит раньше, чем опомнятся либералы и возьмутся за дело... Теперь больше возлагается надежд на «подталкивание»

1879 г."Я сам отправлюсь в приволжские губернии и встану во главе крестьянского восстания, я чувствую в себе достаточно сил для такой задачи..."

Д.Буцинский, 1879 г.:

"Он - генерал между всеми социалистами."

А.А.Алексеева, 1879 г.:

"Когда в Одессе произошел съезд революционеров, на котором ставился вопрос о выборе правильного пути борьбы с царским произволом, то Юрковский предложил путь террористический. Но Желябов, тогда еще по убеждениям чистейший пропагандист, после своей очень красивой убедительной речи, возражая на предложение Юрковского, сказал, протягивая руку в сторону последнего: «Вы все террористы враги более, чем монархисты, путь террора слишком ответственен». Отмечу еще, что перелом в воззрениях Желябова и его участие в деле 1 марта, о чем я узнала уже в ссылке, в Балаганске, поразил тогда не одну меня."

М. Ф.Фроленко, 1879 г:

"В Одессе Желябов при первом же свидании выразил полную готовность принять участие в предприятиях против Александра II, но тут же в нем заговорил и народник. Когда я дальше в разговоре стал подробней излагать ему цель Липецкого съезда, планы и намерения питерцев сорганизовать, по возможности, более постоянную боевую группу и повести дело террора более систематически, не ограничиваясь уже единичным актом, Желябов, увидав, что за первым актом могут явиться и другие, на которые его пошлют, сей же час, как бы спохватившись, заявил, что он дал слово на единичный лишь акт и останется, пока этот акт не будет выполнен. По совершении же его он будет считать себя свободным от всяких дальнейших обязательств; он потребовал даже, чтобы ему дано было слово, что он тогда волен будет выйти из организации или остаться в ней, обязуясь, конечно, сохранять тайны

Слово ему, разумеется, было дано, хотя и без того никогда не практиковалось насильно удерживать человека. Желябов отлично сам это знал, но ему, мне кажется, необходимо было успокоить свою народническую совесть; он и поставил свое условие, чтоб иметь право сказать, что «народничества-то я все-таки не бросаю, хотя и согласился на единичный террористический акт».

Встретился я с ним уже в Липецке и диву дался: Желябов, еще недавно оговаривавшийся и бравший слово, что его не станут удерживать и заставлять участвовать в новых делах, теперь уже сам развивал целую стройную программу боевой организации. Отдельный акт уходил на второй план; на первом - ставилась целая серия актов, которые, ширясь, могли бы закончиться или переворотом, захватом радикалами власти, или, по крайней мере, хотя принуждением правительства пойти на уступки и дать конституцию. Говоря о захвате власти, Желябов всегда оговаривался, что захватывать власть можно лишь с тем, чтобы передать ее в руки народа.

Как же могла произойти с Желябовым так быстро подобная метаморфоза? С ним самим об этом мне не пришлось говорить, но полагаю, что объяснить это можно не одной, а многими причинами. Прежде всего, это была подвижная, деятельная натура, ищущая, где бы ей приложить свою силу, энергию, а между тем правительственный террор отнимал всякую возможность какой-либо деятельности и угрожал каждую минуту высылкой, тюрьмой, иногда за здорово живешь. Чем погибать из-за пустяков и мелочей, лучше совершить что-либо покрупнее, что, быть может, очистит атмосферу, разгонит нависшие над всеми тучи. Так думали в то время многие, так думал, вероятно, и Желябов. Отсюда быстрое соглашение на предложение питерцев. Сказывалась боевая натура. Желябов умел логически мыслить и доводить мысль до конца. Приняв участие в единичном акте и размышляя, как его совершить, он пришел сначала к необходимости лучше обставить этот акт, но, начав с организации его, скоро дошел до необходимости создать организацию и для других актов, продолжать террор до логического конца. Его мышлению помогло, конечно, немало и то, что в Петербурге после моего отъезда Тихомиров и Александр Михайлов, составив проект программы боевой организации для Липецкого съезда, познакомили, конечно, с ним в Одессе и Желябова и вместе с ним этот проект обсуждали. Затем немало повлияло и то, что к этому времени лучше выяснились как наличный, количественный и качественный состав активных деятелей, так и возможность добывать более или менее значительные материальные средства. Дело можно было поставить на более широкую ногу. Этим увлекся и Желябов, а к увлечению он был сильно склонен, рисуя себе и другим серую действительность часто в более светлых, радужных красках, чем это было на самом деле. Зато, слушая его, незаметно и сам начинал верить, что то, что казалось тебе малым, незначительным, серым, на деле и больше, и важней, и светлей."

А.П.Корба, конец лета - осень 1880 г.:

"...Он хотел отправиться в Самарскую губернию, чтобы поднять восстание крестьян, и говорил, что чувствует в себе силы сделать это, и это была правда; он мог вести за собой массу, но Исполнительный Комитет находил несвоевременным массовое выступление и отклонил его намерение".

А.В.Тырков:

"...Желябов олицетворял собою боевое, наступательное настроение партии. Его имя стало одно время нарицательным, стало синонимом крайнего, не останавливающегося ни перед чем разрушительного направления. Исключительность момента и обстановки, при которой он предстал перед обществом, и некоторые его личные черты могли, пожалуй, напугать воображение публики. Это мнение о Желябове, раздутое еще известной частью прессы, неверно уже потому, что Исполнительный комитет в своих действиях строго держался меры, отлично понимая, какой скользкий путь представляет из себя террор. Я сам слышал от Тихомирова, что, по его мнению, Исполнительный комитет должен состоять из людей высоконравственных, в чем, разумеется, и могла только заключаться гарантия этой меры.

Желябов был высокого роста, брюнет, с довольно длинной окладистой бородой, красивыми мелкими чертами лица, небольшими, но живыми, умными глазами. Хороший оратор, живой, деятельный, вероятно, предприимчивый, с уменьем бить на эффект, когда он считал это нужным - из расчета наделать шуму, заставить людей говорить и думать. На виденной мной гравюре, изображающей процесс 1 марта, Желябов сидит, облокотившись на что-то, вполуоборот к суду, внимательно слушая, подавшись корпусом вперед. В этой позе, знакомой мне и раньше, сказывались напряженный, живой интерес, нетерпение, готовность напасть или отразить удар. Его сфера была улица, люди, он отлично знал, что имеет на них влияние, и это сознание должно было удовлетворить его чувству, вероятно, развитого самолюбия. Я думаю, ему трудно бывало вдвинуть себя в рамки партийной дисциплины. Его натура невольно стремилась подчинить себе окружающих и искала большого простора для своей деятельности, но должна была, если только действительно существовали эти агрессивные стремления, встречать в среде организации отпор со стороны людей не менее сильных, а может быть, более глубоких, чем он. В его глазах я замечал иногда не то радость успеха, не то чувство прилива и расцвета сил. При первой моей мимолетной встрече с ним он произвел на меня очень сильное впечатление. Он передавал чуть ли не свои воспоминания, вынесенные им с юга. Я слышал только несколько конечных фраз, но мне хотелось бы тогда слушать его без конца, такой интерес возбудил он во мне и собой и тем своеобразным освещением, которое он придавал и природе и людям в своем рассказе. Конечно, самое важное было бы вспоминать, что именно он говорил; но я отмечаю этот факт потому, что только даровитые, оригинальные люди способны так сразу захватывать слушателя.

