Православные храмы музеи. Православные музеи столицы. Музей русской иконы не впервые встречает наших паломников. Увлекательная и познавательная экскурсия проходила в дружеской обстановке. И взрослые, и дети внимательно слушали рассказ экскурсовода, напере

Сергей Чапнин

Перенесение Торопецкой иконы из Русского музея в православный храм вызвало бурные общественные дискуссии. Против обычного обсуждение оказалось конструктивным и стало основой для создания двух законопроектов, один из них регулирует вопросы передачи религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной и муниципальной собственности, а второй – реставрации тех объектов религиозного назначения, которые имеют историческое и художественное значение и уже находятся в собственности религиозных организаций. Заявление министра культуры о том, что проекты законов уже готовы, вызвали новую волну дискуссий.

Забота о предметах церковного искусства – общее дело музеев, государства и Церкви. Однако ситуацию нельзя назвать благополучной. Что делать?

Основные принципы отношения к культурному наследию весьма просты. Во-первых, сохранность. Во-вторых, доступность. К сожалению, нельзя сказать, что современные музеи в России выполняют эти задачи успешно. Да, есть замечательные музейные хранители, есть музеи, которые могут оплачивать лучших реставраторов, но таких музеев немного. С сохранностью музейного фонда сегодня большие проблемы. С доступностью проблем не меньше. В экспозиции находится от 3 до 5 процентов музейных коллекций. Всё остальное лежит в запасниках, доступ в которые весьма затруднен. Таким образом, на сегодняшний день доступность музейных коллекций – это миф. По самым скромным подсчетам в запасниках российских музеев находятся более 200 000 икон, которые могут увидеть только специалисты.

Музеи заинтересованы в том, чтобы информация о состоянии музейных фондов оставалась тайной за семью печатями. О том, насколько остро стоит проблема, говорит конфликт между руководством Эрмитажа и аудиторами Счетной палаты, весьма подробно освещавшийся в СМИ в 2000-м году. Причиной конфликта стали выводы аудитора Счетной палаты Петра Черноморда, сделанные по результатам проверки Эрмитажа и утвержденные постановлением Коллегии Счетной палаты № 5 (197) от 18 февраля 2000 года.

Петр Черноморд формулирует проблемы жестко и однозначно: “Руководством Государственного Эрмитажа неправомерно поручалось выполнение реставрационных и иных работ коммерческим организациям, не имеющим лицензии на соответствующие виды деятельности Специальным научно-реставрационным производственным мастерским, не имеющим в нарушение Федерального закона “О лицензировании отдельных видов деятельности” лицензии на осуществление работ по ремонту и реставрации особо ценных объектов культурного наследия народов России. За 1998-1999 годы мастерскими неправомерно выполнены реставрационные работы на сумму 17,8 млн. рублей”.

В 2006-м году новый шок. Кражи из Эрмитажа с театральным возвратом одного из предметов через мусорный бак. Тогда во время внутримузейной проверки в русском отделе Эрмитажа была выявлена пропажа 221-го экспоната. Оказавшись под подозрением, прямо во время проверки скончалась одна из эрмитажных хранительниц – Лариса Завадская. Позднее ее муж, Николай Завадский, предстал перед судом по обвинению в краже более чем 70-ти экспонатов из числа пропавших. Суд приговорил Завадского к пяти годам лишения свободы, а также удовлетворил гражданский иск в пользу Эрмитажа в размере более 7,3 млн. рублей.

Комментируя пропажу, телеведущий и литератор Александр Архангельский заметил: “То, что пропала 221 единица хранения, это ужасно. Но почему все узнали о том, что они пропали? Потому что хранители и дирекция Эрмитажа по доброй воле внесли в общую опись, хранящуюся в музее, опись тех ценностей, которые находились в этом отделе. А что это за ценности? В основном то, что Советское государство украло у Церкви, и прятало, и заставляло музейщиков прикрывать свои действия. Музейщик обязан хранить. Такова его функция, он сам далеко не всегда интересуется, кто, откуда и по каким причинам передал предметы в музей. Ему в официальном порядке передали некие предметы, и он, исполняя государственный заказ, это все сохраняет. При этом сохраняется вот такая странная ситуация: в хранилище стоит ящик, в нем – шесть тысяч предметов. И есть маленькая тетрадочка, где содержится опись этих шести тысяч предметов”.

Дело о хищениях из Эрмитажа вызвало большой общественный резонанс – в результате была создана правительственная комиссия для проверки всех музейных фондов России. На конец октября 2008 года из 83 миллионов проверенных комиссией предметов, музеями не была предъявлена значительная часть – порядка 86 тысяч.

Описывая ситуацию в музеях, я далек от мысли, что в Церкви хранение культурных ценностей налажено лучше. И здесь есть свои проблемы: кражи икон из храмов перестали быть чем-то исключительным, реставрация ведется с серьезными ошибками и издержками, во многих епархиях нет никаких контролирующих реставрационную деятельность органов.

Забота о сохранении культурного наследия до сих пор не осознана как задача всей Церкви.

Конечно, есть положительные примеры организации охраны, реставрации и экспонирования, но сугубо церковных среди них крайне мало.

В основном это примеры удачного сотрудничества конкретных храмов и конкретных музеев: Троице-Сергиева Лавра, храм святителя Николая в Толмачах (теперь к историческому названию принято добавлять “при Третьяковской галерее”), московский Новодевичий монастырь (в ближайшее время мы станем свидетелями перевода монастырского комплекса из совместного с музеем исключительно в церковное ведение), очень перспективно выглядит ситуация на Соловках после того, как в 2009 году наместник Соловецкого монастыря назначен директором государственного музея.

Конечно, нельзя исключать из этой схемы и государство. Возникает уникальная, небывалая ситуация – государственное движимое имущество, имеющее особый статус охраны, безвозмездно передается Церкви. Отдельный закон – это хорошо и правильно, но этого мало. Необходим более масштабный документ – конкордат, иначе остается слишком много препятствий не только для развития полноценного сотрудничества по сохранению культурных ценностей, но и в других сферах.

Если же говорить о собственности, то отношение к ней должно быть дифференцированным. Например, можно выделить три категории церковного имущества, находящегося в музеях:

Первая – собственно музейные коллекции, формировавшиеся как до октябрьского переворота (например, часть коллекции Русского музея), так и переданные в музеи современными коллекционерами (полагаю, Церковь не будет требовать возвращения предметов из собрания Глеба Покровского, переданного в 2009 году в дар Центральному музею древнерусской культуры и искусства им. Андрея Рублева).

Вторая – иконы и церковная утварь, спасенные от уничтожения, т.е. привезенные из экспедиций и т.п.

Третья – конфискованное (награбленное) большевиками церковное имущество.

Статус предметов в каждой из категорий должен быть по возможности четко определен. Возможно, необходимо разработать и общую шкалу степени сохранности. Возможно, следует по-разному относиться к шитью, к иконе, к утвари из металла и камня.

Говоря о том, что музейщики и реставраторы сохранили многие предметы церковного искусства, не стоит забывать, что не для музеев написаны иконы, не для музеев сшиты церковные облачения и покровы на раки святых. Это выражение веры, материальное свидетельство о сердечной молитве и личном опыте богообщения. Отчуждать эти предметы от храма, выносить их из литургического контекста далеко не всегда оправданно.

Тем более опасной выглядит риторика упоминавшегося выше Пиотровского, который утверждает, что “Музей – такая же святыня, как храм”. Другими словами, музей и храм равноправны не только в отношении к культурному наследию, но и в абсолютном, “священном” смысле. Возможно, попытка придать сакральный статус музею кому-то покажется наивной, но только на первый взгляд. За этими словами проглядывает еще одна попытка оторвать культуру от культа, придать культуре полную самостоятельность, сакральный статус, “уравнять в правах” с религией.
Любопытно, что это лишь промежуточная цель.

