Финская литература. Финская литература: как все развивалось

: Финляндия - Франкония . Источник: т. XXXVI (1902): Финляндия - Франкония, с. 13-18 () Другие источники : МЭСБЕ

Финская литература. - Первые начатки Ф. письменности относятся к половине XVI века, когда Реформация вызвала проповедь на народном языке. Первым проповедником нового учения среди Ф. народа был Петр Сэркилахти, основателем же Ф. литературы считается абоский епископ Михаил Агрикола († 1554), один из ближайших учеников Лютера и Меланхтона, сын бедного Ф. крестьянина. Он напечатал в 1548 г. Ф. перевод Нового Завета, издал Азбуку, Катехизис, Молитвослов, Служебник, сборник церковных песнопений и пр. В конце XVI и начале XVII в. появилось еще несколько писателей на народном языке: Яков Суомалайнен составил книгу Ф. гимнов, Эрик Соролайнен - сборник Ф. проповедей. В 1642 г. появился полный перевод Библии на Ф. яз. Университет в Або нимало не содействовал развито Ф. национальности и Ф. литературного языка; напротив, он служил центром образованности исключительно шведской, которая к Ф. элементу относилась пренебрежительно. На Ф. языке в XVII и XVIII в. печаталось очень немного книг, почти исключительно религиозного содержания; все сколько-нибудь образованные финны отказывались от своей Ф. национальности и превращались в шведов. Только в конце XVIII в. среди Ф. ученых является деятельный поборник народности - проф. Абоского унив. Генрих-Габриель Портан († 1804), соединивший вокруг себя молодых патриотов, которые стали посвящать свои труды изучению Ф. истории, древностей, народной поэзии и т. д.; но Портан писал исключительно по-латыни или по-шведски и, несмотря на его старания, судьба Ф. языка оставалась по-прежнему весьма печальной. Язык этот как во времена шведского владычества, так и в первое время после присоединения Финляндии к России не пользовался никакими гражданскими правами; финны, не знавшие по-шведски, не могли принимать никакого участия ни в умственной, ни в политической жизни своей родины. Высший, шведский класс общества составлял особую касту, не имевшую с народом ничего общего. Когда Ф. молодежь, у которой университетское образование не отняло сознания своей народности, решилась возвысить свой голос в защиту народа и его языка, это вызвало ожесточенную борьбу, разделившую все образованное финляндское общество на фенноманов и свекоманов и далеко не законченную еще и до настоящего времени. Фенномания, научная и политическая, с требованием литературных прав для Ф. языка и политической равноправности для Ф. населения, обнаружилась впервые в 10-х годах XIX в. Один из народных стихотворцев, Яков Ютейни, в своих песнях заявлял, что надо привязывать к позорному столбу тех ученых, которые гнушаются народным языком. Даже в изданиях, выходивших на шведском языке, многие патриоты все настойчивее требовали допущения Ф. языка в литературу, в преподавание и в официальное делопроизводство. В 1820 г. появилась первая Ф. газета - «Абоские еженедельные известия», под ред. Беккера, быстро приобретшая большую популярность. В 1828 г. в Гельсингфорсском унив. учреждена первая кафедра Ф. языка. Здесь же выступили и новые энергичные деятели в духе развития Ф. национального самосознания. Самое видное место между ними занимает поэт Иоганн-Людвиг Рунеберг. Хотя он писал только по-шведски, но в своих произведениях является вполне национальным Ф. поэтом и патриотом. Особенной популярностью пользуются его «Рассказы прапорщика Столя» (1848, 1860) - ряд поэтически переданных эпизодов из русско-шведской войны 1808-09 гг. Вступление к этим рассказам представляет восторженный гимн в честь Финляндии («Наша страна»), получивший в крае значение национального гимна. Рунеберг создал целую школу поэтов, писавших, подобно ему, на шведском языке, но в Ф. национальном духе. Таковы Ларс Стенбек, автор многочисленных лирических стихотворений, посвященных Ф. родине, Фредрик Цигнеус, Эмиль фон Квантен («Песни Суоми»), Юлий Векселль (трагедия «Даниель Юрт») и друг. К Рунебергу же примыкает и один из самых талантливых и плодовитых финско-шведских писателей, Захарий Топелиус (1818-98), долго бывший профессором Гельсингфорсского унив. Ему принадлежит, кроме целого ряда лирических стихотворений, много книг для детей и юношества, пользующихся в Финляндии огромной популярностью: «Книга природы», «Книга о нашей стране», «Книга для детского чтения», «Сказки» и др. Он написал также исторический роман: «Рассказы фельдшера» - из шведской жизни времен Густава III и Карла XII. Лирика Топелиуса проникнута живым чувством природы, картины и впечатления которой он рисует с большим одушевлением и любовью. Одновременно с Рунебергом выступил ревностный собиратель остатков финской народной поэзии и поборник литературного развития финского языка Элиас Лённрот (см. XVII, 536) . Вместе с Рунебергом, при содействии другого горячего патриота и политического деятеля, Иоганна-Вильгельма Снельмана, он основал в 1831 г. Финское литературное общество, которое поставило своей задачей собирание и издание памятников народной поэзии, издание полезных для народа сочинений на Ф. языке, а также исторического, филологического и литературного журнала и вообще создание на Ф. языке научной и изящной литературы. Одной из первых забот общества была командировка Лённрота для собирания народных Ф. песен («рун») в разные местности края. Результатом этой командировки явилось издание «Калевалы» (см. XIV, 9) , вышедшее в 1835 г. и впоследствии еще дополненное новыми рунами. Кроме того, Лённрот издал в 1840 г. «Кантелетар» («дочь кантеле», народного музык. инструмента; см. Кантеле, XIV, 314) - собрание народных песен лирических, мифических и исторических; затем следовали огромные сборники пословиц, загадок, сказок и, наконец, вышедший уже после смерти Лённрота, в 1887 г., сборник заклинаний. Издание «Калевалы» было встречено общим восторгом и дало могучий толчок развитию Ф. национального самосознания; ее руны послужили основой для новой поэзии в народном духе, вызвали глубокий интерес к народному быту во всех его проявлениях и вместе с тем дали готовый и обширный материал для литературной обработки народного языка. Эту последнюю задачу взяли на себя ученые филологи, среди которых первое место принадлежит проф. Кастрену, тщательно и подробно изучившему не только все финские наречия, но и весь комплекс финско-угорских языков. Литературным органом общества был основанный в 1841 г. журнал «Suomi» («Финляндия»), в котором впервые явились научные статьи на Ф. языке. В том же году преподавание Ф. языка введено в программу всех учебных заведений края. Литературное общество начало ряд новых изданий для народа переводами рассказов Цшокке «Делатели золота» и др. и краткими руководствами по истории и естествознанию, а затем издало сборник стихотворений 18-ти народных поэтов («Kahdeksantoista Runoniekkaa») и несколько других оригинальных литературных произведений. Кроме того, общество оказало материальную поддержку первым периодическим изданиям на Ф. языке - основанной в 1836 г. Лённротом в маленьком северном городке Каяне газете «Miehiläinen» («Пчела») и основанной д-ром Шильдтом в 1844 г. ежедневной политической и литературной газете «Suometar» («Дочь Финляндии»). Цензурные условия того времени далеко не благоприятствовали развитию деятельности общества и Ф. национальной литературы. В конце 40-х гг. сторонники исключительного господства в Финляндии шведского языка и образования успели убедить генерал-губернатора кн. Меншикова, что фенноманская агитация имеет целью отторгнуть Финляндию от России - и по высочайшему повелению 8 апреля 1850 г. последовало запрещение печатать на Ф. яз. какие бы то ни было сочинения, кроме книг религиозного и сельскохозяйственного содержания; в особенности же запрещено было издавать на Ф. яз. романы, как оригинальные, так и переводные, хотя бы даже с русского. Исключение было сделано только для перепечатки уже изданных ранее сборников произведений старинной народной поэзии, словарей и учебников. Как только несколько лет спустя вновь получена была возможность издавать Ф. книги, тотчас же явилось значительное число произведений изящной литературы, сочинений научного содержания, периодических изданий и