Его деятельность была весьма разнообразна. Он выступал на диспутах, происходивших между народовольцами и чернопередельцами; вел, кажется, дело с рабочими; принимал участие в делах центрального университетского кружка и даже помогал составлению самой прокламации, брошенной Бернштейном (во время собрания в С-петербургском ун-те, П. Подбельский нанес пощечину министру просвещения, а Л. М. Коган-Бернштейн разбросал листовки). Я случайно присутствовал, как посторонний человек, при составлении этой прокламации. Желябов вел себя совершенно как равный с равными, как товарищ.

Несмотря на его такт, в нем была однако какая-то жестокость силы, которая сама неудержимо стремится вперед и толкает перед собой других."

Л.Г.Дейч:

"Это была очень сложная и богато одаренная от природы натура. Сын крестьянина, он унаследовал физические свойства своих родителей - земледельцев. Высокого роста, прекрасно сложенный, с широкой грудью и крупными чертами лица, Желябов, которому тогда было под тридцать лет, на вид казался значительно старше этого. Уже одной внешностью он выделялся в нашей среде и при первом взгляде обращал на себя внимание.

Моя первая встреча с ним произошла у Перовской. Нас было десять человек; кроме Перовской и ее сожительницы Сергеевой, вышедшей впоследствии замуж за известного Льва Тихомирова, в тот памятный для меня вечер были также: Засулич, Зунделевич, Александр Квятковский, Александр Михайлов, Желябов, Плеханов и Стефанович. Шел оживленный, горячий спор о терроре и его значении. Громче всех других раздавались голоса Желябова и Плеханова. Первый несколько глухим, но очень полным, если не ошибаюсь, басом спокойно, но убежденно и решительно доказывал необходимость сосредоточить главное внимание на терроре. Не считая в то время возможной деятельность в крестьянской среде, он наряду с террором признавал тогда только деятельность среди прогрессивной части общества. Довольно определенно отстаивал он необходимость добиться политической свободы, что, как известно, отрицалось нами, народниками.

Во время этой беседы, а также и других, происходило у меня с ним потом в Харькове и затем вновь в Петербурге, он производил впечатление политического радикала, стремящегося объединить или, по крайней привлечь на сторону революционеров либеральные элементы общества. Он любил ссылаться на газетные известия и сообщения, подтверждавшие его мысль, что в нашем обществе уже в достаточной степени назрела потребность в политической свободе; а революционеры по его мнению, обязаны были явиться застрельщиками в борьбе за нее. «Не может быть,- говорил он, - чтобы наше общество, терпящее от гнета самодержавия, задавленное и приниженное, не отозвалось энергично, если бы увидело, что его дети, не отрываясь его, несут все, включая и жизнь свою, на дело освобождения России от самодержавного гнета, на дело борьбы за политическую свободу».

Желябов говорил убежденно, плавно и красиво, но на многих из нас, его товарищей, аргументы его не производили желаемого им впечатления: чувствовалось что-то чуждое, несвойственное нашим тогдашним взглядам.

В спорах Желябов никогда не прибегал к резкостям и не становился на личную почву. Несомненно, он был искренне убежденным человеком, не боявшимся нареканий в отступлении от социализма. В то время нужно было обладать значительной долей смелости, чтобы проповедовать необходимость борьбы за политическую свободу. Если в течение всего нескольких месяцев довольно резко изменились взгляды значительной части тогдашней революционной молодежи, то в этом, кроме внешних условий, главную роль сыграл, несомненно, Желябов.

Он обладал почти всеми данными, необходимыми для крупного политического деятеля,- ему недоставало только большей теоретической подготовки, обязательной для руководителя политической партии. К сожалению, время и условия, при которых пришлось жить этому выдающемуся человеку, не дали ему возможности развернуться вполне.

Желябов играл самую крупную, выдающуюся роль в новом направлении, возникшем среди русских революционеров после покушения Соловьева. Его огромной энергии и умственным его способностям обязаны были сторонники политической борьбы тем, что это направление быстро сделалось господствующим. Он был неутомим, необыкновенно предприимчив и инициативен. Ему же принадлежала мысль организовать покушение на царя посредством подкопов с динамитом в разных местах по железнодорожному пути, по которому император Александр II должен был возвращаться осенью того года из Ливадии в Петербург. Желябов перелетал из города в город, организуя ряд этих покушений, тут же по пути вел он усиленную пропаганду необходимости политической борьбы, завязывал сношения с представителями общества и пр. Но то не была лихорадочная деятельность, а более или менее планомерная, настойчивая и решительная тактика. Только с присоединением Желябова к революционной деятельности террор принял систематический характер. Но в первое время он, повторяю, смотрел на него как на главное средство, возможное у нас для изменения политического строя России."

А.Желябов:

"Мое место на улице среди рабочей толпы."

В.А.Анзимиров:

"...Слушать его было жутко и радостно. Он умел наполнять всех бодростью, верой и необычайной ясностью простой и прямолинейной мысли. Железная воля и сила духа чувствовались в каждом его жесте, звуке голоса, походке - во всем".

М.А.Кроль:

"Его речь была в одно и то же время полна блеска и неотразимо убедительна, и рабочие его слушали с восторгом, и не только рабочие. Где бы Желябов ни показывался, он всех очаровывал. Широко образованный, с кругозором первоклассного государственного деятеля, он соединял в себе еще много личных достоинств, которые привлекали к нему сердца людей самых разнообразных общественных кругов".

Е.Сидоренко:

"Рядом с Софьей Львовной встает передо мной образ „большого" человека, большого в физическом и духовном смысле, Желябова, с его импозантной фигурой, с чрезвычайно живыми глазами, а также с подвижной и вместе с тем уверенной, я сказал бы, даже почти властной манерой держаться, невольно вселявшей бодрость, производившей впечатление и своей живой речью. Кстати замечу: мне не приходилось ни разу встречать его хорошей фотографии. Юношеские карточки...очень мало напоминают того Желябова, которого я знал, а портрет, нарисованный кем то от руки во время суда над ним,-совершенно не похож на него."

С.Иванов:

"Первая моя встреча с Желябовым произошла в середине января (1881г.). Он известен был тогда в Петербурге под именем «Тараса» и в революционных сферах пользовался громадною популярностью. Я читал где-то впоследствии, что при личных встречах и беседах с ним впечатление получалось не сильное, иногда даже неприятное, что его натура агитатора требовала большой аудитории, пред которой только и могла развернуться во всю его крупная фигура. Не могу, однако, согласиться с первою частью этой характеристики. Может быть я уже был предупрежден в его пользу разными ходячими рассказами, но, во всяком случае, первое впечатление, произведенное им на меня, сохранившееся и до сей поры, было сильное и благоприятное. Импонировало в нем все: его мужественная красивая фигура, уверенные жесты, выразительная речь, меткая и образная, наконец, цельность и законченность мысли, развиваемой логически и до конца."

