Искусство японии в наше время. Японское рукоделие (краткий познавательный обзор некоторых традиционных видов прикладного искусства). Лакированные изделия Одавара

Япония всегда отличалась трепетным отношением к сохранению и воспроизводству своих древних традиций, и эта замечательная особенность делает Страну восходящего солнца уникальным местом, где современные инновации гармонично сочетаются с многовековыми культурными традициями в жизни обычных японцев.

Если вы уже бывали в Японии, то, несомненно, сталкивались с красно-черными мисками для супа, подносами, палочками для еды и другими лакированными предметами (их достаточно низкокачественные аналоги можно обнаружить и у нас в стране). Лаковое искусство – одно из традиционных японских ремесел, возникшее в древние времена – первые изделия были обнаружены в Японии еще в период Дзёмон (14 000-300 гг. до н.э.) – и сохранившееся до настоящего времени. В Новое время японские лакированные изделия активно экспортировались и стали своеобразным «брендом» страны – неслучайно в западном мире слово «japan» обрело второе значение – «лак, лакированное изделие, наносить лак».

Японский лак – это органическое вещество, сделанное из сока дерева urushi (漆), который добывается путем нанесения царапин на дерево. Также называется и получаемый лак. Есть мнение, что это слово происходит от двух других японских слов: uruwashii (麗しい), что означает «красивый, прекрасный», и uruosu (潤す), что означает «увлажнять». Сам иероглиф urushi, в отличие от других названий деревьев, которые записываются с помощью ключа «дерево» [木] (桜 – сакура, 梅 – слива, 松 – сосна и др.), имеет ключ «вода» [氵], который подчеркивает, что это дерево больше ценится из-за воды, то есть сока, содержащегося в нем. По-японски лакированные изделия называются shikki (漆器: 漆 «лак, лаковое дерево» + 器 «инструмент, принадлежности») или nurimono (塗物: 塗る «наносить, красить» + 物 «вещь, предмет»).

Затвердевший лак образует защитное покрытие, которое отталкивает воду и предотвращает гниение предмета, а также делает его менее подверженным воздействию кислот, щелочей, солей и спирта. В качестве материала для изделий используют древесину (наиболее распространенный материал), кожу, бумагу, керамику, стекло, металл и даже пластмассу. Существует множество способов создания и украшения лакированных изделий. Давайте сегодня немного поговорим о самых известных видах этого японского ремесла.

Лакированные изделия Оучи

Лаковое искусство Оучи возникло в префектуре Ямагути (山口県) благодаря усилиям военачальника Оучи Хироё (1325-1380). Стремясь превратить свои владения в подобие столицы того времени Киото (京都), он активно приглашал различных мастеров и ремесленников, в результате чего сочетание навыков и идей киотских умельцев с местными традициями породило новую уникальную культуру.

Лакированные изделия Кисю

Примерно в 14-16 вв. буддийские монахи в храме Негородзи (в районе современного города Иваде (岩出市), префектура Вакаяма (和歌山県) начали производство лакированных изделий утилитарного характера - палочек для еды, подносов, чаш, а также религиозного культа – предметы для молитв и мантр. Поскольку их мастерство не отличалось совершенством, кое-где на готовых предметах присутствовали пятна. Такой особый стиль изделий был назван Негоро. В 17 веке при поддержке властей княжества Кисю лакированные изделия монахов получили известность, и за ними закрепилось название этой местности.

Лакированные палочки Вакаса

Эти лакированные кухонные принадлежности производятся в городе Обама (小浜市) префектуры Фукуи (福井県). Здесь производится более 80% всех лакированных палочек для еды в Японии. Такие необычайной красоты и изящества палочки являются популярным свадебным подарком в Стране восходящего солнца.

Лакированные изделия Одавара

Префектура Канагава (神奈川県). Этот вид лакового искусства ведет свое происхождение с периода Камакура (1185-1333), когда сильный и влиятельный клан Ходзё активно содействовал развитию ремесла, превратив город Одавара (小田原市) в центр производства лаков. В эпоху Эдо (1603-1868) большое количество таких изделий вывозилось в Эдо (нынешний Токио) – чаши, подносы и даже лакированные доспехи.

Лакированные изделия Кагава

Префектура Кагава (香川県). В 1638 году в эти места по назначению сёгуната приезжает даймё Ёрисиге Мацудайра. Он отличался любовью к лакированным изделиям и скульптурам, поэтому стал развивать эти виды декоративно-прикладного искусства в своих владениях. Два века спустя благодаря деятельности мастера Цукоку Тамакадзи (1807-1869) лакированная посуда Кагава стала известна по всей стране. Использование специальных методов шлифовки и полировки насыщает изделия необычайным блеском.

Лакированные изделия Вадзима

Префектура Исикава (石川県). Самый древний сохранившийся пример искусства этого вида - лакированные ворота храма Сигедзо в городе Вадзима (輪島市), построенные около 1397 года. В период Эдо (1603-1868 гг.) был изобретен порошок «зиноко» из измельченной обожженной глины, который сделал эти лакированные изделия невероятно прочными, что в значительной степени повлияло на их спрос среди населения.

Лакированные изделия Айзу

Изделия айзу являются одним из традиционных видов искусства префектуры Фукусима (福島県). Появление этого ремесла восходит к 1590 году, когда местный феодал Гамо Удзисато стал созывать мастеров из своих прежних владений, передав им затем новейшие техники ремесла того времени. В результате Айзу стал одним из крупнейших производителей лакированных изделий. Расширение производства привело к возможности вывозить продукцию в Китай и Голландию, что прославило регион в других странах.

Лакированные изделия Цугару

Цугару – это название западной части префектуры Аомори (青森県). Лаковое искусство Цугару возникло в 17-18 вв., когда в период Эдо в городах поощрялось развитие промышленности. Стиль цугару возник в результате этого подъема, когда мастера и ремесленники этой местности получили стимул и возможности для дальнейшего развития своих навыков. При создании изделий и в настоящее время используется метод, которым пользовались еще более 300 лет назад.

Мы рассмотрели несколько основных стилей японского лакового искусства. Несомненно, их намного больше, и многие дополняются новыми техниками и совершенствуются.

Японское ремесло создания лакированных изделий возникло в древние времена и сохранилось и поныне, являясь одним из самых изящных, гармоничных, эффектных видов декоративно-прикладного искусства в мире. Это одна из культурных традиций, без рассмотрения которой мы будем неспособны воспринять в полном объеме видение мира, эстетические принципы и характер японского народа.

Неопытному человеку поначалу может быть сложно разбираться во всех видах лакированных изделий. Поэтому лучше самому походить по магазинам, где они продаются, посмотреть на них вживую, пообщаться с продавцом и, если захотите купить что-то для себя и своих знакомых в качестве подарка, выбрать предмет по душе.

Если Вы собираетесь посетить Страну восходящего солнца, вам могут пригодиться наши курсы: пройдите по и запишитесь прямо сейчас!

Химедзи — один из наидревнейших замков Японии

Искусство Японии древнейшего периода
Японская культура складывалась и развивалась в особых природных и исторических условиях. Япония расположена на четырех крупных и многих мелких островах, омываемых морями. Находясь на самом краю востока, она испытывала периодически усиливающееся, потом снова затухающее влияние таких материковых культур, как Китай и Корея. Периоды взаимодействия с внешним миром сменялись в японской истории долгими веками культурной изоляции (периоды с X по XIV и с XVII по сер. XIX в.). Последнее обстоятельство способствовало наработке и закреплению многих уникальных черт японской культуры в целом и искусства в частности. Знакомство с культурой Запада произошло в XVI в., когда основные черты самобытной японской цивилизации уже сформировались. До 1854 г. Япония осуществляла торговлю с Китаем и Голландией только через один порт.

От древнейших обитателей Японских островов - охотников и рыболовов - дошли обнаруженные в результате археологических раскопок Каменные топоры, гарпуны, наконечники стрел и вылепленные от руки керамические сосуды, получившие название из-за оттиснутого на них узора «Дзёмон», что означает «след веревки». Поэтому культуру неолита в Японии также называют Дзёмон. Прибывающие из Сибири, из Полинезии, а позднее из Кореи и Китая переселенцы стояли на разных ступенях культурного развития. Это объясняет то, что в одних культурных слоях обнаруживаются памятники как неолитической эпохи, так и эпохи бронзы. Язык японцев близок к языкам алтайской группы. Когда в результате контактов с китайской культурой японцы познакомились с китайской иероглифической письменностью, оказалось очень трудно приспособить китайскую иероглифику для передачи устной японской речи.

Начальный период культуры Японии, о котором сохранились достоверные данные, называется эпохой кофунов (курганов) - погребений, наземная часть которых представляла земляную насыпь характерной формы - соединение круга и трапеции, напоминающее замочную скважину, что символизировало союз земли и воды. Они были значительных размеров, их окружал двойной ров с водой, поверх кургана росла трава, а по внутреннему периметру насыпи располагались полые глиняные фигурки людей, животных, модели лодок и домов высотой от 30 см до полутора метров. Они назывались «ханива». Внутри погребальной каморы располагались гробы с умершими представителями знати, куда помещали ритуальные предметы: зеркало, колокол «дотаку», чье звучание должно было отпугивать злых духов и привлекать богов - покровителей землепашцев. В погребениях царей Ямато обязательно находились такие ритуальные символы власти, как нефритовые подвески и мечи. Для возвеличивания царей рода Ямато было установлено начало истории, определена иерархия богов, выделено божество Аматэрасу («С небес сияющая»), которое передало власть над японскими островами царям из клана Ямато. Название «Ниппон» или «Нихон», означающее «страна восходящего солнца», появилось в VII в. В 608 г. начались поездки для обучения в Китай, которые продолжались на протяжении двух с лишним веков.

Дотаку — ритуальные бронзовые колокола — суженные к верху цилиндры, увенчанные широкими петлями с фигурными выступами, стенки которых разделены на квадраты, заполненные графическими изображениями

Разнородные верования японцев, я которых очень много черт первобытного анимизма и фетишизма, нашли свое отражение в Синто. Синто («путь богов») по своей сути отражает представления японцев о всеобщей одухотворенности природы. Бесчисленное множество так называемых «ками» (духи) существует как в нерукотворных ландшафтных объектах, таких, как озеро Бива и гора Фудзи, так и в сотворенных людьми предметах - мечах, зеркалах, наделенных в силу этого магическими свойствами. Синтоистский храм отличала простота деревянной конструкции: на сваях помещалось однозальное помещение, со всех сторон окруженное верандой. Внутри синтоистского храма было полутемно и пусто. Верующие не заходили в храм.

Период Пара (645-794 гг. и.э.)

Нара - наименование первой столицы и единственного в то время города Японии. Это было время утверждения японской государственности, введения буддизма и создания памятников буддийского искусства - храмов, пагод, разнообразных статуй буддийских божеств. Буддизм в этот период был не столько верой народа, сколько продолжением политики двора. Различные секты буддизма играли очень значимую роль при дворе, земельные владения буддийских монастырей росли, монахи имели огромное влияние при дворе. Появляются буддийские монастыри, представляющие собой группы деревянных построек, расположенных на обнесенном стенами прямоугольном участке. Особое значение приобрели широкая аллея, идущая к парадным воротам, площадь перед храмом, видимая издали многоярусная пагода. Деревянные храмы были окрашены красным лаком, приподняты на каменных фундаментах, имели широкие изогнутые двойные крыши - иримоя.