т. п. Ф. язык, еще недавно презираемый как язык «мужицкий», оказался способным передавать самые разнообразные оттенки научной и художественной мысли, и литература на этом языке стала наряду с местной шведской литературой, если еще не выше ее, несмотря на противодействие свекоманов. Эта новая Ф. литература, существующая всего 40 лет с небольшим, имеет уже своих выдающихся представителей во всех родах поэзии и по своему содержанию является национальной в полном смысле слова. Самое видное место в ней занимают писатели, изображающие быт Ф. народа в различных его проявлениях с таким реализмом и жизненной правдой, какие редко можно встретить и в литературах гораздо более развитых. Рядом с ними стоит молодое поколение писателей шведско-финляндских, которые в своих произведениях являются преимущественно изобразителями жизни высшего класса и вообще городского населения края. В числе последних выделяются: Ионафан Рейтер (род. 1859 г.), поэт моря и приморской жизни; Вильг. Лагус (ум. 1896 г.), автор нескольких исторических драм и комедий из современной жизни; даровитый лирик и драматург Карл Тавастшерна (1860-98), нередко являющийся резким критиком современных общественных условий Финляндии; очень талантливый автор мелких рассказов и стихотворений, проникнутых сильным чувством и глубокими философскими идеями, Микаэль Любек (род. 1864 г.); романист Якоб Аренберг («Семья из Хаапакоски», «Хихулиты», «Дворяне» и др.), произведения которого служат верным отражением политической жизни современного финляндского общества; Конни Циллиакус, известный в особенности своими рассказами из быта финских переселенцев в Америке; несколько даровитых романисток, напр. Сара Ваклин (1790-1846), Эдифь Форсман (род. 1853 г.), Александра Гриненберг и в особенности Елена Вестермарк (род. 1857 г.), роман которой «Победа жизни» пользуется большой любовью среди шведско-финляндских читательниц. Гораздо бо́льшее культурное значение имеет для Финляндии новая литература на Ф. языке. В ряду первых ее деятелей стоит ученый лингвист, проф. Авг. Альквист (1826-89), издавший под псевдонимом «А. Оксанен» два сборника стихотворений под загл. «Искры». В этих стихотворениях Ф. язык впервые послужил орудием для выражения лирического чувства в прекрасной и тщательно отделанной форме. Содержание их - преимущественно патриотическое, благодаря чему многие из них сделались любимыми песнями («Могущество Финляндии», «Песнь саволаксца» и пр.). Одновременно с Оксаненом выступил под псевдонимом «Суонио» другой замечательный Ф. ученый, проф. Юлий Крон (1835-88). Его стихотворения, собранные под заглавием «Земляника и черника», также проникнуты патриотическим направлением и вместе с тем являются выражением идеальных стремлений в духе Шиллера к истине и красоте. Ему принадлежит также сборник небольших рассказов в прозе и солидный ученый труд, посвященный анализу «Калевалы». К числу ученых лириков принадлежат также проф. Арвид Генец, рисующий в своих стихах («Воспоминания и надежды») идиллические картины семейной жизни, и переводчик Шекспира Пав. Каяндер. Из поэтов, вышедших из народа, более других известен Юхани Эркко (род. в 1849 г.), сын крестьянина, долго бывший сельским учителем. Его стихотворения отличаются чисто народным пошибом, напоминающим «Калевалу» и песни «Кантелетар». Большей частью это - картины природы и простой деревенской жизни; нередко в его лирике слышатся и патриотические мотивы; в позднейших своих стихотворениях (напр. в сборнике «После моего пробуждения») он разрабатывает преимущественно религиозные, философские и общественные темы. Ему принадлежит также лирическая драма «Tietäjä» («Пророк»), содержанием которой служит борьба Израиля с мадианитянами, причем поэт пользуется библейскими мотивами для современных аллегорий. Основная идея драмы, впрочем, недостаточно ясна, и в целом это произведение не может быть названо удачным, хотя в нем и есть очень сильные лирические места. Гораздо лучше другая его драма, «Айно», на сюжет, заимствованный из «Калевалы»; она считается самым выдающимся произведением Ф. драматической литературы. Эркко написал также несколько