М.Эльцина-Зак:

"Желябова я видела только два раза в своей жизни в 1880 г., приблизительно за полгода до 1 марта. ..Ни одно его изображение, ни одна фотография не дает верного представления о его внешности. Это был крепкий, хорошо сложенный, осанистый мужчина, высокого роста, с широким лицом, а не овальным и худым, каким он всюду рисуется, с темно-каштановыми волосами и такого же цвета окладистой бородой, с небольшими глубоко сидящими искрящими карими глазами, а может быть и серыми, показавшимися вечером темными, одним словом, одно из славных русских лиц. На устах его была добродушная, снисходительная улыбка, и он обдавал нас ласковым взглядом. Потом от Серпинского я узнала, что он был вождем народовольцев.

Такими-то мягкими и сердечными казались мне эти люди высшего порядка, которые обывателям представлялись воплощением всего грубого, жестокого и зверского."

А.Желябов:

"Крещен в православии, но православие отрицаю, хотя сущность учения Иисуса Христа признаю... Я верю в истину и справедливость этого вероучения и торжественно признаю, что вера без дела мертва есть, и что всякий истинный христианин должен бороться за правду, за права угнетенных и слабых и если нужно, то за них и пострадать. Такова моя вера."

А.В.Якимова:

"Андрей Иванович всецело отдается, не щадя ни сил, ни здоровья, революционной деятельности во всех ее проявлениях: то участвует в подготовлении покушения на царя, то является вдохновенным оратором, пропагандистом, агитатором среди учащейся молодежи или среди рабочих и с энтузиазмом призывает их к организации, борьбе, самодеятельности для политического и экономического освобождения трудящихся и воспламеняет слушателей; то работает он по организации среди военных и своими речами производит на слушателей такое впечатление, что они готовы были идти за ним куда угодно".

О.С.Любатович:

"Совсем другой тип (чем Лев Тихомиров) представлял собою Желябов. Это был характер, и характер сильный. Встреча моя с ним в Лесном и Петербурге была не первой встречей; я знала его еще в 1875 году в Одессе, где он жил тогда, отпущенный на поруки после дознания по делу, получившему впоследствии наименование «процесса 193-х». Мы встречались тогда изредка- за ним могли следить - и обменивались подпольной литературой; иногда он заглядывал в переплетную Эйтнера, где я одно время жила и где собирались иногда члены Южнорусского рабочего союза (Заславского). Но все это было урывками. Теперь (летом 79 г.) я встретилась с ним уже не мельком, а как товарищ по организации, которого мне так восторженно рекомендовали многие. Действительно, Желябов словно вырос за это время отдыха; в самом деле, он возмужал умственно и физически. Это был высокий, стройный брюнет с бледным лицом, прекрасной окладистой темной бородой, большим лбом и выразительными глазами. Речь его была горяча. и порывиста, голос приятный и сильный; в нем были все задатки народного трибуна, но в нем не чувствовалось той глубины проникновения в душу человеческую, какая присуща была в такой высокой мере Сергею Кравчинскому и Валерьяну Осинскому; может ему недоставало этого потому, что в то время Желябов еще мало страдал, но и его страдания были близки, очень близки, и ему пришлось их выпить полную чашу до дна. В описываемую же минуту все существо его было проникнуто каким-то радостным светом и великой надеждой. Его возмущал разрыв чернопередельцев, ссылавшихся на то, что террористическая борьба с правительством, принятая как система на Липецком съезде, повредит будто бы деятельности в народе.
"Я покажу им, что они просто не хотят действовать; я докажу, что «Народная воля», занятая борьбой, с правительством, будет работать и в народе».
И действительно, Желябов сумел организовать рабочие боевые дружины даже в такое время, когда большая доля его энергии была посвящена захватывающей борьбе с правительством. Но на это нужна была именно его энергия, а такая энергия присуща очень немногим.

Такой же непоколебимой верой и любовью к простому люду была проникнута и Перовская."

А.Желябов:

"Террор...Это средство исключительное, героическое, ...но за то и самое действительное, лишь бы только борьба эта велась последовательно, без перерывов. Партизанские эпизоды, растягиваемые на продолжительное время действуют лишь на воображение публики, но не устрашают правительство. Все значение этого орудия борьбы и все шансы на успех заключаются именно в последовательности и непрерывности действий, направлять которые необходимо на определенный намеченный пункт. Под ударами систематического террора самодержавие дает уже трещины. У правительства вне его самого нет опоры; долго выдерживать подобное напряженное состояние оно не в силах и пойдет на действительные, а не на призрачные уступки, лишь бы только борьба велась неуклонно. Замедление для нас гибельно, мы должны идти форсированным маршем, напрягая все силы; а за нами пусть идут другие по проторенному и испытанному уже пути, и они возьмут свое. "

С.Иванов:

"При последнем свидании с Желябовым - это было приблизительно в середине февраля, он сказал мне, что, в виду предстоящей, ему спешной работы, наши встречи на время прекратятся... В этот раз мы вышли вместе. Вообще Желябов избегал этого, считая это неконспиративным. Был вечер и мы шли по пустынной улице Петербургской стороны. Разговор коснулся специализации и разделения труда при революционной работе, при чем Желябов доказывал крайнюю необходимость такой специализации. Я выразил при этом удивление, каким образом поспевает он всюду и везде, и спросил, почему сам он так разбрасывается, уделяя время на такие, в сущности, мелочи, какими являются наши свидания.

Желябов рассмеялся.

Далеко не все мелочи, что порою кажется мелочами,-сказал он. Из них то часто и комбинируется то, что потом оказывается крупным. Право, добрая половина нашей работы складывается из таких якобы мелочей. А разбрасываться приходится поневоле. Бывают моменты, когда необходимо мобилизировать не только все наличные силы парии, но и силы каждого отдельного человека. Впрочем и натура моя такая: меня тянет всюду и везде и я более всего полагаюсь на свои собственные впечатления. Поживете и увидите, добавил он, может быть вам и на.собственном опыте придется испытать все это...

Мы простились и разошлись. Желябов направился к проезжавшей конке. Я невольно провожал глазами его крупную красивую фигуру, не предполагая, что простился с человеком, уже обреченным."

Использован материал с сайта "Народная Воля" - http://www.narovol.narod.ru/ .