Среди ранних буддистских храмов - Асукадэра, Хорюдзи, строительство последнего было начато в 607 г. по велению правящего тогда наследного принца Сетоку Тайси. Монастырь состоял из 53 зданий, размещенных на площади 90 тыс. кв. м. Фасадом храм обращен на юг, основные постройки размещены на оси север - юг, сакральная зона - север, там располагался зал для проповедей - кодо, кондо и пятиярусная пагода. В Хорюдзи находилось 265 статуй, главным скульптурным изображением была троица Шакьямуни, представленная скульптурой основателя вероучения, сопровождаемого двумя бодхисаттвами. В VIII в. при крупных монастырях уже имелись мастерские скульпторов. Распространился культ бодхисаттвы Каннон, чье имя было переводом санскритского имени Авалокитешвара (Внимающий звукам мира). Исполненный сострадания к живым существам, бодхисаттва способен внимать звукам страждующих, где бы они ни находились. Культ Авалокитешвары возник в северо-западной Индии, распространился в Китае. П «сутре Лотоса» говорилось о том, что бодхисаттва принимал облик тex существ, которые взывают к нему. В Японии распространение культа Каннон привело к появлению большого количества ее изображений - помогающей в аду святой Каннон, Каннон с головой лошади распространяет милосердие на скотов, злых духов - асуров спасает тысячерукая Каннон, Каннон с рыболовной лесой спасает людей.

Период Хэйан (794-1185 гг.)

В 794 г. столица государства была перенесена в город Хэйан (сейчас Киото). В период Хэйан расцвела утонченная придворная культура. Было создано японское слоговое письмо - кана (яп. - заимствованный иероглиф). Поначалу этим письмом пользовались только женщины, в то время как официальная письменность продолжала оставаться китайской. На протяжении X в. женское письмо стало использоваться в частной практике. В XI в. наступил период расцвета японской классической литературы, блестящим образцом ее является роман «Гэндзи Моногатари», созданный придворной дамой Мурасаки Сикибу.

В искусстве Хэйан главное место занимают буддийские образы пришедших в это время из Китая эзотерических сект Тэндай и Сингон, которые учили тому, что все живые существа обладают сущностью Будды. Тренируя дух и тело, выполняя обеты, любой способен обрести сущность Будды в процессе нескольких перерождений. Храмы этих сект строились на вершинах гор и скальных уступах, молельни в них делились на две части. Во внутреннюю, где находилось священное изображение, простые верующие не допускались.

Эпоха Хэйан - время роскоши правящих кругов. В это время формируется тип жилищ синдэн. Стены и условиях теплого климата не были капитальными и не имели опорного значения. Они очень легко могли быть раздвинуты, заменены более прочными на холодное время или же в теплое время сняты вовсе. Окон также не было. На решетчатый каркас вместо стекол натягивалась белая бумага, пропускающая в помещение неяркий рассеянный свет. Широкий карниз крыши предохранял стены от сырости и солнечных лучей. Внутреннее помещение, лишенное постоянной мебели, имело скользящие стены-перегородки, благодаря которым можно было по желанию создавать то зал, то несколько небольших изолированных комнат, пол устилали соломенными циновками - татами, одного размера (180 на 90 см).

Из Китая в период Хэйан привозили конфуцианские и буддийские тексты. Нередко они украшались изображениями. Первоначально японские художники копируют китайские «прославленные места», но начиная с X в. обращаются к изображению пейзажей и обычаев родной страны. Оформляется живопись «ямато-э», которая отличалась от Китайской живописи использованием тем из японской поэзии, новелл, романов или из народных легенд. Свое название живопись получила от названия района Ямато - юго-заладной части острова Хонсю, где сложились государственность Японии.
Изображение часто представляло свиток иллюстраций с соответствующим текстом, который брался руками и раскручивался справо налево, при прочтении соответствующего участка рассматривалась следующая за ним иллюстрация.

Пик расцвета живописи ямато-э приходится на поздний Хэйан. В это время появились художники-профессионалы, писавшие картины на светские сюжеты на ширмах, раздвижных перегородках (сёдзи) и свитках - эмакимоно. Старейший из свитков - «Гэндзи моногатари». Свитки эмакимано представляли собой картины-повести. До наших дней дошел свиток «Гэндзи-монога- тари-эмаки», знаменитый роман Мурасаки Сикибу, изображающий в ярких красках праздную жизнь аристократии, он представляет собой синтез каллиграфии, литературы и живописи. В сохранившихся 19 из 54 глав романа в иллюстрациях нет единого сюжета и сквозного действия. Большинство изображенных сцен происходит в интерьерах, все видимое показано сверху, нет единой точки схода линий, масштабного соответствия фигур и архитектуры, лица всех персонажей одинаковы, различны только прически и одежды. Главным предметом внимания художника является передача эмоционального содержания происходящих в романе событий, которые были хорошо известны всем. Основные приемы - построение пространства и использование возможностей цвета. Для передачи внутреннего состояния героев и атмосферы каждой сцены художнику важно, под каким углом по отношению к нижнему краю свитка направлены диагональные линии, обозначающие либо балки конструкций, либо карнизы занавесей, либо край веранды. В зависимости от степени эмоциональной напряженности угол этот меняется от 30 до 54 градусов.

Бодхисаттва — Каннон выступает в Китае, Корее и Японии преимущественно в женском облике, в руках с кувшином, веткой ивы и лассо

В домах аристократов не было никаких перегородок, на ширмах и занавесях лучшие художники рисовали картины ямато-э. Картины ямато-э составляли единство с литературными произведениями, которые также размещались на ширмах и занавесях. В антологиях поэзии X- XIII вв. нередки стихи, написанные на ширмах IX-X столетий. Самое большое количество таких стихотворений содержит антология «Суй- сю». Как поэзия была на тему четырех сезонов, так и живопись для ширм. В русле народной песенности складывалась, а затем стала основой японской классической поэтики определенная система поэтических формул. Так, знаком весны была туманная дымка, дерево ивы, знаком лета - кукушка, цикады, осени - алые листья клена, олень, луна, зимы - снег и цветы сливы.

Киото — древняя жемчужина Японии.

Обилие в языке омонимов давало возможность придать стихам много смыслов. Темы и сюжеты позволяли через деталь или намек при крайне лаконичной стихотворной форме (в танка 31 слог) выразить многообразие всех оттенков эмоциональных состояний. От ширм с текстами постепенно произошел переход к ширмам без текста. Так сложились собственно живописные жанровые подразделения - сики-э («картины четырех сезонов») и мэй- се-э («картины прославленных мест»).
Композиция подобных картин не соответствовала ни одной из категорий китайской живописи. Наибольшее слияние природы и человека станет характерно для различных жанров искусства Японии.

Период Камакура (1185-1333 гг.) и Муромати (1333-1568 гг.)

В конце XII века столица снова была перенесена, власть в стране в результате кровавой междоусобицы захватил клан Минамото, глава которого перенес столицу в свое поселение Камакура, название которого стало именем следующего этапа истории Японии. К власти в стране пришло военное сословие самураев, из среды которых выходили сегуны - действительные военные правители Японии, за императором, оставшимся в Нара, сохранялись только номинальные атрибуты власти. Утонченности придворной культуры самураи предпочитали простоту. Монастыри секты дзен уже не включали в себя пагоды, храмы напоминали сельские хижины. С конца XIII в. под воздействием пантеистических представлений секты дзен пейзаж стал воплощать идею о пребывании буддийских божеств в любых ландашфтных объектах. В монастырях Камакуры сложилась иконография портретов Минского патриарха: восседающий и спокойной позе с подчеркнутой характеристикой лица, гипнотической силой взгляда. Под влиянием секты дзен скульптура отодвигается на второй план, живопись, особенно пейзажная, выражает мироощущение людей этой эпохи.

Период Муромати начинается с событий 1333 г., когда феодалы юго-восточных районов острова Хонсю захватили и сожгли Камакуру, вернув столицу в Хэйан. Это было время внутренних усобиц и войн феодальных кланов. Ведущим для смутного времени стало учение адептов секты дзен о том, что, достигнув единства с природой, можно примириться с невзгодами жизни и достичь единения с миром. На первое место в японском искусстве под влиянием учения дзен о том, что «телом» Будды является природа, выдвигается пейзажная живопись. Во второй половине XII в. в Японию из Китая проникла живопись с использованием черной туши. Японцы, которые преимущественно занимались такой живописью, были членами секты дзен. Они и создали новый стиль, который объяснял новое вероучение (шига- ку - комбинация живописи и поэзии). XV и XVI вв. - время максимального расцвета живописи тушью, ведущим мастером которой был Сэссю Тойо (1420-1506 гг). Параллельно с этим стилем существовал и стиль ямато-э.

Изменения социально-политических отношений, выдвинувших на первый план военное сословие, обусловили и появление в XVI в. архитектурного стиля «сеин». Прежде единый объем дома расчленяется теперь с помощью раздвижных дверей (седзи), раздвижных перегородок (фусума). В комнатах появилось специальное место для занятий - полка для книг и окно с широким подоконником и ниша (токонома), куда ставился букет или камень прихотливой формы и вешался вертикальный свиток.

В XVI в. в истории японского зодчества появляются чайные павильоны в связи с необходимостью правильного проведения чайной церемонии. Чай был завезен в Японию в период Камакура буддийскими монахами в качестве снадобья. Чайный ритуал (тя-но-ю) был введен по инициативе дзенского монаха Мурата Сюко и требовал специального метода для своего проведения. Так сложился новый тип архитектурного сооружения - тясицу (павильон для чайной церемонии), в своей конструктивной основе он был близок жилому дому, а по своей функции - буддийскому храму. Опоры чайного павильона были деревянными, по толок отделывался бамбуком или тростником. Внутри устланной циновками хижины в 1,5 или 2 тата ми с глинобитными стенами, маленькими разноуровневыми окнами, нишей токонома с висящим монохромным пейзажем и цветком в вазе находился очаг, полка для утвари.

В период Муромати расцветает искусство создания садов. Японкие сады различны. Малые сады чаще всего расположены при храмах или связаны с традиционным домом, они предназначены для просматривания. Большие ландшафтные сады рассчитаны на восприятие их изнутри.

Кондо — (яп. золотой зал) — главный храм буддийского комплекса, содержащий иконы, статуи, настенные росписи

Дзенский прихрамовый сад строился но принципу монохромного пейзажного свитка. Художник вместо листа бумаги использовал гладь озера или засыпанную галькой площадку, вместо пятен и размывов гущи - камни, мхи, листву деревьев и кустарников. Постепенно из сада исчезли цветы, их заменили мхи и кустарники, вместо мостиков стали использовать камни. Одни сады были пейзажные, холмистые (цукияма). Сады цукияма представляли собой комбинацию таких природных элементов, как камни, мхи, деревья, водоемы, с обязательным павильоном на берегу. Самый древний пейзажный сад находится в Киото и принадлежит монастырю Соходзи. Сухие сады носили название «хиранива», т.е. плоские. Хиранива - это «философский» сад, шк как он требовал от зрителя развитого воображения. Сад хиранива «оставлялся из камней, песка, гальки. Замкнутый с трех сторон окрутившей его стеной, сад предназначался только для созерцания. В конце XV в. создан один из наиболее известных сухих садов в монастыре Реандзи. Он включает 15 камней, расположенных на прямоугольной засыпанной гравием площадке. В саду хиранива монастыря Дайтокудзи, созданном в 1509 г., природа представлена композициями из камней и гальки. Одна из частей сада получила название «океана пустоты» и представляет собой два невысоких галечных холма среди прямоугольной площадки. Сады могли дополнять друг друга.