В том же абзаце Пиотровский проговаривается: “В церкви доступность вещи ограниченна. В музейном пространстве икона не теряет возможности общения с человеком, верующим или нет. В храме с человеком светским она не общается”. Другими словами конечная цель Пиотровского доказать, музей лучше, чем храм. Музей “сакральнее” храма. Но без подтасовки фактов доказать этот тезис невозможно.

Выше я уже говорил о том, что доступность культурных ценностей в музеях – миф. По всей видимости, Пиотровский это прекрасно понимает и пытается перекрыть один миф другим – о якобы недоступности иконы, находящейся в храме, для светского человека. Странное, безосновательное утверждение.

Государство и музейное сообщество сегодня не справляются с задачей сохранения культурных ценностей. Конечно, признать это трудно, но все-таки необходимо. Если же набраться мужества и сделать первый шаг, то вполне понятным становится и второй – поиск надежных партнеров для решения поставленной задачи. Русская Православная Церковь, безусловно, надежный и заинтересованный партнер.

Однако каждой из сторон следует изучить и оценить риски, которые при таком сотрудничестве возникают. Понятно, что передача ценностей не будет одномоментной.

Но в каких масштабах она будет происходить? Кто этим будет заниматься? Где и какие будут нужны помещения для экспозиций и хранения? Какой режим охраны потребуется? Что такое изготовление капсул для хранения отдельных святынь? Как организовать мониторинг состояния икон? Кто, как и где будет вести реставрационные работы такого значительного объема? Боюсь, что на эти вопросы сегодня не только нет ответа, но и сами вопросы еще не поставлены.

Церкви нужны не отдельные специалисты и не отдельные помещения, а целая система, которую предстоит создать практически с нуля. Парадокс же заключается в том, что сегодня в Церкви нет даже соответствующего административного учреждения. За культурное наследие в Церкви сегодня отвечают все и никто.

Между тем, еще в 2006 году в ходе консультаций между Управлением делами Московской Патриархии и Росохранкультурой звучали предложения по созданию Синодального отдела по культуре, в котором два основных отдела занимались бы движимым и недвижимым имуществом соответственно. Предполагалось, что такой синодальный отдел мог бы работать в тесном сотрудничестве с Росохранкультурой и его территориальными управлениями.

А пока эмоциональные дискуссии продолжаются… И на всплеске эмоций возникает ложная дилемма: или-или. Или музей, или храм. В пылу споров исключаются совместные проекты – церковные музеи, храмы с музейными экспозициями. И все-таки я не могу себе представить, что музеи и Церковь поссорятся, разойдутся в разные углы.

В 2007 году Борис Боярсков, в то время руководитель Росохранкультуры, утверждал, что Русская Православная Церковь является крупнейшим в стране пользователем и собственником объектов культурного наследия. Около 95% всех памятников религиозного назначения находится в пользовании либо в собственности приходов и монастырей РПЦ.

Церковь и музеи обречены на сотрудничество. Да, время от времени будут и конфликты. Но единственный разумный путь – всеми доступными средствами развивать взаимодействие. Для этого:

– государство должно создать необходимую правовую базу и предоставить финансовое обеспечение;
– музейщики должны отказаться от бесполезных попыток сакрализации своей деятельности и трезво оценить возможности по сохранению фондов;
– Церковь призвана осознать свою ответственность за культурное наследие и деятельно включиться в его сохранение.

Нам всем крайне необходима новая концепция музейной работы, организации экспозиции, но это тема отдельного разговора.

Единичного памятника культовой (преимущественно православной) архитектуры с целью сохранения и раскрытия его культурно-исторической ценности, на что направлена экспозиционная интерпретация.

Храм Спаса-на-крови в Петербурге

Музеем-храмом принято считать только памятник, музеефицированный как музей, когда средства музейной интерпретации направлены на раскрытие значения самого памятника. Церкви, приспособленные под посторонние экспозиции, не связанные с самим памятником, к музеям-храмам не относятся. Характер экспозиции в музее-храме диктуется в первую очередь сохранностью памятника. В зданиях высокой степени сохранности максимально сохраняется подлинный интерьер, дополняемый информацией по истории храма, его художественных особенностях, реставрации и т.п. При низкой степени сохранности в интерьере создается типологическая экспозиция храмового интерьера на определенную дату или в пустом интерьере создается экспозиция, раскрывающая историко-художественное значение памятника.

Петербург. Исаакиевский собор

Сеть музеев-храмов складывается в России в первое послеоктябрьское десятилетие. После 1927 г. происходит закрытие подавляющего большинства музеев-храмов как идеологически вредных. Этот тип музеев возрождается заново после Великой Отечественной войны, в 1970-80-е гг. Приобретает широкое распространение и многообразие форм. С начала 1990-х гг. Значительное число музеефицированных памятников культовой архитектуры были возвращены РПЦ, сохранившиеся музеи-храмы, как правило, совмещают функции музея и культового здания.

Наиболее известные музеи-храмы:

Москва:

В составе Музея-заповедника "Московский Кремль":

• Успенский собор
• Архангельский собор
• Благовещенский собор
• Церковь Ризположения

Церковь Покрова Богородицы в Филях

Церковь Грузинской Богоматери

Церковь Николы в Толмачах (в составе Гос. Третьяковской галереи)

Санкт-Петербург:

Исаакиевский собор

Церковь Спаса на Крови

Собор Петра и Павла Петропавловской крепости (в составе музеи Истории Петербурга)

Владимир:

Успенский собор (в совместном пользовании Владимиро-Суздальского музея-заповедника и Владимирской епархии)

Дмитровский собор

Суздаль:

Рождественский собор

Вологда:

Софийский собор

"Кижи", музей-заповедник:

Преображенская церковь

Покровская церковь

Каргополь:

Христорождественский собор

Куликово поле:

Церковь Сергия Радонежского

Новгород:

Софийский собор

Церковь Спаса на Ильине улице

Церковь Феодора Стратилата

Церковь Спаса на Нередице

Переславль-Залесский

Спасо-Преображенский собор

Псков

Спасо-Преображенский собор Мирожского монастыря

Церковь Николы со Усохи

Рязань

Успенский собор

Углич

Церковь Дмитрия на Крови

Юрьев Польский

Георгиевский собор

Ярославль

Спасо-Преображенский собор

Церковь Ильи Пророка

Рождественская церковь

История

Со времен средневековья храмы на Руси исполняли дополнительные функции средоточения реликвий и мемориальных объектов, произведений искусства, а также памятников в честь знаменательных событий, что роднит их с протомузеями. Первые попытки использовать помещения храмов в качестве музеев в России относятся к концу 19 в.

Церковь Троицы в Никитниках. Москва

Процесс массового превращения храмов в музеи начался в России после Октябрьской революции в условиях антирелигиозной пропаганды и национализации церковного имущества. Придание статуса музеев памятникам культовой архитектуры было оптимальным, а нередко - единственным путём сохранения наиболее ценных из них. К сер. 1920-х гг. в музеи были превращены десятки храмов Московской, Новгородской, Ярославской, Рязанской и других губерний. Деятельность этих музеев контролировалась созданным в рамках Наркомпроса Управлением музеями-усадьбами, музеями-храмами и музеями-монастырями. Изначально музеефикация производилось путём простой фиксации памятника со всеми предметами его интерьера, однако превращение наиболее значительных храмов (соборы Московского Кремля, церковь Вознесения в Коломенском, Петропавловский собор в Петрограде) в музеи включала научное исследование, реставрацию и в отдельных случаях - воссоздание интерьера на оптимальную дату. Известно немало примеров конструктивного взаимодействия музеев и церкви с целью сохранения культурного наследия; совместное использование культовых построек музеем и общиной нередко инициировалось самими священнослужителями.