Марксистский взгяд:

Желябов Андрей Иванович , русский революционер, народник, чл. Исполнительного к-та «Народной воли». По окончании Керченской гимназии в 1869 поступил на юрид. фак. Новороссийского ун-та в Одессе. За участие в окт. 1871 в студенческих волнениях исключён из ун-та и выслан из Одессы. В 1873 жил в г. Городище Киевской губ., поддерживал связь с революц. кругами Киева и с деятелями укр. «Громады» (либеральнобуржуазная культ.-просвет, организация укр. интеллигенции). По возвращении в Одессу был в 1873-1874 членом кружка Ф. В. Волковского (одесская группа народнич. организации- «чайковцы»), вёл пропаганду среди рабочих и интеллигенции. В конце 1874 арестован, освобождён под залог и продолжал нелегальную деятельность. Судился по «процессу 193-х» [суд над участниками «хождения в народ» состоялся в Особом присутствии Правительствующего сената в Петербурге 18(30) окт. 1877-23 янв. (4 февр.) 18781. После оправдательного приговора в 1878 в целях пропаганды среди крестьян жил в Подольской губ. Постепенно пришёл к признанию необходимости политич. борьбы и террора. Участник Липецкого съезда политиков-террористов (июнь 1879). Принятый в «Землю и волю» (тайное революц. общество народников в 70-х гг. 19 в.) на Воронежском съезде землевольцев, Ж. выступил одним из гл. защитников политики террора. После раскола «Земли и воли» при его руководящем участии были основаны рабочая, студенческая и военная организации «Народной воли», народовольческая «Рабочая газета» (осень 1880). Участвовал в создании неск. важнейших программных документов партии. Один из активных организаторов покушения на Александра II 1-го марта 1881, накануне к-рого, 27 февр., был арестован. Потребовал приобщения себя к делу 1-го марта. Произнёс на процессе программную речь. Казнён с др. первомартовцами 3 апр. 1881. В. И. Ленин ставил Ж. в один ряд с такими великими революционерами, как Робеспьер и Гарибальди.

Использованы материалы Советской военной энциклопедии в 8-ми томах, том 3.

Без гнева и пристрастия:

Желябов Андрей Иванович (1851, усадьба Султановка Таврической губ. - 1881, Петербург) - народоволец. Род. в семье крепостного дворового. С детства был свидетелем жестокостей по отношению к крепостным. Читать был обучен дедом по псалтырю. Владелец Желябова помещик Нелидов, узнав, что мальчик грамотен, дал ему сказку А. С. Пушкина ("Он самолично объяснил мне гражданскую азбуку и открыл для меня целый новый мир"). В 1860 Нелидов определил Желябова в Керченское уездное уч-ще, позже преобразованное в классическую гимназию. В 1861, учась в гимназии, Желябов узнал о своем освобождении. В обстановке общественного подъема Он прочел кн. Н.Г. Чернышевского "Что делать?" и считался в гимназии неблагонадежным, поэтому получил лишь серебряную медаль. В 1869 поступил на юридический ф-т Новороссийского ун-та. Убежденный, что "история движется ужасно медленно, надо ее подталкивать", Желябов возглавил студенческие выступления, за что в 1871 был исключен из ун-та. Женился на дочери сахарозаводчика, с к-рой имел сына. Попытка Желябова в 1872 восстановиться в ун-те не удалась. Он зарабатывал случайными уроками. С 1874 Желябов стал активным участником "хождения в народ", не раз арестовывался. В 1877- - 1878 был судим по "Процессу 193-х", но оправдан. В 1878 Желябов порвал с семьей и ушел на нелегальное положение. В 1879 был принят в число членов "Земли и воли". После раскола организации Желябов стал одним из организаторов политического террора. Он сумел собрать Боевую организацию, непосредственно участвовал в подготовке нескольких покушений на Александра II. В 1880 стал фактическим руководителем Исполнительного комитета "Народной воли", участвуя в разработке партийной программы и определении тактики борьбы. Под непосредственным руководством Желябова было подготовлено убийство Александра II 1 марта 1881. Желябов, случайно арестованный за два дня до цареубийства по пустяшному поводу, подал прокурору заявление: "...было бы вопиющей несправедливостью сохранить жизнь мне, многократно покушавшемуся на жизнь Александра II и не принявшему физического участия в умерщвлении его лишь по глупой случайности" и потребовал приобщения себя к делу 1 марта. На суде отказался от защитника и использовал трибуну для изложения программы и принципов "Народной воли". Объясняя террор революционеров, Желябов сказал: "По своим убеждениям я оставил бы эту форму борьбы насильственной, если бы только явилась возможность борьбы мирной, т.е. мирной пропаганды своих идей, мирной организации своих сторонников". По приговору суда был повешен вместе с С.Л. Перовской, Н.И. Кибальчичем, Т.М. Михайловым, Н. И. Рысаковым. Это была последняя публичная казнь в России.

Использованы материалы кн.: Шикман А.П. Деятели отечественной истории. Биографический справочник. Москва, 1997 г.

Цареубийуа

Андрей Иванович Желябов (1851-1881) родился в Крыму, в семье крепостных крестьян. Оценив способности мальчика, его помещик Нелидов в 1860 г. определил Желябова в Керченское уездное училище, позже преобразованное в классическую гимназию. Доброта помещика не помешала (а может и способствовала) тому, чтобы Желябов стал революционером и начал стремиться к уничтожению «господ». Когда в 1866 г. Каракозов стрелял в Александра II, 15-летний Желябов писал: «Я радовался каракозовскому выстрелу, и чувствовал к царю такую же симпатию, как и к господам».

В 1869 г. он поступил на юридический факультет Новороссийского университета. Убежденный, что «история движется ужасно медленно, надо ее подталкивать», Желябов возглавил студенческие выступления, и в 1871 г. был исключен из университета. Пришлось зарабатывать случайными уроками. В 1873 Желябов жил в Киевской губернии, поддерживал связь с революционными кругами Киева и с деятелями украинской националистической организации «Громада». Потом вернулся в Одессу, в 1873-1874 гг. входил в кружок «чайковцев» и вёл революционную пропаганду. Был арестован и привлечен к «процессу 193-х», но суд оправдал его.

В 1878 г. Желябов порвал с семьей (он был к тому времени женат на дочери сахарозаводчика, от которой имел сына), и перешел на нелегальное положение, был принят в число членов «Земли и воли». После раскола этой организации стал одним из инициаторов политического террора. Л.Г. Дейч вспоминал: «Его огромной энергии и умственным его способностям обязаны были сторонники политической борьбы тем, что это направление [террор] быстро сделалось господствующим. Он был неутомим, необыкновенно предприимчив и инициативен. Ему же принадлежала мысль организовать покушение на царя посредством подкопов с динамитом в разных местах по железнодорожному пути, по которому император Александр II должен был возвращаться осенью того года из Ливадии в Петербург. Желябов перелетал из города в город, организуя ряд этих покушений, тут же по пути вел он усиленную пропаганду необходимости политической борьбы, завязывал сношения с представителями общества и пр. Но то не была лихорадочная деятельность, а более или менее планомерная, настойчивая и решительная тактика. Только с присоединением Желябова к революционной деятельности террор принял систематический характер».