В конце XV в. формируется придворная школа декоративной живописи Кано. Основатель школы Кано Масанобу (1434-1530) происходил из военного сословия, став признанным придворным художником-профессионалом. Его пейзажи имели только передний план, все остальное заволакивала туманная дымка. Акцент на одном определенном предмете изображения станет характерным для школы Кано. Главное место в творчестве художников школы Кано занимали декоративные настенные росписи и ширмы с жанровой живописью. Настенные росписи стали главным компонентом синтеза с архитектурной формой и средством воздействия на образный смысл архитектурного пространства. В свою очередь, особенности архитектурной формы требовали определенных стилевых качеств росписей, отчего постепенно и сформировался новый стилевой ка нон, сохранявшийся в японской живописи вплоть до XIX в.

Синдэн — тип жилого дома. Прямоугольное в плане однозальное главное здание, обращенное южным фасадом к площади, а с востока и запада обрамленное галереями

Период Момояма (1X73-1614 гг.)

И это время подошла к концу эпоха феодальных войн, власть в стране перешла к последовательно сменившим друг друга военным диктаторам - Ода Нобунага, Тоётоми Хидэеси и Ияэсу Токугава. Это было время роста городов, обмирщения и демократизации культуры, проникновения новых ценностных ориентаций. Культовая архитектура утратила свое прежнее значение. Новые властители Японии заявляли о своем могуществе строительством грандиозных замков, сооружение которых было вызвано появлением в Японии огнестрельного оружия и соответственным изменением тактики боя и обороны. Замок стал принципиально новым типом японской архитектуры. Асимметрично расположенная территория замка, окруженная рвом и сторожевыми и угловыми башнями, включала центральную площадь и множество дворов и помещений, подземных укрытий и переходов. Жилые помещения находились в расположенном на территории замка деревянном здании со строгой иерархией внутреннего пространства, отражавшей общественную иерархию. Погруженным в полумрак интерьерам замков более всего подходили настенные декоративные росписи, грандиозные по размерам, исполненные яркими красками по золотому фону.

Кано Эйтоку (1543-1590). Создатель нового стиля росписей, призванного возвеличить военных диктаторов. Он впервые разработал принцип единой композиции на больших горизонтальных поверхностях, укрупнив формы, отказавшись от мелких деталей для передачи не только силуэтов, но и динамики их форм. Для Эйтоку характерно стремление к увеличению плоскостности картины, усилению ее декоративных качеств. Так, на местах, символизирующих пустое пространство, размещены пятна с примесью золотой пудры. Пространство композиции разворачивалось не вглубь, а вдоль взгляда.
В 1576 г. на берегу озера Бива был возведен невиданный до сих пор замок с колоссальной семиэтажной башней, который должен был демонстрировать мощь диктатора Ода Нобунага. Особенностью замка было наличие не только официальных, но и частных покоев. Главными в декоре комнат стали настенные росписи, которые было поручено осуществить Кано Эйтоку, работавшему над ними три года с большой группой помощников. Кано Эйтоку, которого диктатор торопил с выполнением заказа, стал укрупнять формы, используя толстую кисть из рисовой соломы, прибегая к лаконичному художественному языку. Главное место занимало изображение деревьев, цветов, птиц и животных. Цветовая гамма была яркой, отсутствовала нюансировка цвета.

Изменение социальной ситуации в стране после того как к власти пришли сегуны Токугава привело к запрету на строительство замков.
В творчестве художников первой трети XVII в. начинают преобладать новые черты. В живописи заметнее стало стремление к уравновешенным, спокойным композициям, нарастание орнаментальности форм, интерес и культуре Хэйанской эпохи и произведениям ямато-э. Отличительная черта школы Кано этого времени - орнаментальность и повышенная декоративность. Когда во второй четверти XVII в. было запрещено строительство замков, главной формой декоративной росписи стала ширма. Из декоративной живописи ушла монументальность Кано Эйтоку. Искусство приобрело личностную окраску, повлиявшую и на его стилевые качества. Декоративная живопись XVII в. вдохновлялась чаще всего героями и темами классической литературы, отражая круг интересов родовой аристократии, а таксе нарождающейся буржуазной элиты. Декоративная живопись развивалась в старой столице - Киото.

Выразителем вкуса новых потребителей искусства - жителей городи, торговцев и ремесленников - стал Огата Корин, новый представитель школы Кано.

Эмакимано — горизонтальный свиток из бумаги или шелка, наклеенный на основу, обрамленную парчовой каймой с деревянным валиком на конце

Огата Корин (1658-1716) жил как богатый повеса, постоянно посещал «веселые кварталы». Только после разорения, столкнувшись с суровой необходимостью зарабатывать себе на жизнь, он стал заниматься росписью тканей и живописью. Огата Корин имел дело и с керамикой, и с изделиями из лака, расписывал кимоно и веера. Как
мастер, он начал со знакомства с традиционной живописью и ее приемами. Корин всегда стремился к компактности, уравновешенности форм, характерная особенность творческой манеры - сосредоточенность на разработке нескольких сюжетных мотивов, их многократное повторение и варьирование. В творчестве Огата Корина впервые появилась работа с натуры. В росписи ширмы «Красное и белое дерево сливы» сюжетный мотив, взятый Корином, восходит к классической поэзии с ее образами ранней весны и пробуждающейся природы. По обе стороны от потока на золотом фоне написаны цветущие деревья: коренастое, с толстым изогнутым стволом и почти вертикально поднимающимися ветвями дерево красной сливы и другое, обозначенное лишь подножием ствола и резко изогнутой, как бы припадающей к воде, а потому вдруг взметнувшейся вверх веткой, усыпанной белыми цветами.

Кано Эйтоку ястреб на сосне. Ширма. Деталь конец XVI в.

Огата Кэндзан (1663-1743) в отличие от своего старшего брата Огата Корина с юности тяготел к духовным ценностям, был последователем дзен- буддизма, знал китайскую и японскую классическую литературу, театр Но, чайный ритуал. На территории, принадлежащей храму Ниннадзи, Кэндзан получил разрешение построить собственную керамическую печь, выпускавшую продукцию в течение 13 лет до 1712 г. Он не стремился к прибыльности, им руководила идея создания высокохудожественной продукции. Впервые он использовал Традиционные приемы живописи тушью в росписи объемной формы. Кэн- дзан стал использовать цвет, он писал по сырому черепку, пористая глина впитывала краску, подобно бумаге в живописи тушью. Подобно своему великому современнику поэту Басе, превратившему популярный низкий жанр хайку в откровение, Огата Кэндзан показал, что обычные керамические тарелки, чашки, вазы могут быть и утилитарными предметами, и одновременно поэтическими шедеврами искусства.

Период Эдо (1614-1868 гг.)

В 1615 г. из Киото в Эдо были переселены самураи. Возросло значение сословия купцов, торговцев и ростовщиков, сосредоточенных в Мара, Киото и Осака. Для представителей этих социальных групп было характерно мирское восприятие жизни, стремление освободиться из-под влияния феодальной морали. Впервые искусство обращается к темам повседневности, включая быт т.н. веселых кварталов - мира чайных домов, театра Кабуки, борцов сумо. Появление гравюры на дереве было связано с демократизацией культуры, поскольку гравюре свойственна тиражность, дешевизна и доступность. Вслед за бытовой живописью гравюра стала называться укиё-э (дословно - бренный изменчивый мир).

Изготовление гравюр приобрело широкий размах. Ранний период развития графики укие-э связан с именем Хасикава Моронобу (1618-1694), который изображал незамысловатые сцены из жизни обитателей чайных домов, ремесленников, совмещая на одной гравюре разновременные, не связанные между собой события. Фон гравюр оставался белым, линии четкие. Постепенно круг тем гравюр расширился, более глубоким стал интерес не только к внешнему, но и к внутреннему миру персонажей. Японская гравюра в 1780-1790 гг. вступает в период расцвета. Судзуки Харанобу (1725-1770) впервые стал раскрывать внутренний мир героев в таких гравюрах, как «Красавицы, срывающие ветку сливы», «Влюбленные в заснеженном саду». Он впервые применил прием раската, создающий переход от темного к светлому тону, варьировал толщину и фактуру линий. Он никогда не заботился о реальной расцветке, море на его гравюрах розовое, небо песочное, трава голубая, все зависит от общего эмоционального настроя сцены. Одна из его лучших работ «Влюбленные, играющие на одном сямисэне» создана на тему японской пословицы - «Если музыка способствует любви - играйте».

Токонома — ниша в интерьре чайного дома

Китагава Утамаро (1753- 1806 гг.) - выдающийся мастер укие-э. Его творчество началось с альбомов «Книга насекомых», «Песни раковин». В своих поясных, по- грудных женских портретах Утамаро впервые применяет слюдяной порошок, создающий мерцающий фон. Идеальна красавица Утамаро с изящной формой и посадкой головы,
тонкой шеей, маленьким ртом, короткими черными бровями. В сериях «Десять женских характеров» и «Дни и часы женщин» он стремился к выявлению различных типов внешности и характера женщин. В конце 90-х гг. в Утамаро обращается к теме материнства в таких гравюрах, как «Мать с ребенком» и «Игра в мяч», в это же время он создает триптихи и полиптихи на исторические темы, прибегая к косвенному обозначению (герои страны изображаются в виде красавиц). Те- сюсай Сяраку создал серию портретов актеров театра Кабуки и борцов сумо. Он отказался от общепринятых традиций, сделав гротеск своим главным приемом. Третий период развития гравюры укиё-э приходится на 1800-1868 гг. В это время усилилось влияние на японское искусство голландских и немецких офортов. Для творчества художественной династии Утагава стали характеры отказ от поисков индивидуальности, стремление к формальному изяществу. Расцвет жанра пейзажа в гравюре связан с именем Кацусика Хокусая (1760-1849). Хокусай изучал древние и современные направления японского искусства, знал искусство Китая и познакомился с европейской гравюрой. Почти до 50 лет Хокусай работал в традиционной манере художников укиё-э. Лишь в альбомах «Манга» (книга набросков), первый том которых вышел в 1812г., Хокусай нашел свою область искусства. Теперь он рисовал бытовые сцены, пейзажи, толпу.