После 1927 г. большая часть музеев-храмов была закрыта; многие культовые здания снесены или приспособлены под краеведческие и другие экспозиции, не связанные с памятником, таким образом, музеи-храмы как особый вид музеев почти перестал существовать. Лишь отдельные храмы, как правило, с высокохудожественными росписями и иконостасами, сохранялись в 1930-50-е гг. как самостоятельные объекты музейного показа (церковь Троицы в Никитниках, Москва; церковь Ильи Пророка, Ярославль); единичными были в это время случаи организации новых музеев-храмов (собор Рождества Богородицы, Суздаль) и совместного использования памятника музеем и епархией (Успенский собор во Владимире).

Новый этап развития музеев-храмов в конце 1950-х гг. связан с пересмотром отношения к древнерусскому наследию и образованием сети музеев-заповедников , в состав многих из которых вошли храмовые сооружения. Экспозиции музеев-храмов этого времени строились с использованием значительного числа письменных и фотодокументов, археологических находок с целью ознакомить посетителя с историей памятника и его реставрацией (в настоящее время продолжается деятельность российских реставраторов по восстановлению уничтоженных фашистами росписей новгородских храмов Спаса на Нередице, Успения на Волотовом поле, Спаса на Ковалеве и др.). В храмах, сооруженных в честь значительных событий, стремились организовывать экспозицию, посвящённую этому событию (в соборе Спасо-Бородинского монастыря - Бородинскому сражению, в храме Сергия Радонежского на Красном холме - Куликовской битве, в Архангельском соборе Нижегородского кремля - Козьме Минину, сюда же был перенесен прах великого нижегородца, и борьбе с польско-литовской интервенцией). Памятники культовой архитектуры, не имеющие высокой историко-культурной ценности, можно было использовать под любые экспозиции и выставки.

К 1980-м гг. относятся попытки дополнить интерьеры музеев-храмов музыкой, игрой света, театрализованным действом, тем самым восстанавливая эмоциональную насыщенность. Популярными стали концерты духовной музыки, хорового пения в М.-х. (собор Смольного монастыря в Ленинграде, церковь Вознесения в Коломенском в Москве). Предпринимались попытки воссоздания "синтеза искусств" (коим, по мысли П. Флоренского, является храмовое действо) с использованием технических возможностей: так, показ интерьера церкви Ризположения в Московском Кремле осуществлялся при помощи аудиовизуальных средств. В начале 21 в. предпринята попытка "виртуальной реконструкции" в реальном выставочном пространстве интерьера разрушенной в годы Великой Отечественной войны церкви Успения на Волотовом поле.

С начала 1990-х гг. значительное число культовых построек передано Русской православной церкви, другие начали использоваться совместно музеями и епархиями (Успенский собор Кремля, церковь Вознесения в Коломенском, церковь Покрова в Филях (Москва), Петропавловский собор (С.-Петербург), Софийский собор (Новгород). Число музеев-храмов сильно сократилось, лишь отдельные памятники культовый архитектуры, прошедшие реставрацию в 1990-х гг., получили статус музеев: собор Воскресения (Спаса на Крови) в Санкт-Петербурге, церковь Входа в Иерусалим в Тотьме Вологодской обл. Наиболее характерный вариант музея-храма к концу 20 в. - памятник с полностью реконструированным убранством интерьера, в котором по определенным христианским праздникам проводится богослужение.

Литература

Головкин К.Г. Обзор законодательных и нормативных актов Российской Федерации о передаче недвижимого имущества культового назначения конфессиональным объединениям (1990-2000) // Наследие и современность. Информационный сборник. - Вып. №9. - М., 2002. - С. 171-195 (Российский научно-исследовательский институт культурного и природного наследия им. Д.С. Лихачева);

Государственно-церковные отношения в России (опыт прошлого и современное состояние). - М., 1996;

Давыдова А.С. Вопросы сохранения и использования интерьеров памятников древнерусской архитектуры в музейных целях //Вопросы охраны, реставрации и пропаганды памятников истории и культуры. - М.,1979. - С.31-36. (Сб.науч. трудов/ НИИ культуры);

28.02.2017

Каким может быть православный музей в преимущественно мусульманском регионе? Можно ли вообще сделать музей храма – что станет его экспозицией, какие экскурсии и другие события могут привлечь сюда посетителей, причем не только православных? И как подготовить экскурсоводов, которые смогут рассказать о старинном храме не только как об историческом памятнике? Об опыте Музея истории Благовещенского собора в кремле Казани рассказывает Ольга Пехтелева. Она возглавляет этот музей, являющийся отделом Государственного историко-архитектурного и художественного музея-заповедника «Казанский Кремль».

Для современной России республика Татарстан и ее столица Казань являются положительным примером мирного взаимодействия различных культур и конфессий, прежде всего, мусульманской татарской и православной русской. Исторически сложилось, что в сердце Казани – Казанском кремле – неподалеку друг от друга расположены православный Благовещенский собор середины XVI века и мечеть Кул Шариф, построенная в 1996 – 2005 годах. Согласно Концепции музеефикации и развития музея-заповедника «Казанский Кремль», в обоих сооружениях, каждое их которых представляет свою религию на Татарстанской земле, должны располагаться музейные экспозиции, рассказывающие об истоках православной или исламской культуры как в глобальном общеисторическом разрезе, так и в аспекте местной религиозной традиции.

Целью создания музея является показ истории Казанской епархии и тех важнейших ее событий, в которых выразился особый вклад регионального православия в историю России и Русской Православной церкви. При этом одна из наших задач – ознакомить действующих и будущих экскурсоводов Казани, членов гильдии экскурсоводов Татарстана с историей Православия в Казанском крае и создать дополнительную учебную базу для действующих и будущих экскурсоводов нашей республики.

Музей при храме

Музей истории Благовещенского собора – один из немногих в мире музеев, расположенных при храмах. История старейшего православного собора Казани неразрывно связана с историей самого города и всех ярких событий, в нем происходивших. Именно в этом храме была совершена первая служба перед явленным Казанским образом Божией Матери, собор посещался всеми членами династии Романовых, приезжавшими в Казань. В 1897 году в Благовещенском соборе Кремля служил литургию один из самых почитаемых русских святых преподобный Иоанн Кронштадтский.

В экспозиции музея представлено более ста предметов, произведений искусства и документов, которые знакомят с наиболее яркими страницами истории православного храма, начиная с середины XVI века и до наших дней. Теперь посетители смогут познакомиться не только с богатым архитектурным убранством Благовещенского собора, но и узнать, насколько разнообразен, интересен и даже загадочен православный мир Казани. Среди экспонатов – православные книги XVII – начала XX века, разнообразные по стилю и технике исполнения иконы, фотографии православных памятников дореволюционной Казани, впервые экспонирующийся посох первого архиепископа Казанского и Свияжского Гурия, модель преподнесенной в 1767 году от имени казанцев императрице Екатерине II кареты, которую она подарила архиепископу Казанскому и Свияжскому Вениамину, и многое другое.

Важная часть экспозиции отведена теме обретения и прославления иконы Божьей Матери «Казанская» и ее последующему почитанию на Казанской земле.

Музейную экспозицию дополняют проекторы, с помощью которых воспроизводятся фильмы православной тематики, в том числе и художественно-документальный фильм «Заступница» о Казанской иконе Царицы Небесной. В помощь интересующимся художественным наполнением интерьера собора доступен «электронный киоск», с помощью которого можно заглянуть в самый потаенный уголок настенной росписи.

В храм – на урок

Значимой частью целевой аудитории Музея истории Благовещенского собора являются школьники города, да и всей республики.

Музей-заповедник «Казанский Кремль» подготовил цикл культурно-образовательных программ для учеников школ в рамках предмета «Основы религиозных культур и светской этики народов России», адаптированного для Республики Татарстан согласно требованиям Федерального государственного образовательного стандарта.

Программы разработаны в формате уроков в экспозициях Музея исламской культуры и Музея истории Благовещенского собора. Программный цикл состоит из шести занятий, по три в каждом из этих музеев. Каждый урок в доступной интерактивной форме раскрывает одну из учебных тем по истории культуры и традиций православного христианства и ислама на территории современного Татарстана, дополняет и закрепляет знания учащихся по предмету, способствует эстетическому воспитанию школьников.