В 1880 г. Желябов стал фактическим руководителем Исполнительного комитета «Народной воли», участвуя в определении тактики борьбы и разработке партийных документов. В одном из них говорится: «Политическое убийство - это прежде всего акт мести. Только отомстив за погубленных товарищей, революционная организация может прямо взглянуть в глаза своим врагам; только тогда она становится цельной, нераздельной силой; только тогда она поднимается на ту нравственную высоту, которая необходима деятелю свободы для того, чтобы увлечь за собою массы. Политическое убийство - это единственное средство самозащиты при настоящих условиях и один из лучших агитационных приемов». Эту теорию Желябов энергично воплощал в жизнь. Он лично подготовил несколько покушений на Александра II, в том числе и роковое - 1 марта 1881 г. Сначала Николай Рысаков бросил бомбу под царскую карету, но взрыв, ранивший нескольких человек из числа сопровождающих царя казаков и прохожих, оставил императора невредимым. Выбравшись из разбитой кареты, Александр II подошел к раненым. В этот момент второй террорист, Игнатий Гриневицкий, бросил свою бомбу под ноги Государю. Взрывом убило его самого, а Государь был смертельно ранен. Через несколько часов царь, отменивший крепостное право и прозванный Освободителем, умер. На месте покушения впоследствии на народные пожертвования был построен храм Воскресения Христова (Спас-на-крови).

Политические последствия цареубийства были катастрофическими. За два часа до смерти Александр II отдал приказ обнародовать правительственное сообщение «О привлечении представителей общественности к участию в законодательной работе». Этот документ выводил Россию, по инициативе «сверху», на путь развития представительных учреждений и конституционного строя, где все усилия ее разрушителей были бы уже напрасны. Александр III под впечатлением убийства отца остановил необходимые реформы и дал обратный ход, передав таким образом инициативу перемен революционерам ХХ века.

Желябов, случайно арестованный за два дня до цареубийства, сам объявил о своей причастности к нему. Он подал прокурору заявление: «...было бы вопиющей несправедливостью сохранить жизнь мне, многократно покушавшемуся на жизнь Александра II и не принявшему физического участия в умерщвлении его лишь по глупой случайности». Желябов отказался от адвоката и использовал судебный процесс для пропаганды терроризма. По приговору суда он был повешен вместе с другими цареубийцами: С.Л. Перовской, Н.И. Кибальчичем, Т.М. Михайловым, Н.И. Рысаковым. Это была последняя публичная казнь в России.

Цареубийца Желябов, мужественный, но одержимый фанатик-террорист, готовый на любые злодеяния, был прославлен в советской топонимике. Переименованной в его честь улице в центре Петербурга возвращено историческое название, но во многих городах России улицы Желябова существуют и сейчас. А в Вологодской области на реке Мологе есть и поселок городского типа «Имени Желябова».

Черная книга имен, которым не место на карте России. Сост. С.В. Волков. М., «Посев», 2004.

Литература:

Ленин В. И. Что делать? Полное собрание сочинений Изд. 5-е. Т. 6;

Л е н и н В. И. Крах II Интернационала,- Там же. Т. 26;

А ш е ш о в Н. А. И. Желябов. Материалы для биографии и характеристики. Пг., 1919;

К л е я н к и н А. В. А. Желябов - герой «Народной воли». М.. 1959,

Прокофьев В. А. А. Желябов. Изд. 2-е. M , 1965.

Воронский А. Желябов. М., 1934.

Русский революционер, один из руководителей организации «Народная воля».

Андрей Иванович Желябов родился в усадьбе Султановка Феодосийского уезда Таврической губернии (ныне на Украине) в семье дворовых людей помещика Нелидова.

В 1860-1869 годах А. И. Желябов учился в Керченском уездном училище, позже преобразованном в классическую гимназию. В период обучения познакомился с социалистическими идеями, прочитав роман Н. Г. Чернышевского «Что делать?». Окончил гимназию с серебряной медалью.

В 1869 году А. И. Желябов поступил на юридический факультет Новороссийского университета в Одессе. За участие в студенческих волнениях в октябре 1871 года был исключен из университета, а затем выслан из Одессы.

В 1873 году А. И.Желябов жил в Городище Киевской губернии, поддерживал связь с революционными кругами Киева и с деятелями украинской националистической организации «Громада». По возвращении в Одессу в 1873-1874 годах был членом одесского кружка «чайковцев», вел пропаганду среди рабочих и интеллигенции. В конце 1874 года был арестован, однако вскоре освобожден под залог и продолжал нелегальную деятельность.

В 1875-1877 годах А. И. Желябов участвовал в «хождении в народ». В 1877 году он был арестован и доставлен в . В Доме предварительного заключения познакомился со многими народниками, включая . Участвовал в «процессе 193-х». После оправдательного приговора в 1878 году в целях пропаганды среди крестьян жил в Подольской губернии.

Не видя результатов пропаганды в деревне, как и многие другие народники, А. И. Желябов постепенно пришел к убеждению в необходимости политического террора. В июне 1879 года он принял участие в Липецком съезде «Земли и воли». После раскола организации на последовавшим за ним Воронежском съезде стал одним из наиболее активных деятелей «Народной воли».

В ноябре 1879 года А. И. Желябов участвовал в неудавшемся подрыве императорского поезда, на котором возвращался из Крыма. В феврале 1880 года выступил одним из организаторов взрыва в Зимнем дворце, подготовленного и осуществленного .

К 1880 году А. И. Желябов стал фактическим руководителем Исполнительного комитета «Народной воли». При его руководящем участии были основаны ее рабочая, студенческая и военная организации, народовольческая «Рабочая газета» (осень 1880 года). Участвовал в создании нескольких важнейших программных документов «Народной воли».

Зимой 1880-1881 годов А. И. Желябов руководил подготовкой очередного покушения на . Он был случайно арестован за два дня до совершенного его товарищами убийства императора. Потребовал приобщить себя к делу цареубийц. На суде отказался от защитника, пытался излагать свои убеждения и программу «Народной воли».

А. И. Желябов был приговорен к смертной казни Верховным уголовным судом. 3 (15) апреля 1881 года он был повешен на Семеновском плацу в вместе с , Т. М. Михайловым и Н. И. Рысаковым.

Желябов Андрей Иванович

1851–1881

Русский революционер, член Исполнительного комитета «Народной воли».

Андрей родился в семье крепостных дворовых крестьян в Таврической губернии. Чтению мальчика обучил его дед по матери. Владелец Желябова помещик Нелидов, узнав, что мальчик грамотен, дал ему сказку А.С. Пушкина. «Он самолично объяснил мне гражданскую азбуку и открыл для меня целый новый мир», - вспоминал Желябов. В 1860 году Нелидов определил Желябова в Керченское уездное училище, позже преобразованное в классическую гимназию. В 1861 году, учась в гимназии, Желябов узнал об освобождении крепостных крестьян. В обстановке общественного подъема он прочел книгу Чернышевского «Что делать?» и считался в гимназии неблагонадежным, поэтому получил лишь серебряную медаль.