пейзажные сады японии

В возрасте 70 лет Хокусай создает свою серию «36 видов горы Фудзи», на каждой из гравюр художник изображает гору Фудзи. В сочетании жанровой темы с пейзажем - особенность Хокусая. В отличие от древних пейзажистов Хокусай показывает землю снизу. Одновременно он создает серии «Путешествие по водопадам страны», «Мосты», «Большие цветы», «100 видов Фудзи». Хокусай мог передавать вещи с неожиданной стороны. В гравюрах «100 видов Фудзи» горы то возникают из мрака ночи, как видение, то просматриваются за стеблями бамбука, то отражаются в озере. Последователь Хокусая Андо Хиросигэ (1797-1858) писал природу гораздо более реалистично. По профессии речной агент, он много ездил по стране, создавая свои серии «53 станции Токайдо», «8 видов озера Оми», «69 видов Кисикайдо». Искусство Хиросигэ приближается к европейской живописи, завершая двухсотлетний период расцвета гравюры укиё-э.

Япония - удивительная страна , которая очень тщательно чтит и сохраняет свои обычаи и традиции. Японское рукоделие столь же многообразно и удивительно. В этой статье основные рукодельные искусства, чьей родиной является Япония - амигуруми, канзаси, темари, мидзухики, осиэ, кинусайга, теримэн, фурошики, кумихимо, сашико . О некоторых видах Вы наверняка слышали, может быть сами стали творить в этой технике, некоторые не столь популярны за пределами самой Японии. Отличительной чертой японского рукоделия является аккуратность, терпение и усидчивость, хотя… скорее всего эти черты можно отнести к рукоделию мировому).

Амигуруми — японские вязаные игрушки

Японские канзаши — цветы из ткани

Темари — древнее японское искусство по вышивке шаров

На фото шары темари (Автор вышивки: Кондакова Лариса Александровна)

- древнее японское искусство по вышивке шаров, завоевавшее много поклонников во всем мире. Правда Родиной Темари является Китай, в Японию это рукоделие было завезено примерно 600 лет назад. Изначально темари изготавливали для детей используя остатки старых , с изобретением резины оплетение шаров стало считаться декоративно-прикладным искусством. Темари в качестве подарка символизирует дружбу и преданность, также существует поверье, что они приносят удачу и счастье. Профессионалом по темари считается в Японии тот человек, который прошел 4 уровня мастерства, для этого нужно сплести 150 шаров темари и проучиться порядка 6 лет!

еще один процветающий вид японского прикладного искусства, по технологии своей напоминает плетение макраме, но более изящное и миниатюрное.

Итак, что же такое мидзухики - это искусство завязывания из шнуров различных узлов, в результате которого создаются потрясающей красоты узоры, своими корнями уходит в 18 век.

Область применения также разнообразна - открытки, письма, прически, сумочки, упаковка подарков. Кстати, именно благодаря упаковке подарков мидзухики получили широкое распространение. Ведь подарки полагаются к каждому событию в жизни человека. Существует такое громадное количество узлов и композиций в мидзухики, что даже не каждый японец знает их все наизусть, наряду с этим существуют и базовые наиболее распространенные узлы, которые используются для поздравления с рождением ребенка, на свадьбу, поминки, день рождения или поступление в университет.

- японский хендмейд по созданию объемных картин из картона и ткани или бумаги с использованием технологии аппликации. Очень популярен этот вид рукоделия в Японии, у нас в России он пока не получил особого распространения, хотя научиться создавать картины в технике осиэ очень просто. Для создания осиэ-картин необходимы японская бумага васи (в основе которой лежат волокна тутового дерева, гампи, мицумата и ряда других растений) ткани, картон, ватин, клей, ножницы.

Использование японских материалов - ткани и бумаги в этом виде искусства принципиально, ведь бумага васи, например, по своим свойствам напоминает ткань, а, следовательно, прочнее и пластичнее обычной. А что касается ткани, то здесь применяется ткань, из которой шьют . Конечно же японские мастерицы, не покупали для осиэ специально новую ткань, они давали своим старым кимоно новую жизнь, используя ее при создании картин. Традиционно, на осиэ-картинах изображались , дети в национальных костюмах, сцены из сказок.

Перед тем, как приступить к работе нужно выбрать рисунок для картины, такой, чтобы все его элементы имели законченный четкий вид, все линии должны быть замкнуты, как в детской раскраске. Вкратце, технология создания осиэ такова: каждый картонный элемент рисунка оборачивается тканью, предварительно на картон наклеивается ватин. За счет ватина картине и придается объем.

соединила в себе сразу несколько техник: резьбу по дереву, пэчворк, аппликацию, мозаику. Для создания картины кинусайга нужно сначала сделать эскиз на бумаге, перенести затем его на деревянную досточку. На досточке по контуру рисунка делаются углубления, своего рода канавки. После чего из старого шелкового кимоно нарезаются маленькие лоскутки, которые затем заполняют прорезанные канавки на дощечке. В результате полученная картина кинусайга поражает своей красотой и реалистичностью.

- японское искусство складывания ткани , историю появления и основные способы упаковки в этой технике можно почитать . Использовать эту технику для упаковки, красиво, выгодно, удобно. А на японском рынке компьютерной техники новый тренд - ноутбуки упакованные в стиле Фурошики . Согласитесь, очень оригинально!

(Chirimen craft) - старинное японское рукоделие , зародившееся в эпоху позднего японского феодализма. Суть этого декоративно-прикладного искусства - создание игрушечных фигурок из ткани, в основном воплощение животных и растений. Это чисто женский вид рукоделия, японцам мужчинам им заниматься не полагается. В 17 веке одним из направлений «тэримен» стало изготовление декоративных мешочков, в которые вкладывали ароматные вещества, их носили при себе (как духи) или использовали для ароматизации свежего белья (своего рода Саше). В настоящее время фигурки теримен используются для как декоративные элементы в интерьере дома. Для создания фигурок тэримен не нужна специальная подготовка, достаточно иметь ткань, ножницы и много терпения.

- один из самых древних видов плетения шнурков, первые упоминания относятся к 50 году. В переводе с японского kumi - складывание, himo - нити (складывание нитей). Шнурки использовались как в функциональных - крепление самурайского оружия, завязывание доспех на лошадях, связка тяжелых предметов, так и в декоративных целях - завязывание пояса кимоно (оби), упаковка подарков. Плетут шнурки кумихимо преимущественно на станках, различают их два вида, такадай и марудай , при использовании первого получаются плоские шнуры, на втором - круглые.

- простое и изысканное японское рукоделие , чем-то схожее с пэчворком. Сашико – это простая и вместе с тем изысканная ручная вышивка. В переводе с японского слово «сашико» означает «маленький прокол», что полностью дает характеристику технике выполнения стежков. Буквальный перевод с японского слова «сашико» означает «большая удача, счастье». Своим появлением эта старинная техника вышивания обязана… бедности сельских жителей Японии. Не имея возможности заменить старую поношенную одежду новой (ткань в те времена стоила очень дорого), они придумали способ «реставрировать» её с помощью вышивки. Изначально узоры сашико использовались для простежки и утепления одежды, небогатые женщины складывали поношенную ткань в несколько слоев и соединяли ее с помощью техники сашико, таким образом, получалась одна теплая стеганая куртка. В настоящее время сашико широко используется в декоративных целях. Традиционно узоры вышивались на ткани тёмных, в основном - синих, тонов белой нитью. Считалось, что расшитая символическими рисунками одежда охраняет от злых духов.

Основные принципы сашико:
Контраст ткани и нити - традиционный цвет ткани темно-синий, индиго, цвет ниток - белый, часто использовались сочетание черного и белого цветов. Сейчас конечно цветовой палитры так строго не придерживаются.
Стежки никогда не должны пересекаться на перекрестках орнамента, между ними должно оставаться расстояние.
Стежки должны одинакового размера, расстояние между ними также не должно отличаться неравномерностью.

Для данного вида вышивки используют специальную иголку (по типу иглы для швейной машинки). На ткань наносят желаемый рисунок и затем вводят иголку с вдетой ниткой, с изнанки должна остаться маленькая петелька. Данная вышивка отличается быстротой работы, сложность заключается только в умении наносить штрихи и смешивать цвета. Таким способом вышивают целые картины, главное - подобрать нитки, чтобы получился реалистичный рисунок. Нитки используют для работы не совсем обычные - это специальный «шнур», который во время работы распускается и за счёт этого получается очень красивый и необычный стежок.

— в переводе с японского кусури (лекарство) и тама (шар), буквально «лекарственный шар». Искусство кусудамы происходит от древних японских традиций, когда кусудамы использовались для благовоний и смеси сухих лепестков. Вообще кусудама представляет собой бумажный шар, состоящий из большого количества модулей, сложенных из квадратного листа бумаги (символизирующих цветы).

Н. Николаева

Историю современного японского искусства можно разделить на два основных периода, хронологически соответствующих двум этапам истории Японии - от 70-х гг. 19 в. до вступления Японии во вторую мировую войну и затем - послевоенный период.

Новейшую историю Японии принято начинать с революции Мэйдзи (1868 г.), которая послужила началом крушения феодализма и развития капиталистических отношений в Японии. До 1868 г. власть в стране принадлежала сильнейшему феодальному дому Токугава. Революция происходила под лозунгом объединения страны и создания централизованного государства во главе с императором. Под видом реставрации императорской власти реальная власть перешла в руки монархической буржуазии. Тесная связь этой буржуазии с феодальной аристократией, страх перед революционным движением крестьянства и городской бедноты обусловили компромиссный характер реформ и незавершенность буржуазной революции в Японии.

Специфика и сложность формирования японской культуры конца 19 в. и начала 20 в. заключались в том, что процесс самоутверждения нации и связанный с этим культ национальной традиции сочетались с необходимостью создания современного капиталистического государства, подобного государствам Европы и Америки. Вместе с готовыми формами буржуазной государственности происходило заимствование наиболее характерных, а на первых этапах главным образом внешних форм европейской культуры, в том числе архитектуры и изобразительных искусств.

В отличие от большинства стран Европы развитие капитализма в Японии шло более быстрыми темпами, и уже в начале 20 в. Япония становится одной из крупных капиталистических держав мира. Это определило некоторые особенности в развитии японской культуры вплоть до второй мировой войны.

Уже в 70-х и 80-х гг. прошлого века в японских городах появилось большое количество зданий торговых и промышленных фирм, банков, а также многоэтажные жилые дома, ничем не отличающиеся от аналогичных построек этого времени в европейских странах.

В начале века были построены первые здания со стальным каркасом, но вплоть до 20-х гг. преобладало строительство из кирпича и камня в самых разнообразных европейских «стилях».

Влияние американской архитектуры проявилось в строительстве первых многоэтажных зданий, сходных с небоскребами. Это были главным образом железобетонные сооружения в 6-7 этажей с большепролетными стальными фермами и значительными плоскостями остекления.

Противоречие в развитии японской архитектуры этого времени заключалось не только в эклектизме и чужеродности заимствованных форм. Специфические качества традиционной деревянной архитектуры, в том числе определенные формы жилого дома, сохранившиеся вплоть до настоящего времени, складывались на протяжении многих столетий как наиболее целесообразные с точки зрения природных и климатических условий страны. Особая каркасная конструкция возникла тоже в соответствии с необычными сейсмическими условиями Японии. Здания, построенные по европейским стандартам, во время землетрясений рассыпались подобно карточным домикам. Особенно разрушительным оказалось землетрясение 1923 г. Эта трагическая катастрофа, показавшая невозможность слепого следования за Европой без учета специфических местных условий, толкнула японских архитекторов к поискам новых конструктивных решений и новых форм. К концу 20-х гг. ясно обозначилась тенденция к осмыслению национальной архитектурной традиции и сопоставлению ее с новой каркасной системой строительства из железобетона и стали.