рассказов из народной жизни и большой роман «Верующий», в котором представил историю религиозного развития Ф. крестьянина. В ряду Ф. драматургов особенно замечателен Карл Бергбом (род. 1843 г.), основатель и руководитель Ф. театра в Гельсингфорсе (с 1872 г.) и автор драмы «Паоло Марони». Количество Ф. драматургов до настоящего времени еще очень невелико, так как в крае существует пока только один постоянный театр и несколько странствующих любительских трупп. Ф. литературное общество в 1861-67 гг. издало 4 тома собрания пьес на Ф. яз. («Näytelmistö»), куда вошли произведения большей частью невысокого литературного достоинства. Самой талантливой представительницей Ф. драмы является Минна Кант (род. 1844 г.), дочь рабочего, ставшего потом торговцем, Ионсона. Она училась в учительской семинарии, вышла замуж за учителя, скоро овдовела и решила добывать средства к жизни литературным трудом. Ее первая пьеса «Кража со взломом» получила премию от литературного общества и сделалась репертуарной на Ф. сцене. В дальнейших своих произведениях - драматических и повествовательных - М. Кант является уже тенденциозной писательницей, проповедующей идеи Брандеса, Тэна, Спенсера и Милля. Она резко осуждает темные стороны современной культуры, особенно в ее применении к финляндской общественности, выступает на защиту бедных и угнетенных людей, ратует за права женщины, за истинную христианскую любовь, против официального ханжества и т. д. Такой сильно-полемической тенденцией проникнуты ее драмы: «Жена рабочего», «Дитя несчастья», «Семья пастора», «Сильвия». Во всех этих произведениях виден сильный и самобытный талант при значительных недостатках техники: М. Кант не имела времени тщательно отделывать свои пьесы, писанные всегда под первым впечатлением какой-нибудь поразившей ее мысли. Ф. публика, в общем довольно консервативная, признавая талант писательницы, не одобряет этих ее произведений за слишком радикальное их направление. Из молодых финских поэтов выдается еще Казимир Лейно (или Лённбом, род. 1866 г.). Это - лирик, обладающий научным образованием, пылкий и восторженный певец свободы и наслаждения жизнью и большой мастер изящного стиха. Его идеи не всегда самостоятельны, но он умеет придавать им художественную форму и даже некоторую философскую окраску. Особенно он известен многочисленными своими стихотворениями «на случай». Его младший брат, Эйно Лейно, выступивший только в 1896 г., успел уже издать пять томов стихотворений, между которыми многие отличаются изяществом формы и оригинальностью содержания. Мотивы его поэзии очень разнообразны: здесь можно найти и личную, преимущественно любовную лирику, и стихотворения на философские, общественные, политические темы, и перепевы народной поэзии. Другой молодой поэт, Кюэсти Ларсон, является в своих стихах юмористическим изобразителем разных сторон народного быта. В ряду представителей Ф. романа и повести первое место по времени занимает оригинальный народный романист Алексис Киви (Стенваль, 1834-1872). Сын бедного деревенского портного, он только 17-ти лет стал учиться грамоте, а 6 лет спустя уже поступил в университет. Напряженная умственная работа привела его к сумасшествию, которым и прервалась его много обещавшая литературная деятельность. Драматические произведения Киви имеют большую ценность и пользуются успехом на сцене (комедии «Деревенский сапожник» и «Обучение» и драмы «Куллерво» в «Лия»); но самым важным из всего им написанного является роман «Семеро братьев», дающий широкую картину Ф. народной жизни. Произведения Киви отличаются восторженным отношением к просвещению, горячим патриотизмом (но без вражды к другим народностям), выбором исключительно народных сюжетов и чрезвычайной простотой как фабулы, так и изложения. Все эти черты сделались отличительными для целой школы. Преемниками Киви явились многочисленные писатели крестьянского происхождения, большей частью продолжавшие оставаться сельскими жителями и земледельцами. Эти писатели вовсе не задаются художественными целями, а передают простым народным языком, вполне безыскусственно и правдиво, свои впечатления, преимущественно