В 1869 году Желябов поступил на юридический факультет Новороссийского университета. Убежденный, что «история движется ужасно медленно, надо ее подталкивать», Желябов возглавил студенческие выступления, за что в 1871 году был исключен из университета. Женился он на дочери сахарозаводчика. У них родился сын, после чего Желябов, вероятно, по просьбе друзей, был восстановлен в университете, но жить с семьей не стал. Вторично исключенный с 3-го курса, он переехал в 1872 году в Киев, жил случайными уроками, установил связь с революционными кругами Киева.

С 1874 года Желябов стал активным участником «хождения в народ», не раз арестовывался. В 1877–1878 годах был судим по «Процессу 193-х», но оправдан.

В 1878 году Желябов ушел на нелегальное положение. К тому времени он «возмужал умственно и физически… все существо его было проникнуто каким-то радостным светом и великой надеждой»; этой надеждой была вера в необходимость борьбы с правительством методами террора во имя народного счастья.

В июне 1879 года Желябов принял участие в воронежском съезде народников, где его приняли в организацию «Земля и воля». После раскола организации Желябов стал одним из организаторов политического террора. Он пришел к выводу, что террор есть «средство исключительное, героическое, но зато и самое действительное». С августа 1879 года он - главный организатор и идейный вдохновитель санкт-петербургской организации «Народная воля», которую он лично именовал партией, защитник террористического направления ее деятельности. Он полагал, однако, что «захватывать власть можно лишь с тем, чтобы передать ее в руки народа». В то время в нем проявились задатки народного трибуна: «приятный и сильный голос», предельная «ясность, горячность, порывистость речи».

При руководящем участии Желябова были основаны рабочая, студенческая и военная организации «Народной воли», написаны программные документы. Они, в частности, предусматривали уничтожение самодержавия, созыв Учредительного собрания, введение демократических свобод, передачу земли крестьянам, издание нелегальных печатных органов.

В 1880 году Желябов стал фактическим руководителем Исполнительного комитета «Народной воли», участвуя в разработке партийной программы и определении тактики борьбы. Он сумел собрать Боевую организацию, непосредственно участвовал в подготовке нескольких покушений на Александра II. Обосновывал он необходимость покушений на царя тем, что само царское правительство запретило мирную пропаганду социалистических идей. Он лично участвовал в подготовке и определении тактики терактов. Желябов был человеком «неукротимой энергии, державшим в руках все нити подготовлявшегося цареубийства».

Дело подготовки покушения, намеченного двумя днями позже, взяла на себя его гражданская жена - Софья Перовская. По ее сигналу 1 марта 1881 года Гриневицкий бросил в царя бомбу и подорвался сам. После ареста Перовской на Невском проспекте 10 марта 1881 года Желябов сделал заявление: «…Было бы вопиющей несправедливостью сохранить жизнь мне, многократно покушавшемуся на жизнь Александра II и не принявшему физического участия в умерщвлении его лишь по глупой случайности» - и потребовал приобщения себя к делу 1 марта. Перед судом Желябов был помещен в Трубецкой бастион Петропавловской крепости. На суде он отказался от защитника и использовал трибуну для изложения программы и принципов «Народной воли». Объясняя террор революционеров, Желябов сказал: «По своим убеждениям я оставил бы эту форму борьбы насильственной, если бы только явилась возможность борьбы мирной, то есть мирной пропаганды своих идей, мирной организации своих сторонников». По приговору суда был повешен вместе с Перовской, Кибальчичем, Михайловым, Рысаковым. Это была последняя публичная казнь в России.

Из книги Тайны славянских богов [Мир древних славян. Магические обряды и ритуалы. Славянская мифология. Христианские праздники и обряды] автора Капица Федор Сергеевич

Андрей Один из двенадцати апостолов, его поминали 30 ноября.В Евангелии рассказывается о том, что Андрей был рыбаком на озере Тивериадском (Галилейском море). Вместе с братом Петром Андрей входил в общину учеников Иоанна Крестителя. Когда Иисус Христос призвал Андрея

Из книги Женщины на российском престоле автора Анисимов Евгений Викторович

Незаменимый Андрей Иванович Вице-канцлер Андрей Иванович Остерман был одной из ключевых фигур аннинского царствования. Начав при Петре Великом с должности переводчика Посольской канцелярии, скромный выходец из Вестфалии вырос в фигуру чрезвычайно влиятельную. Его

Из книги Московские обыватели автора Вострышев Михаил Иванович

Дедушка Андрей. Городской голова, купец Андрей Петрович Шестов (1783–1847) По описанию 1781 года «Москва есть средоточие всей российской торговли и всеобщее хранилище, в которое наибольшая часть всех входящих в Россию товаров стекается, и из онаго как во внутренние части

Из книги 100 великих полководцев Второй мировой автора Лубченков Юрий Николаевич

Еременко Андрей Иванович (14.10.1892-19.11.1970) – Маршал Советского Союза (1955)Андрей Иванович Еременко родился 14 октября 1892 года в селе Марковка на юге России в семье батрака. В 1913 году он был призван в армию. Первую мировую войну Еременко встретил в звании ефрейтора –

Из книги Матрица Скалигера автора Лопатин Вячеслав Алексеевич

Фёдор Иванович? Иван Иванович Молодой 1557 Рождение у Ивана IV сына Федора 1458 Рождение у Ивана III сына Ивана 99 1584 Федор становится великим князем Московским 1485 Иван становится великим князем Тверским 99 1598 Смерть Фёдора 1490 Смерть Ивана 108 Иван Иванович умер 7 марта, а Федор

Из книги Династия Романовых. Загадки. Версии. Проблемы автора Гримберг Фаина Ионтелевна

«Иностранец» Андрей Иванович и был ли уговор… Романовы фиксируются в русской письменной традиции сравнительно поздно – XIV век. Род они не княжеский, а боярский. Первый письменно зафиксированный Романов («родоначальник») – Андрей Иванович Кобыла. Далее являются

Из книги 100 пророчеств Распутина автора Брестский Андрей Иванович

100 пророчеств Распутина

Из книги «Города» и «замки» Хазарского каганата. Археологическая реальность автора Флёров Валерий Сергеевич

Андрей-аул Городище с этим названием расположено на р. Акташ. Имеет неправильные, подчинённые местности очертания, 700 х 450 м (рис. 25). Защитой служили валы и рвы, овраги, обрывистые берега реки. На городище исследователи выделили «сам город» размерами 500 х 450 м, окружённый

Из книги 50 знаменитых террористов автора Вагман Илья Яковлевич

ЖЕЛЯБОВ АНДРЕЙ ИВАНОВИЧ (род. в 1851 г. – ум. в 1881 г.) Один из создателей и руководителей террористической российской организации «Народная воля», редактор нелегальной «Рабочей газеты». Участник покушений на императора России Александра II и организатор его убийства в

Из книги Исторический маразм Кремля и «Болота» [Россией правят двоечники!] автора Нерсесов Юрий Аркадьевич

ИОСИФ БРОДСКИЙ, АНДРЕЙ ВОЛКОНСКИЙ, АЛЕКСАНДР ГАЛИЧ, НАУМ КОРЖАВИН, ВЛАДИМИР МАКСИМОВ, ВИКТОР НЕКРАСОВ, АНДРЕЙ САХАРОВ, АНДРЕЙ СИНЯВСКИЙ, советские