Первые наиболее плодотворные попытки в создании такой архитектуры принадлежали Сутэми Хоригучи (р. 1895) (жилой дом Ёсинава, 1930).

Однако в связи с усилившейся фашизацией Японии в первой половине 30-х гг. и волной крайнего национализма возобладало эклектическое понимание традиции. Официальные националистические круги требовали чисто внешнего воспроизведения форм традиционной архитектуры, например массивных крыш с загнутыми углами и т. п. Так было построено здание театра «Кабуки» (архитектор Синитиро Окада) с его псевдотрадиционными эклектичными формами.

Лишь отдельные здания - такие, как здание Центральной телефонной компании (1926) в Токио архитектора Мамору Ямада (р. 1894), обсерватория в Осима (1928) Сутэми Хоригучи и некоторые другие,- были утверждением принципов подлинно новой японской архитектуры, расцвет которой начался только после второй мировой войны.

Весьма сложным и противоречивым был путь развития изобразительного искусства Японии в первые десятилетия 20 в.

Особенность развития японской живописи нового времени заключается в одновременном существовании двух направлений- традиционного («нихонга») и европейского («ёга»). Художники «нихонга» пишут тушью и водяными красками на шелковых и бумажных свитках или на ширмах, как это имело место в старой японской живописи. «Художники направления «ёга» применяют технику масляной живописи, пользуются европейскими приемами перспективы, объемно-пластического воспроизведения объектов и т. п. Такое весьма условное разделение живописцев устойчиво держится в Японии до настоящего времени. За этим внешним делением проступает более важное идейное разделение художников, по-разному относящихся к жизни и к обществу. Недаром существует целый ряд группировок (сейчас их более 80), объединяющих художников разных стилистических направлений, но стоящих на сходных идейных позициях.

В последние десятилетия 19 в. и в начале 20 в. в Японии работали крупные художники, искусство которых целиком было связано со всей предшествующей историей культуры, являясь ее логичным и естественным продолжением.

Наиболее яркой индивидуальностью такого рода безусловно обладал Тэмиока Тэссай (1836-1924), который как бы передавал современности высочайшую живописную культуру старой Японии. Философская значительность его пейзажей и сюжетных композиций целиком основана на средневековой мудрости. Идейный смысл его искусства был весьма далек от сложной проблематики 20 в., и его творчество не определило нового пути развития японской живописи, хотя свобода и экспрессия его живописного почерка до сих пор импонируют зрителю.

В общем русле художественной жизни Японии 20-30-х гг. живопись «ни-хонга» продолжала играть более значительную роль, несмотря на большое количество художников, работавших в «европейском стиле».

Художники «нихонга», как правило, продолжали сложившиеся в старой Японии главные школы живописи, такие, как Ямато-э» Кано, Римпа, Нанга и др. Это условное деление основывалось исключительно на формально-стилистических, а не на идейных принципах их творчества. Так, нормы классической живописной школы Ямато-э присущи произведениям художников Кокей Кобаяси (1883-1956), Канзан Симомура (1873-1930), Юкихико Ясуда (р. 1884) с их пристрастием к историческим сюжетам и претензией на субъективное толкование внутреннего смысла истории. На основе принципов декоративной живописи художника конца 17-начала 18 в. Огата Корин (школа Римпа) сформировалось творчество таких современных мастеров, как Сейсон Маэда (р. 1885) и Хэйхатиро Фукуда (р. 1892). Подчеркнутая плоскостность локального цвета, свойственная картинам этих художников («Ирисы» Хэйхатиро Фукуда, «Цветущее дерево сливы» Сэйсон Маэда), сближает их с произведениями декоративно-прикладного искусства. Они кажутся более современными, чем натуралистически выписанные детали у других художников этой школы и в особенности школы Маруяма-Сидзё. Пейзажи художников школы Кано, даже таких крупных, как Тайкан Ёкаяма (1868-1958), кажутся архаичными и по самому ощущению натуры и по способу ее воплощения.

Сам метод художественного мышления, свойственный мастерам традиционной живописи, не позволял им выйти из сферы художественных идеалов феодальной культуры. И если изоляция Японии как государства давно закончилась, то для Этих художников она искусственно продолжалась. Полная оторванность этого искусства от реальной жизни и его очевидная неспособность отразить сложность и противоречивость действительности заставляли все большее число японских художников обращаться к изучению европейской живописи как международного художественного языка. Однако в этом заключались свои сложности и противоречия. Вненациональные формы искусства, воспринятые из капиталистических стран Европы и Америки, были связаны с отражением художественных идеалов буржуазного искусства, зачастую в его наиболее крайних реакционных формах. Если в конце 19 в. среди художников «западного стиля» обычным было академическое направление в живописи, а в первые десятилетия 20 в. наибольшее распространение получили импрессионистические тенденции, то уже в конце 30-х и в 40-х гг. все большее влияние получают фовизм, кубизм и сюрреализм. Это было связано не только с изменениями в европейском искусстве, но также и с внутренней закономерностью развития самой японской культуры в условиях империалистического государства. Вместе с художественной формой современного европейского искусства большинство японских художников восприняло и его идейный смысл.

Не менее сложный путь развития прошла японская графика, традиционные художественные качества которой получили новое и весьма интересное преломление уже в самом начале 20 в. Историю современной японской гравюры условно можно начать с 1919 г., когда художник Канаэ Ямамото (1882-1946) устроил первую выставку «Ассоциации творческой гравюры».

К ассоциации примкнули многие художники, получившие образование как живописцы «западного направления». Для многих из них это было своего рода разрешением противоречия между традиционным и европейским искусством, между национальным и вненациональным. В отличие от традиционной гравюры Укиё-э «творческая гравюра» («сосаку-ханга») от начала до конца исполняется самим художником. Это вносит целый ряд новых стилистических качеств, в том числе дает большое ощущение индивидуальной манеры художника.

Мастера «сосаку-ханга» первые в истории нового японского искусства пришли к положительному решению проблемы синтеза традиционных и новых форм искусства. Если у Канаэ Ямамото, который долгое время жил в Европе, больше ощущаются европейские черты (особенно в его известной гравюре 1920 г. «Девушка-бретонка»), то у многих других графиков заметно стремление сохранить национальную определенность своего искусства, его внутреннюю связь с многовековой традицией японской гравюры. Такой лист, как «Мост в дождливую погоду» Когана Тобари (1882-1927), тематически близок традиционному искусству, но обладает при этом большой современностью мироощущения, объемной пластичностью, свойственной европейской реалистической живописи

Переход к новым формам искусства был для японских художников прежде всего расширением идейной сферы их творчества. В их искусстве появились такие качества, как интерес к психологии человека и непосредственному проявлению Эмоций, отражению реальных событий и противоречий действительности.

Обращение к действительности впервые открыло возможность социальной содержательности искусства, способного занять определенное место в идеологической борьбе и классовых столкновениях 20 в.

Если для буржуазных художников даже прогрессивного направления это было лишь овладением новым художественным языком и новым видением мира, то для художников, идеологически связанных с пролетариатом, это открывало возможности прямого отражения классовых интересов в искусстве, отражения непосредственных событий жизни и борьбы трудящихся.

Под влиянием идей Великой Октябрьской социалистической революции и советского искусства в Японии в 20-х и 30-х гг. зародилось новое направление в искусстве, отличавшееся большой социальной заостренностью. Это движение было связано с распространением марксизма в Японии (в 1922 г. была организована Коммунистическая партия Японии) и с борьбой за пролетарскую литературу.

В 1925 г. была создана «Лига пролетарской литературы и искусства», переименованная затем в «Лигу японского пролетарского искусства», а осенью 1928 г. открылась первая выставка пролетарского искусства (главным образом самодеятельного). В следующем году в парке Уэно в Токио состоялась вторая выставка, где экспонировалось около 180 произведений живописи, скульптуры и графики, в основном плакаты и карикатуры. На этой же выставке была представлена 21 работа советских художников.

Одним из организаторов и руководителей лиги был известный мастер гравюры Масаму Янасэ. В лигу входили такие художники-графики, как Макото УЭНО (р. 1909) и Судзуки Кэндзи (1905), авторы политических плакатов, карикатур и серий гравюр, тематически связанных с борьбой пролетариата. Стилистика произведений этих художников близка советской графике 20-х гг. (А. Кравченко, В. Фаворский), а также работам Ф. Мазереля и К. Кольвиц.

Однако это движение в японской графике просуществовало недолго. Уже в 1931 г. лига была распущена, начались репрессии против художников, а через несколько лет - открытый разгул фашизма. Под влиянием националистических кругов стали возникать различные группировки вроде «Организации служения гравюры родине» или «Организации мастеров гравюры, участвующих в войне». Прогрессивная интеллигенция вынуждена была уйти в подполье, и движение за социальную направленность искусства возродилось уже только после второй мировой войны в противовес возросшему влиянию в графике сюрреализма и абстракционизма.

Японская скульптура начала 20 в. представляется гораздо менее интересной, чем другие виды искусства. Большинство скульпторов начала века получило образование в Европе, Как они сами, так и их ученики в Японии находились под большим влиянием Родена: Коун Такамура (1852-1934), Фумио Асакура (р. 1883), Котаро Такамура (1883-1956), Цурузо Исии (р. 1887) и другие. Традиционными материалами старой японской скульптуры были дерево и лак. Некоторые современные мастера продолжают работать в этих материалах. Для послевоенной скульптуры характерен поворот многих мастеров среднего и младшего поколения к абстракционизму: Хисаси Конно (р. 1915), Сигеру Узуки (р. 1913), Суэо Касаги (р. 1901), Таканари Нагано (р. 1905) и другие.

После второй мировой войны в Японии наблюдается большое оживление художественной жизни. В этот период расстановка общественных и социальных сил в стране очень изменилась. Как известно, вторая мировая война окончилась не только полным разгромом фашистской Японии, ее военной мощи, но и величайшей трагедией Хиросимы и Нагасаки. В огне атомной бомбардировки погибли не только тысячи людей, города, огромные материальные ценности. Там были погребены устои духовной жизни довоенной Японии. Началось невиданное в этой стране широкое общественное движение за демократические свободы, за мир, против угрозы новой войны. Это движение развивается, хотя американская оккупация, заключение сепаратного Сан-Францисского мирного договора в 1952 г., размещение в японской промышленности американских военных заказов во время войны в Корее и ряд других факторов чрезвычайно осложняют обстановку и препятствуют росту прогрессивных сил.

Перед японской общественностью встал целый ряд проблем как социального, так и художественного порядка; в том числе по-новому встала проблема отношения искусства к действительности, роли национальных форм искусства, места Японии в развитии культуры 20 в. Особенно острым оказался вопрос о национальной художественной традиции и ее значении в современности, так как уже с начала 50-х гг. во всем мире наметился повышенный интерес к японской культуре. В последующие годы японское влияние в архитектуре и прикладном искусстве стало сказываться почти во всех странах.