Цикл рассчитан на хронологическое изложение учебного материала и начинается с уроков, посвященных теме «Православие в Московском царстве»: детям последовательно рассказывается о строительстве деревянной Благовещенской церкви, обретении Казанской иконы Божией Матери. А завершается цикл темой «Православие в эпоху Романовых» и рассказом о Благовещенском соборе. Все темы уроков адаптированы к учебнику.

В ходе урока ребятам предоставляется возможность познакомиться с обликом первой деревянной религиозной постройки Казани после присоединения города к Царству Московскому. Также многие из учащихся впервые видят облик царя Ивана Грозного, представленный в печатных копиях Лицевого летописного свода. Ребятам в игровой доступной манере рассказывается о значении русской книжной миниатюры, сохранившей и передавшей нам важные исторические моменты и образы. Развитию памяти способствует задание найти образ царя в остальных материалах свода, представленного в музее.

Развитию ассоциативного мышления и логики способствует и первой важное «секретное» задание – найти предмет из коллекции, который изображен в портрете исторического лица, с которым мы знакомимся в ходе урока. Все ребята с воодушевлением узнают посох первого архиепископа Казанского и Свияжского Гурия, который до этого они видели в руке фигурки святителя, выполненной из папье-маше возле исторической реконструкции церкви.

Заданий по ходу урока о строительстве первой деревянной Благовещенской церкви выполняется четыре. В конце каждого из заданий первые из ответивших правильно получают в дар призы. Затем все вместе приступают к последнему творческому заданию – собиранию паззлов командами. Это самая увлекательная часть урока и самая шумная, надо признать, ведь соревновательный дух у школьников развит очень сильно. Но кроме того у детей вырабатывается и навык работы в команде – это отмечают все педагоги. Чувство удовлетворения в конце делится ровно на столько, сколько человек вместе работало, чтобы собрать большой и довольно сложный рисунок.

Паззлы собираются по темам: Благовещенский собор Казанского Кремля и икона «Благовещения Пресвятыя Богородицы» XVIII века из ризницы Благовещенского собора.

Два других урока по темам «Обретение Казанской иконы Божией Матери» и «Благовещенский собор – главный престол Казани» также строятся по интерактивному принципу с элементами игры, беседы и с использованием аудиовизуальных средств: документально-художественного фильма «Заступница» и музыкальных записей эпохи барокко. Занятие, посвященное чудотворной иконе, проводится в форме квеста: ознакомившись с экспонатами, рассказывающими историю главной святыни Казанской епархии, ребята заполняют путеводитель. Первые пять победителей получают призы.

Семинарская традиция

Потомки дореволюционных священнослужителей Казани, преподавателей Казанской духовной семинарии и академии поистине становятся соработниками музея и радеют об увеличении экспозиционного ряда, рассказывающего об истории крупнейших духовных школ России и священнической элиты.

В экспозиции затронута духовно-просветительская деятельность преподавателей и выпускников Казанской духовной семинарии и Казанской духовной академии. Во второй половине XIX – начале XX вв. Казанская духовная академия являлась крупным просветительским, образовательным и научным центром дореволюционной России, единственным высшим православным учебным заведением в стране, где преподавались восточные дисциплины, инородческие языки, этнография, вероучение инородцев и миссионерская педагогика. Преподаватели и студенты Казанской духовной академии были первыми в России миссионерами, получившими профессиональное востоковедческое образование.

Украшением раздела является полностью атрибутированный альбом преподавателей и выпускников Казанской духовной академии рубежа XIX-XX веков. Изучение материалов по этой духовной школе продолжается совместно с сотрудниками архива Казанской семинарии и потомками профессоров академии.

Трагический век

История Казанской епархии советского периода представлена немногими экспонатами – исследовательская работа по этому периоду продолжается.

Самым драгоценным экспонатом является, без сомнения, подлинная фотография заседания Священного Синода в 20-е годы, где через портрет, висящий над головами членов Синода во главе с митрополитом Сергием, незримо присутствует и сам прославленный ныне в лике новомучеников и исповедников Святейший Патриарх Тихон.

На этой фотографии можно видеть многих выдающихся церковных деятелей эпохи богоборчества, а среди них – и будущего священномученика митрополита Казанского и Свияжского Анатолия (Грисюка).

Главные праздники

Ежегодно внутри экспозиции появляются новые интересные разделы, посвященные таким церковным торжествам, как Пасха и Рождество. Первой выставкой в Татарстане на тему популяризации православной культуры стала выставка «Благодатный огонь Господень. Пасха», где сквозной темой всего выставочного комплекса предметов стало Светлое Христово Воскресение как общехристианское торжество. Культуре празднования «праздника праздников и торжества из торжеств» в православной среде посвящается ежегодный раздел экспозиции, открывающийся накануне празднования.

Открытием культуры православного Рождества стала выставка «Свет Вифлеемской звезды», где впервые для обозрения публики были представлены рождественские вертепы, специально для которых были приготовлены подиумы с выдержками из евангельских чтений, повествующих о Рождении Божественного Младенца. Иконы, книги, утварь и сами «вифлеемские звезды», сопровождающие посетителей, и, конечно, же «вкусная» елка со съедобными украшениями на ветках наподобие дореволюционных рождественских елей порадовали не только восторженных детишек, но и взрослых посетителей, заново открывших для себя тихую радость и материнскую нежность одного из самых трогательных праздников Православия.

От кремля – кремлю

В рамках сотрудничества российских кремлей именно музей истории Благовещенского собора Казанского кремля был удостоен чести принимать у себя ценности русской духовной культуры – коллекцию образов святых XIV-XIX веков из собрания Новгородского музея-заповедника.

В экспозиции были представлены восемьдесят ценнейших памятников иконописи, шитья и декоративно-прикладного искусства XIV – XIX столетий. Среди них можно выделить иконы XVI века, являвшиеся некогда предметами особого почитания в Великом Новгороде и на Руси в целом. Выставка «Яко звезды светлыя озаряюще нас…» стала ярким и запоминающимся событием в культурной жизни Казани.

Не только экспозиция

Однако Музей истории Благовещенского собора живет не только экспозиционно-выставочной деятельностью. Так, был разработан первый православный квест «Тайна святителя Гурия», знакомящий с житием первого архиепископа Казанского и Свияжского.

Набор мастер-классов музея постоянно пополняется. В ходе рождественских празднований огромный интерес вызвали кулинарные занятия «Пряничный домик» и «Имбирный пряник». Украшение выпеченных специально к Рождеству и Новому году имбирных пряников с давних времен остается непременным атрибутом празднования самых семейных праздников календарного года. В дореволюционной России украшенный собственными руками имбирный пряник олицетворял уют семейного Рождественского очага и занимал важное место на праздничной ели. А создание собственными руками домика из сказки – это осуществленная мечта ребенка. Самому придумать, как выглядит сказочное жилище любимого персонажа, и изготовить его из вкуснейших лакомств – это незабываемая радость, которая будет сопровождать малыша все праздничные дни. Так и происходит на самых сказочных мастер-классах рождественской поры.

Пасхальный период был отмечен небывалом интересом к мастер-классам в музее истории Благовещенского собора, точнее, уже в самом соборе Благовещения. На «Пасхальный трезвон» пришло огромное количество людей – они с блеском в глазах учились у профессионального звонаря епархии звукам православной Пасхи: Пасхальный праздник может звучать, и этот звук можете ей дать вы!

В нынешнем учебном сезоне уже стяжал небывалую популярность новый мастер-класс нашего музея – «Древнерусская каллиграфия». Письмо – пожалуй, самый сложный вид деятельности человека. И самый развивающий. На кончиках большого, указательного и среднего пальцев рук, которыми мы пользуемся при письме пером, находятся нервные клетки, которые наиболее связаны с мозгом. Активизируя их, мы развиваем наши речь, мышление и внимание, и при этом формируем такие основополагающие черты характера, как терпение, усердие, аккуратность, точность.