Из книги Сталинград: Записки командующего фронтом автора Еременко Андрей Иванович

Андрей Иванович Еременко (биографическая справка) А. И. Еременко родился 14 октября 1892 г. в бедной крестьянской семье в селе Марковка, Луганской области (бывшая Харьковская губерния).Призванный в 1913 г. на действительную службу в царскую армию, он с начала первой мировой

Из книги Советские асы. Очерки о советских летчиках автора Бодрихин Николай Георгиевич

Труд Андрей Иванович Высокий и широкоплечий, весельчак и балагур, отважный боец и тонкий тактик, Андрей Труд был любимым учеником А. Покрышкина.В день начала войны он сдал последний экзамен в Качинской военной авиационной школе и через 2 недели получил направление в 55-й

Из книги Зодчие Санкт-Петербурга XVIII–XX веков автора Исаченко Валерий Григорьевич

Из книги Годы возмездия. Боевыми дорогами от Керчи до Праги автора Еременко Андрей Иванович

Андрей Иванович Еременко Годы возмездия: Боевыми дорогами от Керчи до

Из книги Знаменитые писатели автора Пернатьев Юрий Сергеевич

Андрей Платонович Платонов. Настоящее имя – Климентов Андрей Платонович (1.09.1899 – 05.01.1951) Русский писатель.Романы «Чевенгур», «Котлован»; повести «Ювенильное море», «Сокровенный человек», «Город Градов», «Джан», «Впрок», «Ямская слобода», «Епифанские шлюзы»; сборники

Из книги Эпоха становления русской живописи автора Бутромеев Владимир Владимирович

В истории российского терроризма наиболее яркой фигурой является Андрей Иванович Желябов, которого другой революционный фанатик - В. И. Ленин - сравнивал с Гарибальди и Робеспьером. В понимании Желябова великая цель была способна оправдать любые средства, использованные для её достижения. Именно такой целью стало для него и его соратников «счастье народа», которое они представляли себе довольно смутно, но за которое готовы были, не задумываясь, проливать и свою, и чужую кровь.

Крепостной гимназист

Будущий прославленный террорист родился в 1851 году в семье крепостных крестьян села Николаевки Азам грамоты маленький Андрюша учился у своего деда Гаврилы Тимофеевича, и первым его учебником была Псалтирь. Вопреки устоявшемуся мнению о том, что помещики-крепостники были сплошь бездушными эксплуататорами, его хозяин оказался человеком не только гуманным по отношению к своим крестьянам, но и сторонником всеобщего просвещения. В 1860 году он за свой счёт отдал девятилетнего Желябова учиться в Керченскую гимназию.

Знакомство с миром утопии

Благодаря пытливому уму и завидной усидчивости Андрей окончил её в 1869 году с серебряной медалью и в том же году стал студентом юридического факультета Новороссийского университета в Одессе. Ещё в гимназические годы Желябов познакомился с идеями революционного переустройства мира, которые оказали на него сильное влияние. Окончательный поворот в его сознании наступил после прочтения книги Чернышевского «Что делать?», которая сформировала его идейные убеждения. Об этом писал сам Желябов.

Андрей Иванович, фото которого в период студенческих лет представлено в статье, впоследствии вспоминал, что среди его друзей, также стремившихся переустроить мир, бытовало модное в те годы выражение - «История двигается слишком медленно, её надо подтолкнуть». Толкать начали при первом же удобном случае, тем более что он не замедлил представиться. Всеобщее недовольство вызывали консервативные взгляды одного из преподавателей - профессора Богишича, и Желябов возглавил направленное против него студенческое выступление. Едва ли он этим подтолкнул историю, но из университета вылетел, отчисленный за недостойное поведение.

Несостоявшийся супруг

Далее, как в той присказке: «Не хочу учиться, хочу жениться». Судьба и тут оказалась благосклонной. В бывшего студента, переполненного амбициями, но не имевшего за душой ни гроша, без памяти влюбилась дочь богатого сахарозаводчика Яхненко - владельца предприятий в Херсонской губернии. В 1872 году состоялась свадьба, а вскоре появился на свет и их первенец Андрюша - наследник капиталов деда и славного революционного имени папаши.

Став родственником столь богатого и уважаемого человека, Желябов Андрей Иванович был вскоре восстановлен в университете, где проучился меньше года - ровно настолько у дирекции хватило сил выносить его социальную активность, вызванную всё теми же революционными идеями. После очередного отчисления он, бросив жену, «погрязшую в буржуазных предрассудках» и не разделявшую его взглядов, уехал в Киев.

Начало революционной деятельности

Там Желябов устанавливает связь с местными революционерами, и в частности с лидерами действовавшей в те годы полулегальной организации «Громада». Кстати, надо отдать ему должное: расставшись с семьёй, он не пытался воспользоваться деньгами бывшего тестя, а зарабатывал на хлеб частными уроками.

Вскоре наступает пора, к которой так долго готовил себя Желябов. Андрей Иванович начинает свою революционную активность, вернувшись в 1873 году в Одессу, где становится членом кружка народников, возглавляемого В. Ф. Волковским. Здесь он занимается пропагандой среди рабочих и интеллигенции. Многие, кому довелось слушать Андрея Ивановича в те годы, отмечали его выдающиеся ораторские способности, которые в сочетании с личным обаянием помогали Желябову завоёвывать аудиторию.

Аресты и «хождение в народ»

Его пропагандистская работа вскоре закончилась арестом, но из тюрьмы он был освобождён под залог. В период с 1875 по 1877 год Желябов Андрей Иванович становится участником знаменитых «хождений в народ», когда молодые члены революционных кружков отправлялись по деревням, чтобы вести среди крестьян просветительскую деятельность, пытаясь таким образом поднять их на борьбу за свои социальные права.

И вновь арест. В 1877 году большая группа агитаторов-народников, среди которых был и Желябов, предстала в Петербурге перед судом, который по числу обвиняемых вошёл в историю как «Процесс ста девяноста трёх». Ещё в период предварительного заключения он познакомился с теми, кто в будущем стал его соратниками по террористической организации. Среди них была и Софья Перовская.

Создание «Народной воли»

Судьба и в этот раз была к Желябову благосклонна - его оправдали. Выйдя на свободу, он уезжает в Подольскую губернию, где возобновляет пропаганду среди крестьян. Однако очень скоро ему становится очевидной вся бесперспективность такой формы борьбы, и он приходит к выводу о необходимости террористической деятельности как единственно возможного средства в достижении цели.

Летом 1879 года в Липецке проходил съезд революционной организации «Земля и воля», членом которой стал Желябов. Андрей Иванович был одним из тех, кто спровоцировал раскол между сторонниками мирного пути политических преобразований и радикалами, видевшими возможную перспективу лишь в насилии. В результате они отделились от основной группы, создав собственный союз, получивший название «Народная воля». Желябов стал одним из самых активных его членов.