Общее направление развития послевоенной японской архитектуры связано с демократизацией общественной жизни. Об этом свидетельствует сама «тематика» строительства 50-х гг.: библиотеки залы для собраний, концертные залы, муниципалитеты, музеи и многочисленные «культурные центры» в разных городах страны.

Важной особенностью современной японской архитектуры является также и то, что японские архитекторы сумели осмыслить, синтезировать и творчески использовать опыт современной архитектуры Европы и Америки с ее новейшими техническими достижениями, взять все самое рациональное, что можно было использовать в весьма специфических условиях их страны.

При этом японская архитектура начала 50-х гг. в известной мере разрабатывала в новом материале те самые проблемы, которые уже были решены в традиционной деревянной архитектуре (легкая каркасная конструкция, ясно выраженная функциональность, пространственная связь интерьера с окружающей средой и т. д.). До некоторой степени особенности японской архитектуры этого периода определились близостью общих принципов старой и современной японской архитектуры.

Одним из первых крупных архитектурных ансамблей, созданных в послевоенной Японии, был Парк Мира в Хиросиме (1951-1952) архитектора Кендзо Танге (р. 1913). Ансамбль состоит из мемориального музея, зала собраний, административного здания и открытой площади для манифестаций с памятником жертвам атомной бомбардировки. Ансамбль имел большое общенародное значение как памятник тысячам погибших людей и в то же время как символ борьбы за мир. По замыслу архитектора, ансамбль должен одновременно говорить языком современных архитектурных форм и нести в себе элементы национальной художественной традиции как знак неистребимости завоеваний человеческой культуры. Выразительность всех трех зданий, расположенных по одной оси, строится на четкой графичности силуэтов, ясности и легкости объемов. Открытая площадь, расположенная между этими зданиями и великолепным памятником-аркой, пространственно связывает ансамбль с окружающей средой, с городом и символически - со всей страной.

Помимо основного комплекса К. Танге построил в Парке Мира в 1954 г. здание детской библиотеки-читальни, круглое в плане с воронкообразным бетонным перекрытием и сплошным остеклением по периметру. Далекая первооснова формы - дерево с широкой кроной. В образе детей, сидящих под этим деревом, заключен глубокий смысл, олицетворяющий покой, радость и мир.

В многочисленных зданиях 50-х гг. (библиотека колледжа Цуда, типография в Нумацу, общественный зал в Мацуяма, здание муниципалитета в Токио, муниципалитета в Кураёси, и др.) Танге не воспроизводит традицию, но берет ее общие принципы в организации пространства и использовании материалов. Эстетическую значительность получает сама конструкция с ее ясностью и функциональной определенностью. Важнейшие декоративные элементы как бы вынесены из интерьера и играют такую же роль, как сад в традиционной архитектуре (у здания префектуры Кагава в Такамацу Танге расположил бассейн с декоративными камнями, а во внутреннем дворе - небольшой «сад мхов», 1958).

Аналогичные тенденции характерны для творчества большинства японских архитекторов в 50-х гг. Хидео Косака (р. 1912) построил почтовое ведомство в Киото непосредственно около старинного сада, создав единый ансамбль (1954). Большой открытый двор перед зданием библиотеки и концертного зала в Иокогаме архитектора Кунио Маекава (р. 1905) засыпан белой морской галькой наподобие традиционных а сухих садов». В здании муниципалитета в Нагасаки (середина 1950-х гг., архитекторы Комийя, Окуяма и другие) открытая лестница непосредственно связывает интерьеры с окружающим пространством.

Такой синтез архитектуры и природы, являвшийся характерной чертой старой японской архитектуры, получил новое преломление в современном строительстве не только этой страны, но и во многих странах мира. Недаром японский сад у здания ЮНЕСКО в Париже, спроектированный художником Исаму Ногучи, оказался наиболее подходящим для сопоставления с произведением новейшей европейской архитектуры.

С конца 50-х гг. в связи с развитием строительной техники и расширением сферы применения бетона новые сооружения стали более разнообразными по своим конструктивным и эстетическим качествам. Пластичность бетона, его необычайная прочность и гибкость открыли возможности для создания новых архитектурных форм, появления массивных перекрытий с криволинейными очертаниями, значительных глухих поверхностей.

С этого момента впервые в японской архитектуре встала проблема синтеза Этих новых архитектурных форм с живописью, скульптурой, декоративно-прикладными искусствами. Интересная попытка подобного синтеза была сделана в здании Фестивал-холла в парке Уэно в Токио (1960-1961, главный архитектор Кунио Маекава).

Снаружи здание выразительно мощной пластикой своих форм, светотеневыми контрастами, сопоставлением глухих стен-пилонов с выгнутой линией крыши, напоминающей силуэты старых японских храмов. Пространство вокруг здания организуется с помощью скульптурных композиций из бетона (автор Масаюки Нагаре, р. 1923) и декоративного бассейна. Для интерьеров Фестивал-холла характерны большая цветовая насыщенность, обилие живописных и скульптурных панно, рельефов, мозаик.

Здания, подобные Фестивал-холлу, образуют новую линию в развитии современной японской архитектуры, где понимание национальной традиции становится более широким и многообразным. В 60-е гг. японская архитектура продолжает сохранять свои особенности, находя для них новое выражение с помощью последних достижений строительной техники. С этой точки зрения весьма значительным представляется Олимпийский гимназиум в Токио К. Танге (1963-1964).

Строительство в послевоенной Японии характеризуется главным образом возведением общественных зданий, а также большого количества учреждений и предприятий торговых и промышленных фирм. Вместе с тем чрезвычайно высокий технический и эстетический уровень уникальных сооружений соседствует с большим отставанием в решении общих градостроительных проблем, отсутствием единой градостроительной программы. Токио, почти полностью разрушенный во время второй мировой войны, восстанавливался и застраивался с той стихийностью, которая свойственна развитию капиталистического города. Постоянная нехватка земли для строительства и лимит высоты (из-за особых сейсмических условий) делают все более острой проблему реконструкции городов и массового жилищного строительства в Японии. Недаром возникли грандиозные по смелости и новизне проекты застройки Токийского залива (один проект предложен К. Танге, другой - молодым архитектором К. Кикутаке).

Стилистическими особенностями и общей тенденцией развития современной архитектуры Японии во многом объясняется и тот повышенный интерес к японскому прикладному искусству, который наблюдается во всем мире с начала 50-х гг. Это связано также с усилением значительности прикладного искусства в общей системе искусств в 20 в.

Близость конструктивных принципов традиционного японского дома к современным обусловила преемственность в пространственном и декоративном решении интерьеров, а также общность тенденций в развитии традиционного и современного прикладного искусства. Специфические качества японского интерьера и связанные с ними особенности прикладного искусства, имевшие прежде узколокальный смысл, приобрели большое значение для современного мирового искусства.

В свободном нейтральном по цвету традиционном интерьере пространство получало пластическую организацию с помощью цветовых акцентов, создававшихся одним или несколькими предметами прикладного искусства (керамики, фарфора, лаковых изделий).

С наибольшей ясностью характерные особенности японского прикладного искусства выражены в керамике, влияние которой сейчас заметно во многих странах. Самое главное в ней не в специфике форм, обычно простых, лаконичных, целесообразных, и даже не в характере узора, заполняющего всю поверхность или лишь небольшую часть ее, но в соотношении формы и росписи, их сложном, подчас контрастном соподчинении. На этом строится выразительность каждого предмета. Отсутствие прямого и непосредственного соответствия формы и декора подразумевает асимметрию как главный композиционный прием. Японский керамист как бы возводит в степень закона принцип случайности затеков глазури, применяя его для размещения всякого декора и добиваясь таким путем разнообразия и свежести зрительных впечатлений.

Прямоугольная бутыль известного художника-керамиста Сёдзи Хамада (р. 1894) покрыта молочно-белой глазурью, по которой косо положены полосы наподобие мазков кисти. Эти полосы загибаются с одной плоскости на другую и как бы распластывают, уничтожают их прямоугольность, нарушают устойчивую правильность геометрической формы; возникает ощущение динамической пространственной жизни предмета, вступающего во взаимодействие с окружающей средой. Произведение прикладного искусства, обладающее такой «пространственной активностью», способно выполнять задачу цветовой и пластической организации интерьера. Подобно скульптуре, создающей вокруг себя пространственную среду, японская керамика всегда существует не изолированно, не пассивно-замкнуто, но всегда активно по отношению к окружению.

Подобные стилистические особенности присущи не только керамике, но и большинству произведений японского прикладного искусства, как профессионального, так и народного. Изысканная лаковая шкатулка с тончайшей золотой росписью по черному фону, изображающей побеги бамбука, художника Сэцуро Такахаси (р. 1914) и плетеные декоративные корзины народных мастеров исполнены на основании единых художественных принципов, главный из которых - понимание предмета как части ансамбля интерьера. Эта особенность была характерна для японского прикладного искусства в течение многих веков. Сейчас это становится важнейшим качеством всего современного прикладного искусства, будь то лаки, изделия из дерева или металла.

То перекрещивание путей восточной и западной культуры, которое было особенностью Японии первых трех десятилетий 20 в., приобрело новые черты в 50-х гг., когда на художественную жизнь страны стал оказывать влияние целый ряд новых факторов.

С подъемом демократического движения и массового движения сторонников мира связано возрождение прогрессивного направления в живописи и графике, боевого, публицистически заостренного искусства, непосредственно отражающего острые социальные конфликты современности.

С другой стороны, все более заметное влияние на развитие искусства в послевоенной Японии стало оказывать современное искусство Европы и Америки. С начала 50-х гг. широкое распространение получил абстракционизм, особенно среди младшего поколения японских художников. Постоянная острая борьба в современном японском искусстве осложнена тем, что омертвелые академические формы традиционной живописи в сути своей нередко смыкаются с формалистическими течениями. Кроме того, тот крайний национализм в искусстве, который имел официальную поддержку при фашистском режиме, получал наиболее полное выражение в академически-холодных формах живописи «нихонга». Это в свою очередь толкает многих художников к отказу от национальных форм живописи. Абстрактные формы все чаще появляются в произведениях художников традиционной живописи «нихонга», что практически стирает всякие грани между этим направлением и «европейской» живописью («ёгa»).

Вполне понятно, что японские художники, пережившие ужас атомной бомбардировки и продолжающие видеть ее последствия как страшное проклятие, лежащее на детях Хиросимы, искали какие-то новые слова и выразительные возможности, чтобы передать всю глубину этого горя и потрясения. Отчаяние, страх, глубокий пессимизм порождали, как правило, мрачные, патологически отталкивающие образы, болезненно уродливые формы в искусстве. Нарочитая деформация, повышенная экспрессия, страшные кошмары сюрреализма стали характерны особенно в первое послевоенное десятилетие не только для направления «ёгa», но и для «нихонга». В традиционной живописи размежевание художников стало наиболее резким. Академическое направление национальной живописи с его мифологическими и декоративными композициями, подобными «Иллюстрациям к Исэмоногатари» Сёри Араи (р. 1895), «Буддийскому святому» Коси Ханэиси (р. 1903) или «Пятнистой собаке» Эйко Икэда (р. 1901), кажется каким-то вневременным и умозрительным. Мировые катаклизмы, глубокая трагедия нации, острые классовые столкновения современности - все это никак не коснулось этого искусства.