Встретимся в Благовещенском

Важной аудиторией Музея православной культуры стали историки, краеведы, рядовые жители Казани и республики, интересующиеся историко-культурным наследием своей «малой родины». Для них разработан цикл научно-популярных лекций «Встречи в Благовещенском».

Гости собора смогли услышать лекции о создании первой православной общины города и святителе Гурии Казанском, об обретении чудотворного Казанского образа Пресвятой Богородицы, о непосредственно связанном с этим событием святителе Ермогене и его литературно-духовном наследии, об истории и памятниках старообрядческой Казани, о Казанских архипастырях XVII века и Седмиезерной пустыни.

На ежемесячной основе в музее проходит цикл «Казань Православная». Разработано шесть тематических экскурсий: «Создание Казанской епархии. XVI-й век», «Монастыри-пустыни», «Свято-Успенский монастырь на Зилантовой горе и храм-памятник Спаса Нерукотворенного», «Торговый Посад. Век XVIII-й», «Православная Казань – новое время», «Свияжск как зеркало русской истории». Во время этих путешествий предлагается, например, посетить исторические места православной Казани, связанные непосредственно с XVI веком: Казанский Богородицкий мужской монастырь, Иоанно-Предтеченский мужской монастырь, историко-архитектурный комплекс Казанского Кремля. Участники экскурсии могут ознакомиться с историей и поклониться святыням монашеских обителей, созданных в Казанском крае в разные периоды XVII столетия, – маршрут охватывает Раифский Богородичный мужской монастырь, мужской монастырь Девяти мучеников Кизических и Седмиезерный Богородичный мужской монастырь. Можно также совершить историческое путешествие в монастырь, связанный с пребыванием в Казани молодого русского царя, в отношении которого он сам повелел: «Монастырь с русского кладбища перенести и поставить на Зилантовой горе». Отправившимся на экскурсии также предстоит увидеть Торговый Посад, созданный русскими купцами, не жалевшими средств на создание и поддержание православных храмов веке XVIII-м: Петропавловский собор, Покровский собор и Николо-Низскую церковь, Богоявленский собор; и вернуться в новое время, ознаменованное строительством в Казани комплекса духовной семинарии, Архиерейского подворья во имя священномученика Кирилла Казанского, церкки в честь иконы Божией Матери «Живоносный источник». Завершает цикл знакомство с уникальной историей первого православного града-крепости в Казанском крае – Свияжска и посещение Успенского мужского монастыря, в главе которого стоял святой Герман Казанский.

В рамках действующей в музее выставки «Невьянское чудо» была организована первая в истории Казани методическое занятие-экскурсия по историческим местам, связанным со старообрядческой Казанью.

Гиды для паломников и экскурсантов

В 2004 году в рамках курсов учебного центра Института истории Казанского федерального университета было открыто направление «История и памятники культового зодчества Казани». Целью создания именно такого направления стал возрастающий интерес к истории архитектурных памятников и мест, связанных с именно религиозным назначением: христианских храмов, мечетей и синагоги. Данный курс также задумывался как вторая ступень в ходе повышении квалификации действующих экскурсоводов.

Итоговым моментом завершения обучения является защита квалификационной работы – авторской экскурсии по номенклатуре утвержденных проректором университета тем. Форма проверки знаний – экзамен. Документом, подтверждающим прохождение обучения, становится свидетельство государственного образца и присвоение квалификации «Экскурсовод по направлению «История и памятники культового зодчества Казани».

С 2015 года в рамках модуля «Православие» 27 академических часов отдано темам, затрагивающим богословские вопросы. При составлении расписания учитывалось мнение и интерес потенциальных слушателей. Двадцать академических часов отдано практическим занятиям в православных храмах города Казани – экскурсионным мастер-классам. Девять академических часов отдано методическим занятиям по составлению маршрута и проведению экскурсий на памятниках культового зодчества в классных аудиториях.

Скажи "храм искусства", и всякий поймет, что речь о музее. При том, что между храмами и искусством на деле сейчас идет нешуточная война. Она включает в себя и спор о культурных ценностях, когда-то изъятых у Церкви и переданных музеям, и настороженное отношение Церкви к художественным акциям, задевающим религиозные чувства верующих. Неожиданно один из самых известных в стране музейщиков, директор Эрмитажа Михаил Пиотровский и наместник знаменитой Александро-Невской лавры, епископ Выборгский Назарий (Лавриненко) решились выйти на настоящий диалог. Корреспондент "РГ" стал его свидетелем.

Время поиска решений

Что вы ставите целью вашего диалога?

Епископ Назарий: В начале у нас с Михаилом Борисовичем диалога не получалось. Каждый держался своей позиции. Но в последние годы стало очевидно, что надо начинать конструктивный разговор. Иначе мы доведем состояние дел до тупика. Святейший Патриарх советует нам во всех резонансных событиях обязательно разговаривать с людьми другой позиции. И вот мы с Михаилом Борисовичем встретились. Я после встречи не сказал "нам от музеев ничего не надо", и он не заявил "заберите все, что хотите", но, поговорив, мы увидели, где и какие возможны компромиссы.

Михаил Пиотровский: Я не люблю пренебрежения к разговорам: "Ну, мол, это все говорильня". Говорильня очень важная часть нашей жизни. Мы, во-первых, по-человечески общаемся друг с другом, а во-вторых, вырабатываем общие рецепты. Причем найденный рецепт решения вовсе не обязывает нас отказываться от принципиальных позиций. Хотя самое принципиальное для нас - это понимание, что культура и Церковь заняты одним делом: они делают человека лучше. Но по-разному.

Епископ Назарий: У нас есть замечательный пример взаимодействия - Эрмитаж вернул нам центральное паникадило Троицкого собора. Конечно, не без борьбы. Но тем не менее...

Михаил Пиотровский: Паникадило это попало в Эрмитаж после разграбления Троицкого собора. А когда во время войны у нас в Петровском зале страшным образом, без возможности восстановления, разбилась серебряная люстра, паникадило нас "спасло", освещая Малый Тронный зал. Но мы понимали, что есть смысл и в его возвращении в Троицкий собор. Поэтому мы, немало подискутировав, на заседании ученого совета решили: оно нам послужило, но его культурная роль сыграна, и мы можем его с благодарностью возвратить. Правда, у нас в Петровском зале потом долго ничего не было, но сейчас уже нашли.

Каких позиций вы придерживаетесь в вопросе о возвращении Церкви музейных ценностей?

Епископ Назарий: Как человек Церкви, я стою на позиции: то, что было у Церкви отнято, должно вернуться. Но вот просто так "взять и забрать", как и "взять и оставить", нельзя. Михаил Борисович не держит отнятое у себя на даче, да и я не на дачу хочу его взять. Эрмитаж госучреждение, Церковь - огромная общественная организация, надо учитывать все тонкости: и политику государства, и закон о музейных ценностях, и мнение множества людей, как церковных, так и светских. Я считаю, что время компромиссов еще не пришло. Нам надо до конца выяснить позиции, учесть все случившееся до нас, замолить чужие грехи. Но мы уже понимаем, что искать компромиссы можно и нужно. Для начала, мне кажется, мы должны были бы найти и принять "нулевой вариант". Для меня он выглядит так: из всего церковного, находящегося в музеях, прежде всего надо вернуть Чудотворные иконы и мощи. Они имеют сакральное значение и являются предметами поклонения. Тем более что музеи часто хранят Чудотворные иконы, которые по своей художественной ценности не так уж для них значимы. И мощи лежат где-то там в шкафах.

Михаил Пиотровский: Что касается мощей, я абсолютно согласен. Мы подготовили список - в Эрмитаже хранится около 50 частиц мощей - к возможной передаче их Церкви. Все было уже оговорено, но при передаче мощей в Кремле выяснилось, что вместе с частицами мощей должны быть переданы и мощехранительницы, которые представляют художественную ценность, и все в Москве застопорилось. И мы за ними остановились. Но все подготовлено к тому, чтобы это сделать. Мы, кстати, передали мощи святых Армянской церкви.