Под его непосредственным руководством была создана вся структура организации, состоявшая из нескольких направлений, в том числе рабочего, студенческого и военного. По его приказам совершались убийства десятков царских чиновников различного ранга. Им же разрабатывалась программа действий, предусматривавшая уничтожение самодержавия, передачу земли крестьянам и установление социальных свобод. Кстати, согласно документам организации, захват власти был необходим лишь для передачи её народу. Но вот кого они при этом имели в виду - непонятно.

Охота на государя

Желябов Андрей Иванович, биография которого неразрывно связана с российским революционным движением, стал руководителем подготовки целого ряда покушений на императора Александра II, которого возглавляемая им боевая группа на своём заседании в 1879 году приговорила к смерти.

Первым из них была попытка подрыва царского поезда на пути следования из Харькова в Москву. Желябов под вымышленным именем арендовал дом вблизи железнодорожных путей под городом Александровском и лично проводил подкоп для закладки мины. В тот раз лишь случайность спасла жизнь императора - взрыв произошёл, когда его состав миновал опасное место.

Убийство царя - сигнал к началу революции

Известно, что он восемь раз планировал убийство царя, будучи убеждён, что его физическое устранение станет детонатором социального взрыва на территории всей империи. В порыве энтузиазма даже собирался сам отправиться в Самарскую губернию, чтобы возглавить там крестьянское восстание. Он же являлся главным организатором и рокового для Александра II покушения, совершённого 13 марта (по новому стилю) в Петербурге, на набережной канала Грибоедова. Все детали теракта разрабатывал сам Желябов.

Андрей Иванович лично в нём участие не принимал, так как за два дня до этого был случайно арестован на одной из конспиративных квартир. Непосредственное руководство терактом осуществляла его гражданская жена Софья Перовская - дочь петербургского губернатора и одна из самых яростных борцов с самодержавием. Уже после того, как она была арестована, Желябов потребовал, чтобы и его приобщили к числу исполнителей покушения.

В заключения он содержался в Трубецком бастионе Петропавловской крепости. На суде отказался от адвоката и свою речь использовал для изложения перед публикой программы «Народной воли». Согласно приговору, Желябов вместе с остальными террористами был повешен на Семёновском плацу в Петербурге. Заметим, что это была последняя публичная казнь в России.

Канонизация в лике мучеников революции

Желябов Андрей Иванович, краткая биография которого была издана за границей уже через год после его казни, стал примером, вдохновившим многих последующих революционеров. Этому способствовало, в частности, и широкое освещение его деятельности издававшимся в Петербурге в 1906-1907 гг. журналом «Былое».

Материалы журнала послужили также базой для исследовательских работ многих советских историков, которых среди прочих членов «Народной воли» интересовал прежде всего Желябов. Андрей Иванович, взгляды которого были созвучны с большевистской идеологией, в советский период занял почётное место в пантеоне мучеников и героев революции.

В тридцатые годы планировалось создание грандиозного памятника Желябову, выполненного по проекту скульптора Королёва. Им должна была стать в которую наряду с четырёхметровой статуей самого революционера входили изваяния рабов, разрывающих цепи. Для памятника планировалось создать постамент, украшенный шестью барельефами на историко-революционную тематику и надписью «Желябов Андрей Иванович (1851-1881)». Часть деталей была уже изготовлена, однако работы приостановили и впредь не возобновляли.

29 августа 1851 года родился Андрей Иванович Желябов, один из организаторов и руководителей «Народной воли», ее военных, рабочих и студенческих организаций, член Исполкома, редактор «Рабочей газеты». Организатор покушений на Александра II. Повешен 3 апреля в Петербурге. В. И. Ленин ставил Желябова в один ряд с Робеспьером и Гарибальди.

3 апреля 1881 года могучий тридцатилетний красавец Андрей Желябов поднялся на эшафот. Это было на Семеновском плацу в Петербурге. Рядом с ним стояла хрупкая девушка, похожая на подростка,- Софья Перовская, страстно любившая Андрея. На его лице, казалось, бродила беспечная улыбка, на ее щеках пылал лихорадочный румянец. Она пристально смотрела в толпу.

Вместе с ними повесили еще троих народовольцев… В суде прозвучали слова Желябова: «Русские народолюбцы не всегда действовали метательными снарядами… в нашей деятельности была юность, розовая, мечтательная, и если она прошла, то не мы тому виной».

Андрей Иванович Желябов родился в деревне Николаевка Таврической губернии в семье крепостного садовника. Он слышал бесконечные рассказы о насилиях, самодурстве помещиков, унижениях крепостных. Андрей отличался недюжинными способностями: легко окончил гимназию, поступил на юридический факультет Новороссийского университета в Одессе. Приняв участие в студенческих беспорядках, был исключен; оказался домашним учителем в семье графов Мусиных-Пушкиных. Графская семья была околдована необыкновенной эрудицией и красотой «прирожденного демократа». Но вскоре Желябов оказывается среди народников. Хождение в народ, хранение запрещенной литературы, политическая пропаганда заполняют его жизнь.

На конспиративном съезде в Воронеже в июле 1879 года пропагандистско-агитационная организация «Земля и воля», членом которой поначалу был Желябов, распалась на «Народную волю» и «Черный передел». Андрей Желябов оказался среди первых. Вместе с ним в Исполнительный комитет вошли Александр Михайлов, Николай Морозов, Софья Перовская, Вера Фигнер… Народовольцы создали подпольный журнал, где обнародовали свою программу.

Наряду с верной и беспощадной критикой самодержавия, остатков крепостничества, политической реакции, белого террора верхов «Народная воля» бралась «снять с народа подавляющий его гнет». Не веря в близость народной революции, в активность широких масс, народовольцы во имя светлого будущего пытались использовать заговорщическую тактику и индивидуальный террор. В. И. Ленин подчеркивал неверность и безысходность такого пути. По его мнению, революционеры 1880-х годов «исчерпали себя 1-ым марта» - днем свершения террористической акции против Александра II.

Сами народовольцы испытывали чувства противоречивые и мучительные. Член Исполнительного комитета М. Н. Оловенникова свидетельствовала: «Перед 1 марта заседания носили характер лихорадочный, чувствовалось страшное напряжение нервов… Он (Желябов) чувствовал пагубную сторону террора, затягивавшего помимо их воли людей… Что будет после покушения, удачного или неудачного? Ни на какие серьезные перемены политические Желябов не рассчитывал».

«История движется ужасно тихо, надо ее подталкивать»,- бросил он с горечью однажды. И в то же время, человек умный и проницательный, Желябов не мог не понимать тщетности «подталкивания» или исторического «нетерпения», заведшего народовольцев в политический и нравственный тупик.

За два дня до рокового 1 марта 1881 года он был арестован, а после убийства императора назвал себя следствию главным организатором террористической акции.

Известный советский прозаик Юрий Трифонов в романе о Желябове выявил именно это историческое «нетерпение» народовольцев, но нельзя не подчеркнуть мужества самоотверженных революционеров-одиночек. Вера Фигнер писала: «О революционере, который никогда не отступает, я судила по Желябову».