Может быть, как реакция на подобного рода живопись возникло другое крыло «нихонга» с его поисками новой выразительности и стремлением к отражению действительных событий в обобщенно-символических, часто подчеркнуто экспрессивных формах: «Голод» и «Засуха» Родзин Танака (р. 1925), «Конец страстей», «Жизнь под угрозой» Хадзин Ивасаки (р. 1917) и многие другие.

Наиболее ярким примером соединения приемов традиционных и нетрадиционных, старой живописи и остросовременной тематики представляется знаменитая серия панно художников Ири Маруки (р. 1902) и Тосико Маруки (р. 1912) «Атомная бомба», или «Ужасы Хиросимы» (1947-1955), ставшая выдающимся явлением современного искусства. Каждая из картин и особенно все вместе производят неизгладимое впечатление на любого человека - настолько широк диапазон вызываемых ими эмоций: от чувства почти патологического ужаса и содрогания до понимания общечеловеческого смысла этой трагедии.

Художники отказались от принципа деформации для передачи ощущения панического смятения, бессмысленной жестокости и неотвратимости смерти. Они добиваются не менее острого впечатления контрастным сопоставлением тонкого классического рисунка, с которым обычно связывается ощущение покоя и гармонии, и самих изображенных сцен - беспорядочных групп объятых пламенем и уже обгоревших людей, валяющихся трупов, разорванных на части тел. К этому добавляются резкие цветовые контрасты - черные клубы дыма, рыжие языки пламени, охватывающие обнаженные тела, сизо-зеленые трупы погибших. Временами живопись становится монохромной и говорит скупым языком графики.

Художники нашли удивительно точное сочетание почти документальной достоверности (известно, что вскоре после катастрофы они работали в Хиросиме и сделали много набросков с натуры) с художественным обобщением, достигающим символического звучания. Некоторые панно (например, «Огонь», «Женщины и дети») написаны на нейтральном фоне - прием, характерный для старой японской живописи. В других картинах с помощью намеченных элементов пейзажа создается ощущение реальной пространственности места действия: в панно «Юноши и девушки» написана как фон панорама разрушенного города, а на переднем плане - огромное обуглившееся дерево. Наибольшее впечатление от соединения принципов восточной и западной живописи производит, пожалуй, панно «Ветер», где фигуры обезумевших от страха людей написаны среди стволов бамбука, гибких и красивых, как бы олицетворяющих Восток с его многовековой мудростью, оказавшейся бессильной перед ужасами современной войны.

Острым художественным языком этого произведения, с его специфическим столкновением традиционной графической линейности с цветовой экспрессией и пластической достоверностью, свойственными западному реалистическому искусству, Ири и Тосико Маруки сумели выразить главную идею: национальная трагедия стала общечеловеческой, вызывающей гнев и возмущение всех честных людей Земли. Гражданственный пафос произведения, его общественный смысл способствовали обогащению национальных форм искусства, несущего большое общечеловеческое содержание. Это во многом определило успех картин художников Маруки во всем мире и их значение в современном реалистическом искусстве.

По существу, передовые по своим взглядам японские художники традиционного и европейского направлений (многие из них объединились в группе «Дзэнэй бидзюцукай») стремятся к одной цели - выразить в своем искусстве сложные и разнообразные переживания современного человека, раскрыть его идеалы и мироощущения. Характерна в этом отношении грустная и многозначительная картина Синьити Сато «Манекен и человек». Это находит место не только в жанровой живописи, но и в излюбленной на Дальнем Востоке пейзажной живописи. На выставках наряду с произведениями, написанными в традиционной манере черной тушью («Фудзи в облаках» Ири Маруки, «Лунный свет» Рэнсэки Окада, р. 1904) или с подчеркнуто декоративным применением цвета и позолоты («Последние лучи» Кэндзи Каваи), как правило, бывает представлено немало пейзажей, исполненных в смешанной или в европейской манере. Тем не менее национальная традиция ощущается в удивительной тонкости чувства природы.

В Японии, как и в других капиталистических странах, имеется прогрессивная социалистическая тенденция в искусстве, опирающаяся на широкие круги трудящихся и передовой общественности. В общем русле развития современной японской живописи, где две трети художников - абстракционисты, эта тенденция не занимает большого места, но то, что она существует и развивается, уже само по себе имеет определенное значение. Этому искусству свойственна острая социальная тематика, непосредственное отражение классовой борьбы трудящихся - независимо от того, работает ли художник в национальной или европейской манере: «Шахтеры Миикэ» Тосицугу Ёсида (р. 1916), «Первомайская демонстрация» Макото Сакураи (р. 1912), «Земля, ставшая полигоном» Гэндзиро Мита (р. 1918), «Семья» Ёноскэ Кикути (р. 1908), «Рабочие» Масака Фудзита.

Еще более сильна эта тенденция в современной японской графике. После войны возобновили свою деятельность многие мастера гравюры, принимавшие участие в движении за пролетарское искусство в 20-30-х гг. Они возродили социальную направленность и гражданственность в графике 50-х гг. Наиболее значительное место среди этих художников занимают Судзуки Кэндзи (серия гравюр «Мир - миру», «На земле военных баз», «Мать» и др.), Макото Уэно («Жажда», «Гончар», «Жилище под мостом», «Обед угольщика», 1957, серия «Нагасаки»), Хирохару Нии, Нобуя Иино, Дзиро Такидайро, Тадасиге Оно (р. 1909) («Река в Хиросиме», 1957, Ёсио Мураками («И сегодня не кончили», 1958).

Сама традиция гравюры в Японии связана с ее массовостью и распространением среди очень широких слоев населения. Сейчас массовость этого искусства проявляется в существовании большого количества самодеятельных художников-графиков и распространении на заводах, в учебных заведениях, рабочих клубах самодеятельных кружков гравюры, которыми часто руководят передовые художники-профессионалы.

Общий художественный уровень современной японской гравюры очень высок. Главную роль по-прежнему играет «творческая гравюра» на дереве, хотя в последние годы на выставках все большее место начинает занимать офорт и литография.

В гравюре большая культурная традиция ощущается не только в виртуозной технике, но и в построении цветовой и линейной композиции, внутренней ритмике, красоте силуэтов. Современное ощущение природы в пейзажах Сусуму Ямагучи (р. 1897), Тадасиге Оно, Окииэ Хасимото (р. 1899), тонкий лиризм портретов Дзюнъитиро Сэкино (р. 1914), мрачная взволнованность фигур Сико Мунаката (р. 1913)- лишь отчасти определяют эмоциональный диапазон и тематическое разнообразие современной японской гравюры.

Огромный регион, условно именуемый Дальним Востоком, включает в себя Китай, Японию, Корею, Монголию и Тибет -- страны, имеющие ряд сходных черт, но одновременно и значительные различия в культуре.

Все страны Дальнего Востока испытывали воздействие древних цивилизаций Китая и Индии, где ещё в 1мтысячелетии до нашей эры возникли философско-религиозные учения, положившие начало представлению о природе как всеобъемлющем Космосе -- живом и одухотворённом организме, который живёт по своим собственным законам. Природа оказалась в центре философских и художественных исканий всего средневекового периода, а её закономерности считались универсальными, определявшими жизнь и взаимоотношения людей. С многообразными проявлениями природы сопоставлялся внутренний мир человека. Это повлияло на развитие символического метода в изобразительном искусстве, определив его иносказательный поэтический язык. В Китае, Японии и Корее под влиянием подобного отношения к природе формировались виды и жанры искусства, строились архитектурные ансамбли, тесно связанные с окружающим ландшафтом, зарождалось садово-парковое искусство и, наконец, происходил рассвет пейзажной живописи. Под влиянием древнеиндийской цивилизации стал распространяться буддизм, а в Монголии и Тибете -- также индуизм. Эти религиозные системы принесли в страны Дальнего Востока не только новые для них идеи, но и оказали непосредственное влияние на развитие искусства. Благодаря буддизму во всех странах региона появился неизвестный прежде новый художественный язык скульптуры и живописи, были созданы ансамбли, характерной особенностью которых стало взаимодействие архитектуры и изобразительного искусства.

Особенности изображения буддийских божеств в скульптуре и живописи складывались на протяжении многих веков как особый язык символов, выражавший представления о мироздании, нравственных законах и предназначении человека. Таким образом закреплялись и сохранялись культурный опыт и духовные традиции многих народов. В образах буддийского искусства воплощались идеи противоборства добра и зла, милосердия, любви и надежды. Все эти качества определили своеобразие и общечеловеческую значимость выдающихся творений дальневосточной художественной культуры.

Япония расположена на островах Тихого океана, протянувшихся вдоль восточного побережья Азиатского материка с севера на юг. Японские острова находятся в зоне, подверженной частым землетрясениям и тайфунам. Жители островов привыкли постоянно быть настороже, довольствоваться скромным бытом, быстро восстанавливать жилище и хозяйство после стихийных бедствий. Несмотря на природные стихии, постоянно угрожающие благополучию людей, японская культура отражает стремление к гармонии с окружающим миром, умение видеть красоту природы в большом и малом.

В японской мифологии родоначальниками всего в мире считались божественные супруги, Идзанаги и Идзанами. От них произошла триада великих богов: Аматэрасу -- богиня Солнца, Цукиёми -- богиня Луны и Сусаноо -- бог бури и ветра. По представлениям древних японцев, божества не имели зримого облика, а воплощались в саму природу -- не только в Солнце и Луны, но и в горы и скалы, реки и водопады, деревья и травы, которые почитались как духи-ками (словоками в переводе с японского означает божественный ветер). Такое обожествление природы сохранялось на протяжении всего периода Средневековья и получило названиесинто -- путь богов, став японской национальной религией; европейцы называют её синтоизмом. Истоки японской культуры уходят корнями в глубокую древность. Самые ранние произведения искусства относятся к 4...2-му тысячелетиям до нашей эры. Наиболее длительным и самым плодотворным для японского искусства был период Средневековья (6...19й века).

Конструкция традиционного японского дома сложилась к 17...18-м векам. Он представляет собой деревянный каркас с тремя подвижными стенами и одной неподвижной. Стенами не несут функций опоры, поэтому они могут раздвигаться или даже сниматься, служить одновременно и окном. В тёплый сезон стены представляли собой решётчатую конструкцию, оклеенную полупрозрачной бумагой, пропускавшей свет, а в холодное и дождливое время их прикрывали или заменяли деревянными панелями. При большой влажности японского климата дом необходимо проветривать снизу. Поэтому он приподнят над уровнем земли на 60 см. Чтобы предохранить опорные столбы от гниения, их устанавливали на каменные основания.

Лёгкий деревянный каркас обладал необходимой гибкостью, что уменьшало разрушительную силу толчка при частых в стране землетрясениях. Кровля, черепичная или тростниковая, имела большие навесы, которые предохраняли бумажные стены дома от дождя и палящего летнего солнца, но не задерживали низких солнечных лучей зимой, ранней весной и поздней осенью. Под навесом кровли располагалась веранда.