Епископ Назарий: Я бы поставил также вопрос и о возвращении Церкви евхаристических сосудов, потому что в них происходило Таинство Евхаристии. Есть вопросы и по надлежащему хранению святынь. Я видел сам лично при переезде Музея истории религии из Казанского собора, что богослужебные сосуды стоят в тех же самых ящиках, в которых их когда-то забирали из Церкви, без номеров, без учета.

Михаил Пиотровский: Каждый такой случай, я думаю, нужно обсуждать. Возможно, что для переезда ящики использовали вторично. На самом деле учет велся очень тщательно, поскольку всё, что забиралось из церквей, предназначалось для переплавки. А в музеях осталось то, что удалось спасти.

Вещь в другом контексте

Церковь хочет получить обратно когда-то взятое у нее, а музеи сопротивляются этому. Чем обосновывается это сопротивление?

Михаил Пиотровский: Историческая роль музеев всегда состояла в том, чтобы сохранять культурное наследие, частью которого является и церковное наследие, и дальше передавать его в несколько ином контексте. Скажем, христианство уничтожало античные скульптуры...

Епископ Назарий: Надеюсь, вы лучше меня знаете, что и с пирамид стесывали имя предыдущего фараона...

Михаил Пиотровский: Да, но в то же время - под эгидой христианства же - возникли музеи, куда античные скульптуры переходили уже как музейные вещи. Действительно, во времена революций попирались культурные ценности противников, но одна из функций музеев - вынимать вещи из предыдущего контекста, называть их искусством и, уже независимо, сохранять. И они, кстати, приобретают в музеях новые грани. Религиозные предметы, изъятые у Церкви и находившиеся в музеях в советское время, определенным образом воспитывали публику. В том числе и религиозно. К полотнам Рафаэля всегда приводили детей, чтобы рассказать им о Библии. И кто такой апостол Павел в советское время узнавали из картины великого Веронезе "Обращение Савла".

Епископ Назарий: Выставленная в музее, как картина, икона не теряет своего сакрального содержания, это так, но это не от музея зависит.

Михаил Пиотровский: Однако в музеи приходят люди, которые не придут в церковь. Поэтому очень важно, чтобы они встречались у нас с церковным искусством.

Епископ Назарий: Любой может прийти как в музей, так и в храм. Мы же не спрашиваем на пороге храма: верующий ты или нет? Человек приходит, и всё. Но хочу заметить, что музейные специалисты хорошо знают церковное искусство только с точки зрения искусства. А с точки зрения внутреннего духовного содержания, которым пропитана каждая деталь, увы, его не знают даже самые великие арткритики. Поэтому не надо обольщаться, что люди, которые ходят в музеи и не ходят в церковь, так уж поймут суть веры.

Михаил Пиотровский: Но в музее о многом узнают больше, чем в храме. Музеи - учреждения образовательные. Хотя, наверное, некоторые вещи можно узнать только в храме. В церкви и музее - разные контексты восприятия. И, учитывая возникшую новую музейную функцию по отношению к уже изъятой из церковного контекста вещи, нужно в каждом случае отдельно обсуждать и решать: здесь вынимание из контекста нормально, а здесь оно по большому счету не соответствует смыслу вещи, как в случае с мощами в музее.

Спор о раке

Михаил Пиотровский: И тут для нас очень показательна история, которая сейчас у всех на слуху: с надгробием Александра Невского. Это не икона, не предмет поклонения.

Епископ Назарий: Однако от сакрального начала рака не свободна. Соприкоснувшееся со святыми мощами для верующего также становится святыней. И икона освятится, если в нее будут помещены мощи.

Михаил Пиотровский: Но для нас это как раз вещь, изъятая из контекста и обретшая в музее новый контекст. Ее новая функция активно вписалась в жизнь Эрмитажа. Да, ее отняли у Церкви, но оглянемся на историю: когда-то Петр отнял мощи Александра Невского у Владимира и перенес в Петербург, не возвращать же их теперь во Владимир?

Епископ Назарий: Мощи не отчуждались из Церкви, они в ней остались, хотя, наверное, сами владимирцы не ликовали по поводу указа императора.

Михаил Пиотровский: Но теперь не мощи, а надгробие стоит в Зимнем дворце, вся внутренняя программа которого построена как символ военного торжества России: фельдмаршальский зал, военная галерея, Александр I на всех углах. И Александр Невский с его победами над немцами на Неве изображен на наших барельефах. И поэтому его надгробие совершенно замечательно вписалось в общую историческую и символическую "схему" Зимнего дворца. Наш Музей-дворец если что-то не принимает, так не принимает. А эту вещь он "принял". Миллионы людей приходят именно в Эрмитаж посмотреть на нее. Я считаю, что ничего плохого не будет, если надгробие останется в музее, а для хранения мощей святого будет изготовлена и освящена копия. Тем более что, будучи освященной и соприкоснувшись с мощами, эта копия приобретет сакральный смысл.

Епископ Назарий: Но если рака будет у нас, то и в храм больше людей будут идти. Но главное - она будет стоять на своем месте! Если что-то было сделано именно для хранения святыни в храме, согласитесь, есть торжество справедливости в том, чтобы оно соответствовало своему предназначению. И от ее музейной функции на этом месте не убавится. А вот в Эрмитаже, она, извините, стоит в Танцевальном зале.

Михаил Пиотровский: Нет, он называется Концертный, хотя концертов в нем никогда на бывает. Это всего лишь название одного из парадных залов Зимнего дворца. Не переименовывать же его?

Епископ Назарий: Но это все надо постараться объяснить. Потому что один из главных аргументов сторонников изъятия раки: она не там стоит. Мы с уважением относимся к музеям и работающим в них квалифицированным специалистам, столько сил отдавшим сохранению церковных ценностей. Та же самая рака святого Александра Невского была не один раз спасаема ими от переплавки! Эти усилия нужно высоко оценивать и быть благодарными. Но по поводу судьбы раки совет по культуре при Патриархе, сам Святейший Патриарх выработают позицию. И я, даже если буду иметь несколько другой взгляд, подчинюсь соборному разуму, как у нас это принято. Однако, самое главное, мы уже сейчас понимаем, что "разрулим" ситуацию. Это, не в шутку, резонансное дело, и надо искать максимально приемлемые способы его решения.

Михаил Пиотровский: Сначала надо копию изготовить. Кроме "нулевых решений", есть так называемые отложенные. Вопрос о надгробии Александра Невского можно пока отнести к таким. Я специально говорю "надгробие", "саркофаг", а не рака, потому что рака - это все-таки гроб деревянный...

Епископ Назарий:. ..который тоже находится в Эрмитаже.

Михаил Пиотровский: Да, он тоже у нас - это древняя, расписанная рака...

Это история требует прецедентного решения?

Михаил Пиотровский: Я давно - владыка знает - веду переписку по поводу надгробия. И моя позиция такова: раз возникшее после революции государство грабило и Церковь, и музеи, и идеология его часто была примитивно проста: забрать, продать, переплавить, то теперь моральная обязанность государства - возместить отобранное у Церкви. И долг государства не должен сводиться к легким формам передачи туда-сюда. Нужно решение, которое и вернет долг Церкви, и не повредит российской культуре.

Это не погоня за полутора тоннами серебра

У вас уже есть примеры решений, которое устраивало бы обе стороны?

Михаил Пиотровский: У лавры был знаменитый случай с Русским музеем...

Епископ Назарий: Я шесть или семь лет боролся за то, чтобы не передавать обратно в музей картину Григория Угрюмова "Торжественный въезд Александра Невского в город Псков...", которая была у нас на ответственном хранении, а ранее - до революции - была подарена Троицкому собору лавры Екатериной II. Я не отдавал ее, потому что слышал: "Вы заплатите, мы сделаем копию, а подлинник заберем". В конце концов все-таки Русский музей согласился сделать копию за свой счет. Мы привезли ее, и она встала у нас как на свое место. А подлинник мы передали музею на год раньше. Я потом говорил Владимиру Гусеву: "Когда мы передавали вам подлинник, прессы не было, зато какой пресс-бал вы закатили в Мраморном дворце на тему: "Русский музей написал копию в лавру!".