с нравоучительной целью; ничего не выдумывая, они изображают только то, что сами видели и слышали, освещая эти жизненные картины собственным миросозерцанием, то печальным, то юмористическим. Во главе таких простонародных писателей, имеющих большое культурное значение для местного населения, стоит Пьетари Пэйвэринта (род. 1827 г.), сын бедного поденщика, по профессии - сельский дьячок. В своих многочисленных рассказах он рисует самые разнообразные типы и сцены из жизни Ф. простонародья с такой правдивостью и сердечной теплотой, которые делают его одним из самых выдающихся представителей Ф. литературного народничества. Из младших представителей этого вида литературы выделяются своим оригинальным талантом Хейкки Кауппинен (или Kauppis-Heikki). Он был батраком у пастора Бруфельда, отца знаменитого Ф. романиста Юхани Ахо. Этот последний вместе с своим братом Пеккой, также известным литератором, обратил внимание на способного юношу и занялся его образованием. Первые произведения Хейкки имели характер подражательный, но вскоре его талант достиг вполне оригинального развития. Рядом с Хейкки может быть поставлен Александр Филандер, пишущий под псевдонимом Alkio, - мелкий торговец в небольшом местечке, не получивший никакого школьного образования, но собственным трудом достигший влиятельного положения у себя на родине, где он основал общество трезвости и журнал для юношества «Pyrkija» («Проводник»). Его рассказы отличаются художественным изображением народных типов, тонким юмором и нередко трогательностью содержания. Заслуживает внимания также и третий писатель той же категории - деревенский кузнец Хейкки Мерилэйнен, собиратель народных песен и автор романа «Торпарь Тапани», в котором он сильно вооружается против пиетизма и религиозной нетерпимости. Лесной сторож Юхани Коккο, пишущий под псевдонимом Kyösti, дал полный драматизма рассказ «В казенных лесах», где изображается столкновение старых народных воззрений на лес, как на «Божий» и потому составляющий общую собственность, с новым законом о лесоохранении. Наконец, в этой группе народников стоит и замечательная писательница-крестьянка Лиза Терво, автор романа «Новый отец». Таким образом, новейшая Ф. литература представляет интересное и своеобразное явление: постоянно расширяющийся круг писателей, органически связанных с народной жизнью и ее интересами и являющихся выразителями подлинных народных воззрений, - писателей не только «для» народа, но и «из» народа. Конечно, для постороннего читателя все их произведения представляют только этнографический интерес; но для местного населения они имеют огромное культурное значение, являясь показателями быстро растущего народного самосознания. Все, что они сообщают о народе, проникнуто полною искренностью и имеет силу первоисточника. Другая группа Ф. писателей состоит из людей, получивших высшее образование, проникнутых передовыми европейскими идеями и работающих уже не только для народа в тесном смысле слова, но и для образованного общества. Впрочем, большинство этих писателей не утратило своей связи с народом, к которому принадлежит по своему происхождению, и в своих произведениях также нередко обращается к народной жизни. К этой группе относится уже упомянутая выше драматическая писательница Минна Кант, затем талантливый романист Тэуво Паккала (псевд. Frosterus: «Вниз по реке Улео», «Эльза», «Воспоминания детства», «Лжец» и др.) и редактор самой распространенной финской газеты «Uusi Suometar» Вильхо Сойни, автор нескольких рассказов из народного быта. Сюда же принадлежат и самые талантливые и наиболее известные представители современной Ф. литературы: пастор Юхо Рейонен (р. 1855), автор целого ряда рассказов из крестьянской жизни и замечательного исторического романа из эпохи крестьянского восстания (так наз. «войны дубин») XVI века, «Юхо Весайнен»; сын пастора Сантери Ингман (р. 1860), плодовитый юморист и романист, изображающий городские нравы и жизнь современного финского студенчества (сборник рассказов «В сумерки», исторический роман «Анна Флемминг», студенческий роман «Пасынок своего века» и