Пол жилых комнат покрывали циновками -- татами, на которых главным образом сидели, а не стояли. Поэтому и все пропорции дома были ориентированы на сидящего человека. Поскольку в доме не было постоянной мебели, спали на полу, на специальных толстых матрацах, которые убирали днём в стенные шкафы. Ели, сидя на циновках, за низкими столиками, они же служили для различным занятий. Раздвижные внутренние перегородки, обтянутые бумагой или шёлком, могли делить внутренние помещения в зависимости от потребностей, что позволяло использовать его более разнообразно, однако полностью уединится внутри дома каждому его обитателю было невозможно, что повлияло на внутрисемейные отношения в японской семье, а в более общем смысле -- на особенности национального характера японцев. Важная деталь дома -- располагавшаяся у неподвижной стены ниша -- токонама, где могла висеть картина или стоять композиция из цветов -- икэбана. Это был духовный центр дома. В украшении ниши проявлялись индивидуальные качества обитателей дома, их вкусы и художественные наклонности.

Продолжением традиционного японского дома был сад. Он исполнял роль ограждения и одновременно связывал дом с окружающей средой. Когда раздвигали наружные стены дома, исчезала граница между внутренним пространством дома и садом и создавалось ощущение близости к природе, непосредственного общения с ней. Это было важной особенностью национального мироощущения. Однако японский города росли, размеры сада уменьшались, нередко его заменяла небольшая символическая композиция из цветов и растений, которая выполняла ту же роль соприкосновения жилища с миром природы. японский мифология дом икэбана нэцкэ

Искусство расстановки цветов в вазах -- икэббна (жизнь цветов) -- восходит к древнему обычаю возложения цветов на алтарь божества, который распространился в Японии вместе с буддизмом в 6м веке. Чаще всего композиция в стиле того времени -- рикка (поставленные цветы) -- состояла из ветки сосны или кипариса и лотосов, роз, нарциссов, установленных в старинных бронзовых сосудах.

С развитием светской культуры в 10...12мвеках композиции из цветов устанавливали во дворцах и жилых покоях представителей аристократического сословия. При императорском дворе стали популярны особые состязания по составлению букетов. Во второй половине 15говека появилось новое направление в искусстве икэбаны, основателем которого был мастер Икэнобо Сэнъэй. Произведения школы Икэнобо отличались особой красотой и изысканностью, их устанавливали у домашних алтарей, преподносили в качестве подарков. В 16м столетии с распространением чайных церемоний сформировался специальный вид икэбаны для украшения ниши-токономав чайном павильоне. Требование простоты, гармонии, сдержанной цветовой гаммы, предъявлявшейся ко всем предметам чайного культа, распространялись и на оформление цветов-- тябана (икэбана для чайной церемонии). Знаменитый мастер чая Сэнно Рикю создал новый, более свободный стиль -- нагэирэ (небрежно поставленные цветы), хотя именно в кажущейся беспорядочности заключалась особая сложность и красота образов этого стиля. Одним из видов нагэирэ была так называемая цурибана, когда растения помещались в подвешенном сосуде в форме лодочки. Такие композиции подносили человеку, вступавшему в должность или оканчивающему учёбу, так как они символизировали “выход в открытое житейское море”. В 17...19мвеках искусство икэбаны получило широкое распространение, возник обычай обязательного обучения девушек искусству составления букетов. Однако из-за популярности икэбаны композиции упростились, пришлось отказаться от строгих правил стилярикка в пользу нагэирэ, из которого выделился ещё один новый стиль сэйка или сёка (живые цветы). В конце 19го века мастер Охара Усин создал стиль морибана, основное новшество которого заключалось в том, что цветы размещались в широких сосудах.

В композиции икэбаны присутствует, как правило, три обязательных элемента, обозначающие три начала: Небо, Землю и Человека. Они могут воплощаться цветком, веткой и травой. Их соотношение друг с другом и дополнительными элементами создаёт разные по стилю и содержанию произведения. Задача художника состоит не только в том, чтобы создать красивую композицию, но и наиболее полно передать в ней собственные раздумья о жизни человека и его месте в мире. Произведения выдающихся мастеров икэбаны могут выражать надежду и грусть, душевную гармонию и печаль.

По традиции в икэбане, обязательно воспроизводится время года, а сочетание растений образует общеизвестные в Японии символические благопожелания: сосна и роза -- долголетие; пион и бамбук -- процветание и мир; хризантема и орхидея -- радость; магнолия -- духовная чистота итп.

Миниатюрная скульптура -- нэцкэ получила широкое распространение в 18...19 веках как один из видов декоративно-прикладного искусства. Появление её связано с тем, что национальный японский костюм -- кимоно -- не имеет карманов и все необходимые мелкие предметы (трубка, кисет, коробочка для лекарствитп) прикрепляются к поясу с помощью брелока-противовеса. Нэцкэ поэтому обязательно имеет отверстие для шнурка, с помощью которого к нему прикрепляется нужный предмет. Брелоки в виде палочки и пуговицы употреблялись и раньше, но с конца 18говека над созданием нэцкэ уже работали известные мастера, ставившие свою подпись на произведениях.

Нэцкэ -- искусство городского сословия, массовое и демократичное. По сюжетам нэцкэ можно судить о духовных запросах, повседневных интересах, нравах и обычаях горожан. Они верили в духов и демонов, которых часто изображали в миниатюрной скульптуре. Они любили фигурки “семи богов счастья”, среди которых наиболее популярны были бог богатства Дайкоку и бог счастья Фукуроку. Постоянными сюжетами нэцкэ были следующие: растрескавшийся баклажан со множеством семян внутри -- пожелание большого мужского потомства, две уточки -- символ семейного счастья. Огромное число нэцкэ посвящено бытовым темам и повседневной жизни города. Это бродячие актёры и фокусники, уличные торговцы, женщины за разными занятиями, странствующие монахи, борцы, даже голландцы в их экзотической, с точки зрения японцев, одежде -- широкополых шляпах, камзолах и брюках. Отличаясь тематическим разнообразием, нэцкэ сохраняли свою изначальную функцию брелока, и это предназначение диктовало мастерам компактную форму без хрупких выступающих деталей, округлённую, приятную на ощупь. С этим связан и выбор материала: не очень тяжёлого, прочного, состоящего из одного куска. Самыми распространёнными материалами были разные породы дерева, слоновая кость, керамика, лак и металл.

Японская живопись очень разнообразна не только по содержанию, но и по формам: это настенные росписи, картины-ширмы, вертикальные и горизонтальные свитки, исполнявшиеся на шёлке и бумаге, альбомные листы и веера.

О древней живописи можно судить лишь по упоминаниям в письменных документах. Самые ранние из сохранившихся выдающихся произведений относятся к периоду Хэйан (794...1185 годы). Это иллюстрации знаменитой “Повести о принце Гэндзи” писательницы Мурасаки Сикибу. Иллюстрации были выполнены на нескольких горизонтальных свитках и дополнены текстом. Их приписывают кисти художника Фудзивара Такаёси (первая половина 12 века).

Характерной особенностью культуры той эпохи, созданной довольно узким кругом аристократического сословия, был культ красоты, стремление найти во всех проявлениях материальной и духовной жизни свойственное им очарование, под час неуловимое и ускользающие. Живопись того времени, получившая в последствии название ямато-э (в буквальном переводеяпонская живопись), передавала не действие, а состояние души. Когда пришли к власти суровые и мужественные представители военного сословия, наступил закат культуры Хэйанской эпохи. В живописи на свитках утвердилось повествовательное начало: это полные драматических эпизодов легенды о чудесах, жизнеописания проповедников буддийской веры, сцены сражений воинов. В 14...15 веках под воздействием учения секты Дзэн с его особым вниманием к природе начала развиваться пейзажная живопись (первоначально под влиянием китайских образцов).

В течение полутора веков японские художники осваивали китайскую художественную систему, сделав одноцветную пейзажную живопись достоянием национального искусства. Её наивысший расцвет связан с именем выдающегося мастера Тоё Ода (1420...1506), больше известного под псевдонимом Сэссю. В своих пейзажах он, пользуясь одними лишь тончайшими оттенками чёрной туши, сумел отразить всю многоцветность мира природы и её бесчисленных состояний: насыщенную влагой атмосферу ранней весны, невидимый, но ощущаемый ветер и холодный осенний дождь, неподвижную застылость зимы.

16 столетие открывает эпоху так называемого позднего Средневековья, продолжавшегося три с половиной столетия. В это время получили распространение настенные росписи, украшавшие дворцы правителей страны и крупных феодалов. Одним из основоположников нового направления в живописи был знаменитый мастер Кано Эйтоку, живший во второй половине 16 века. Гравюра на дереве (ксилография), расцвет которой относится к 18...19 векам, стало ещё одним видом изобразительного искусства Средневековья. Гравюру, как и жанровую живопись, назвали укиё-э (картины повседневного мира). В создании гравюры помимо художника, который создавал рисунок и писал своё имя на готовом листе, участвовали резчик и печатник. Сначала гравюра была однотонной, её раскрашивал от руки сам художник или покупатель. Затем изобрели печать в два цвета, а в 1765 художник Судзуки Харунобу (1725...1770) впервые применил многоцветную печать. Для этого резчик накладывал на специально подготовленную доску продольного распила (из древесины груши, вишни или японского самшита) кальку с рисунком и вырезал необходимое количество печатных досок в зависимости от цветового решения гравюры. Иногда их было больше 30и. После этого печатник, подбирая нужные оттенки, на особой бумаге делал оттиски. Его мастерство состояло в том, чтобы добиться точного совпадения контуров каждого цвета, получаемых с разных деревянных досок. Все гравюры подразделялись на две группы: театральные, на которых изображали актёров японского классического театра Кабуки в различных ролях, и бытописательные, посвященные изображению красавиц и сцен из их жизни. Самым знаменитым мастером театральной гравюры был Тосюсяй Сяраку, который крупным планом изображал лица актёров, подчёркивая особенности исполнявшейся ими роли, характерные черты человека, перевоплотившегося в персонаж пьесы: гнев, страх, жестокость, коварство.

В бытописательной гравюре прославились такие выдающиеся художники как Судзуки Харунобу и Китагава Утамаро. Утамаро был создателем женских образов, воплощавших национальный идеал красоты. Его героини как будто застыли на мгновение и сейчас продолжат своё плавное грациозное движение. Но эта пауза -- наиболее выразительный момент, когда наклон головы, жест руки, силуэт фигуры передают чувства, которым они живут.

Самым известным мастером гравюры был гениальный художник Кацусика Хокусай (1776...1849). Творчество Хокусая основывается на многовековой живописной культуре Японии. Хокусай исполнил более 30 000 рисунков и проиллюстрировал около 500 книг. Будучи уже семидесятилетним стариком, Хокусай создал одно из самых значительных произведений -- серию “36 видов Фудзи”, позволяющую поставить его в один ряд с самыми выдающимися художниками мирового искусства. Показывая гору Фудзи -- национальный символ Японии -- из разных мест, Хокусай впервые раскрывает образ родины и образ народа в их единстве. Художник увидел жизнь как единый процесс во всём многообразии её проявлений, начиная от простых чувств человека, его повседневной деятельности и заканчивая окружающей природой с её стихиями и красотой. Творчество Хокусая, вобравшее в себя многовековой опыт искусства своего народа, --последняя вершина в художественной культуре средневековой Японии, её замечательный итог.