Михаил Пиотровский: Ситуации, когда Церковь и музеи идут навстречу друг другу, не надо замалчивать.

Владыка Назарий: У нас есть прецеденты взаимосотрудничества. К 1000-летию Крещения Руси музеи передали лавре 15 предметов для временного размещения. Мы ежегодно подаем о них сведения, подтверждаем нашу ответственность за них. За переданным нам продолжается музейный контроль..

Михаил Пиотровский: Эта история с передачей картины в музей - очень хороший пример. И мы очень ценим то, что делает Церковь.

Епископ Назарий: В нашей жизни публика обычно ищет только примеры твердолобости. Нет, если есть резон и серьезные аргументы, Церковь может идти на компромиссы. А не только "хапать", как пишут обозленные блогеры: "Церкви захотелось полторы тонны серебра". Но серебро важно лишь потому, что столь великому святому не подобает быть в пластмассе. Нам не нужно, чтобы государство привезло полторы тонны серебра слитком. Столько серебра мы за недолгое время перерабатываем в нашей официальной ювелирной мастерской, в которой оно превращается в кресты, ризы для икон. Так что полторы тонны серебра, если кому-то они так уж понадобятся для благого дела, мы смогли бы и сами подарить.

50 частиц мощей хранится в Эрмитаже. Музей приготовил их список для передачи Церкви

Музей в церкви

Михаил Пиотровский: Все-таки недаром одна из важных тем нашей кафедры на философском факультете "Музеи и церкви". Я думаю, что скоро станут актуальными церковные музеи, их надо развивать.

Епископ Назарий: До революции они были обычным делом. У нас в лавре было знаменитое Древлехранилище. И сейчас есть предметы, достойные музеефикации, и мы заканчиваем ремонт помещений под музей.

Михаил Пиотровский: Это особый тип музея. У нас на кафедре уже учатся люди, которые будут работать именно в церковных музеях.

Епископ Назарий: В светских музеях и в Церкви многое организовано по-разному. Научная реставрация, например, преследует цель максимально расчистить и зафиксировать сохранившееся изображение, а церковная восполняет его, но так, чтобы в любой момент можно было бы все снова вернуть в первоначальное состояние.

Михаил Пиотровский: Действительно, музейщикам по венецианской хартии ничего нельзя добавлять при реставрации картин. Хотя художники-реставраторы Эрмитажа тонируют изображение, чтобы человек видел целое. А в церкви, я считаю, допустима обратимая реставрация, о которой говорил владыка. И очень важно эти особенности церковной реставрации возродить и сохранить. И "церковная археология" - это отдельная археология, у нее свои эстетические принципы и немного другой настрой.

Основные кадры - эксперты, специалисты - для церковных музеев будут приглашаться из музейного мира или выращиваться внутри Церкви?

Епископ Назарий: В наших учебных заведениях появились иконописные отделения, читают курсы "церковной археологии". Но, конечно, самому музейному делу, искусствоведению, нам необходимо будет учиться у музеев. И я думаю, что они не откажут нам в помощи, несмотря на разногласия. Мы не можем с Михаилом Борисовичем позволить себе поссориться как Иван Иванович с Иваном Никифоровичем.

Церковь в музее

Как решился вопрос с дворцовой церковью в Эрмитаже? Будут ли в ней проходить службы?

Михаил Пиотровский: Церковь Зимнего дворца сейчас реставрируется, только что прошел конкурс на реставрацию иконостаса. В нем, кстати, есть части, я показывал владыке, которые в принципе можно восстановить. Мы уже обсуждали с ним, что, отреставрировав иконостас, мы поместим в киотах византийские иконы из самых лучших, что есть у нас, чтобы они были в двойной функции - музейной и церковной. И 25 декабря, в день изгнания неприятелей из пределов Отечества, обязательно будем проводить в храме церковную службу. Этот праздник был когда-то государственным, но потом из светского календаря выпал и остался только церковным. А мы хотели бы возродить его и в светском варианте: в церкви - молебен, в Зимнем дворце - маленький парад.

Епископ Назарий: Ну и престольный праздник обязательно...

Михаил Пиотровский: Да, но нам надо находить приемлемое для обеих сторон решение. Службы у нас не могут быть частыми, в музейном режиме нельзя жечь свечи, отпевать покойников и устраивать венчания.

Гарантии и технологии

Церковь может спокойно принять возвращаемые ей музеями ценности и гарантировать их сохранность?

Епископ Назарий: Мы часто слышим обвинение: Церковь не сумеет хранить музейные ценности. Доля правды в этом есть. Не любой храм или монастырь может квалифицированно хранить культурный шедевр. Но с полной ответственностью говорю: лавра может. У нас есть и реставрационная мастерская, и опытные специалисты, и возможность показывать предметы, обладающие большой культурной ценностью, в экспозиции нашего музея. Забирая к себе тот или иной раритет, мы точно не ограничиваем его музейную жизнь. Обнаружив в Федоровской церкви 30 надгробий над захоронениями грузинских царей, оказавшихся в российской столице после Георгиевского пакта, мы выложили столько денег, чтобы их музеефицировать - воссоздать, покрыть специальными стеклами! Но я не отрицаю, что есть храмы, где культурный шедевр можно потерять. Когда я иногда посещаю старинные храмы Ярославской области и вижу как заботливо протирают прекрасные иконы со вздыбившимся красочным слоем, меня это вводит в предынфарктное состояние. А к тому же еще и храм не отапливаемый, о вентиляции и не слышали... Хочется просто взять бригаду реставраторов и приехать на консервационные работы. Мне кажется, при Духовных академиях необходимы академические курсы для тех, кто хочет посвятить себя церковному искусству. И мы должны опираться на опыт музеев.

Церкви нужны современные музейные технологии?

Епископ Назарий: Конечно! Мы не дилетантски настроены, привлекаем к реставрационной работе только лицензированных специалистов, хотя они намного дороже. Михаил Борисович, вы не удивитесь, если я скажу, что некоторые работники Эрмитажа у нас трудятся...

Михаил Пиотровский: Ну почему бы и нет, если после основного рабочего дня.

Епископ Назарий: Монастырям и храмам кроме экспозиций нужны еще и специальные места хранения, устроенные по всем правилам, с обусловленной температурой и т.д. В связи с этим меня посетила вот какая "крамольная", но важная мысль. Если бы сложилось настоящее взаимопонимание у Церкви и музеев, наши иконы - культурные шедевры - мы могли бы при необходимости храниться в музейных хранилищах. С условием, что они остаются нашими, а, когда необходимо, мы берем их на службу или для экспозиции в церковном музее. Мы составляли бы договор о передаче их на хранение, а в качестве платы могли бы давать музею возможность их экспонировать.

Михаил Пиотровский: Правильно. Именно такие динамичные схемы должны работать в ХХI веке. При этом нужны система гарантий, электронное слежение и т. д. Я считаю, что музейные вещи временно могут быть в Церкви, а церковные - временно в музее и становится там объектом научного исследования. У нас есть опыт, и этот опыт важнее, чем спор.

Прямая речь

Михаил Пиотровский. Фото:Алексей Даничев / РИА Новости www.ria.ru

Епископ Назарий. Фото:Станислав Марченко

Михаил Пиотровский: Религиозные предметы, изъятые у Церкви и находившиеся в музеях в советское время, определенным образом воспитывали публику. В том числе и религиозно. К полотнам Рафаэля всегда приводили детей, чтобы рассказать им о Библии. И кто такой апостол Павел в советское время узнавали из картины великого Веронезе "Обращение Савла".

И в музее о многом узнают больше, чем в храме, поскольку музеи - учреждения образовательные. В Церкви и музее разные контексты восприятия. И нужно в каждом случае отдельно обсуждать и решать: здесь вынимание из контекста нормально, а здесь оно по большому счету не соответствует смыслу вещи, как в случае с мощами в музее.

Епископ Назарий: И вот мы с Михаилом Борисовичем встретились. Я после встречи не сказал "нам от музеев ничего не надо", и он не заявил "заберите все, что хотите", но, поговорив, мы увидели, где, как и какие возможны компромиссы. И у нас уже есть замечательный пример взаимодействия - Эрмитаж вернул нам центральное паникадило Троицкого собора.

Мы с уважением относимся к музеям и работающим в них квалифицированным специалистам, столько сил отдавшим сохранению церковных ценностей. Та же самая рака святого Александра Невского была ни один раз спасаема ими от переплавки! Эти усилия нужно высоко оценивать и быть благодарными.

Кстати

Ковчег с мощами более 30 святых перенесен из запасников Третьяковской галереи в храм-Музей святителя Николая в Толмачах. В ковчеге хранятся мощи таких святых, как апостолы Петр и Павел, святители Иоанн Златоуст, Василий Великий, Григорий Богослов, Николай Чудотворец.

"Сегодня вся Церковь радуется, потому что святые обрели свой дом", - сказал настоятель храма протоиерей Николай Соколов.

В храме-Музее святителя Николая в Толмачах, который является отделом Третьяковки, уже 20 лет как возобновлены богослужения. Ранее в этот храм были перенесены на хранение великие христианские святыни: Владимирская икона Божьей Матери, Иверская икона Божией Матери, чудотворный Дмитровский крест.

1. Церковь Покрова в Филях . Церковь Покрова Богоматери в Филях – уникальный памятник архитектуры, декоративно-прикладного и изобразительного искусства конца XVII века. Храм был построен в 1692-1693 годах дядей Петра I боярином Львом Нарышкиным в его подмосковном имении и является ярким образцом зодчества так называемого нарышкинского стиля (или барокко). Церковь построена «иже под колоколы», то есть совмещает в себе и церковь, и колокольню.

Церковь имеет престолы в летнем и зимнем храмах. Верхний, летний, во имя Спаса Нерукотворного, почти полностью сохранил первоначальное декоративное убранство интерьера. Золоченая резьба иконостаса, клиросов и царской ложи выполнена лучшими московскими резчиками. Иконы для иконостаса написаны выдающимися художниками из числа царских мастеров Оружейной палаты, Кириллом Улановым, Карпом Золотаревым. Верхняя часть храма работает как музей в летнее время года (15 мая – 15 октября).

Интерьер нижней, Покровской церкви неоднократно обновлялся на протяжении XVIII-XIX веков. На сегодняшний день здесь по праздникам и выходным совершаются богослужения.

2. Храм Христа Спасителя . Комплекс Храм Христа Спасителя – это уникальное архитектурное сооружение, в котором находятся верхний и нижний храм, музей, смотровая площадка, зал церковных соборов и трапезные палаты.

В главном православном Храме Москвы, тесно переплелись прошлое, настоящее и будущее России, ее Вера, Память и Надежда. Храм Христа Спасителя, задуманный как памятник Отечественной войне 1812 года, стал частью русской национальной истории, печальной и трагической. Основная экспозиция музея посвящена истории Храма Христа Спасителя памятника ратному подвигу российского народа в Отечественной войне 1812 года – его созданию, гибели и возрождению. Особый интерес представляют подлинные экспонаты – чудом уцелевшая после взрыва закладная доска храма Христа Спасителя 1839 года, фрагменты мемориальных плит с именами героев, произведения монументального, изобразительного и декоративно-прикладного искусства. Экскурсии проводятся как по самому храму, так и на . Перед вами предстанет изумительная и незабываемая панорама одного из красивейших городов, не оставит равнодушным многовековая архитектурная мозаика Москвы, которая всегда поражает своей причудливой игрой стилей и вкусов. С четырех площадок, находящихся между колокольнями Храма, на высоте 40 метров, открывается замечательный вид панорамы Москвы.

3. Музей-храм Святителя Николая в Толмачах имеет статус домовой церкви при Третьяковской галерее. Значительная часть его убранства – экспонаты из собрания музея. Это иконы главного и боковых иконостасов, в том числе “Святитель Николай”, “Сошествие Святого Духа на апостолов”, а также заалтарные кресты, литургическая утварь. Здесь же в специально оборудованной витрине хранится величайшая русская святыня и всемирно известное произведение искусства, гордость собрания Галереи – икона “Богоматерь Владимирская” (XII век). Её пребывание в Музее-храме позволяет органично сочетать художественную и культовую природу этого памятника.

Каменный храм был возведен в 1697 году прихожанином церкви Воскресения в Кадашах Л.Добрыниным. В разное время храм достраивался и перестраивался: в 1770 году в трапезной появился покровский придел, в 1834 году была перестроена трапезная по проекту Ф.М.Шестакова и поставлена новая колокольня, в 1856 году поновили четверик и перестроили главный алтарь. Известно, что ревностным прихожанином храма Святого Николая в Толмачах был Павел Михайлович Третьяков – основатель Третьяковской галереи.

В 1997 году, к 300-летнему юбилею храма, завершилось его восстановление. Была заново возведена стройная колокольня и восстановлено пятиглавие четверика. Воссозданы три иконостаса, пристенные киоты, полностью восстановлена настенная живопись. Храм стал первым в России домовым храмом-музеем, которому выпала честь хранить Святыни.

4. Московский Новодевичий монастырь – один из самых знаменитых московских монастырей. Сегодня он и действующая женская обитель, и памятник истории и архитектуры, включенный в список всемирного культурного наследия ЮНЕСКО. История монастыря неразрывно связана с историей чудотворного Смоленского Образа Пресвятой Богородицы, написанного по преданию евангелистом Лукой по благословению самой Пречистой Девы. Великий московский князь Василий III основал монастырь в 1524 году после возвращения Смоленска в состав Российского государства. И сегодня в самом центре монастырского ансамбля возвышаются мощные главы Смоленского собора – свидетеля тех времен. Остальные храмы, а также палаты, стены, башни, были построены позднее и несут на себе отпечаток стиля «нарышкинского барокко», получившего распространение в конце XVII – начале XVIII веков. Новодевичий монастырь прославился многими историческими событиями. Здесь принимали постриг женщины великокняжеской и царской фамилии.

Древняя обитель является одним из наиболее посещаемых туристических объектов Москвы. Здесь функционирует церковный музей с экскурсионном бюро и открыты несколько постоянных экспозиций. Большой интерес представляет некрополь Новодевичьего монастыря, где сохранились погребения знаменитых предков, военных, деятелей науки и культуры.

5. Зачатьевский монастырь является древнейшим женским монастырем в Москве. В 1360 г. свт. Алексий, митрополит Московский, построил деревянную церковь Зачатия прав. Анны и основал при ней монастырь, первыми насельницами которого стали его родные сестры, игумения Иулиания и монахиня Евпраксия. В 1547 г. монастырь был уничтожен пожаром и переведен ближе к Кремлю.

Главным архитектурным памятником монастыря является Надвратная церковь Спаса Нерукотворного, она единственная сохранилась в советское время.

В центре монастыря располагается собор Рождества Пресвятой Богородицы, который был построен в 2008-2012 годах вместо разрушенных храмов XVI-XIX веков. Собор включает в себя надземную часть, представляющую собой одноэтажные храмы, и подземный уровень. В надземной части находятся главный храм с пятью главами и крестово-купольной системой сводов. Они, в свою очередь, состоят из главного алтаря и двух боковых приделов. Также здесь есть малый храм, созданный вместо разрушенной церкви XVIII века, и трапезная с двумя приделами. В подземном уровне сохранены части стен уничтоженных монастырских храмов.

Первый в Москве подземный церковный музей находится на территории Зачатьевского монастыря. Его экспонатами стали остатки соборов 16-18 веков, а также находки, которые археологи обнаружили за шесть лет раскопок на данной территории.