мн. др.); идеалист и философ Арвид Ернефельт, в произведениях которого чувствуется сильное влияние Достоевского и особенно Толстого («Родина», «Человеческая судьба», «Мое пробуждение», «Атеист» и др.). Сильное художественное дарование, глубина мысли и искренность чувства делают Ернефельта одним из самых привлекательных финских писателей и придают его произведениям уже не местное только, но общечеловеческое значение. Последним и наиболее талантливым представителем современной Ф. литературы является Юхани Ахо (Бруфельд, род. 1861) - единственный до сих пор финский писатель, подучивший европейскую известность. Уроженец Саволакса, сын пастора, Ахо вырос среди народа в самый разгар фенноманского движения и сделался убежденным сторонником народнической партии. Отыскивая свои идеалы среди народных масс, он проникся многими особенностями саволакских крестьян и усвоил их миросозерцание. Отсюда его непосредственность, оригинальность и способность анализировать такие чувства, каких привилегированные классы в большинстве случаев не понимают. Уже в ранней молодости он стал деятельным сотрудником газет финского направления; во времена своего студенчества он явился одним из основателей газеты Pâivälehti («Ежедн. газета»), а впоследствии сделался редактором еженед. «Новой иллюстрации» (Uusi Kuvalehti), одного из важнейших органов фенноманской партии. В роли беллетриста он выступил в начале 80-х гг. и сразу имел огромный успех. Его первые два рассказа, «Когда отец купил лампу» и «Железная дорога», в которых с неподражаемым юмором изображается переполох, вносимый культурой в неподвижное существование первобытных людей, вошли во все Ф. хрестоматии. После этого он написал множество коротеньких вещиц полубеллетристического, полулирического содержания, собранных в особые сборники под заглавием «Стружки» (Lastuja, теперь уже 5 томов) и несколько больших романов: «Дочь пастора» и его продолжение - «Жена пастора» (общественное положение Ф. интеллигентной женщины); «Одиночество» (душевная история разочарованного общественного деятеля); «В Гельсингфорсе» (из жизни Ф. студенчества); «Пану» (из истории борьбы христианства с язычеством в Финляндии) и др. В самое последнее время Юхани Ахо увлекся политикой, которой, впрочем, и прежде никогда не чуждался: ярким выражением этого увлечения явились два небольшие тома его рассказов под заглавием «Можжевеловая народность», в которых он изображает русско-финляндские отношения с точки зрения Ф. патриота. Во всех своих произведениях Ахо является вдумчивым наблюдателем и тонким психологом; он умеет подметить и художественно передать самые сложные черты душевной жизни своих действующих лиц. Он обладает сильным лиризмом, юмором и нередко является даже сатириком, чего мы не замечаем у других Ф. писателей. Его язык отличается чистотой и выразительностью; в этом отношении его смело можно назвать «классическим» писателем. Таковы главнейшие представители молодой Ф. литературы, уже успевшей, несмотря на свое непродолжительное существование, приобрести вполне определенную физиономию. Это - литература, прежде всего, глубоко демократическая, народная в полном смысле этого слова, как по форме, так и по содержанию огромного большинства произведений, ее составляющих; затем, это литература безусловно прогрессивная: связующей нитью во всех ее произведениях служит прославление успехов культуры среди Ф. народа и горячий призыв к неустанному движению вперед. Среди Ф. писателей, уже довольно многочисленных в наше время, к какой бы партии они ни принадлежали, не найдется ни одного, который решился бы выступить противником самого широкого просвещения своей родины. С общей точки зрения, Ф. современная литература в своей совокупности не представляет большой художественной ценности и не дает образованному человечеству каких-либо новых и оригинальных идей; но для своего народа она является крупным приобретением и могучим двигателем умственного и нравственного прогресса. Наряду с чисто художественной литературой, в Финляндии быстро развивается литература научная, по всем отраслям знания, и публицистическая. Из ежемесячных журналов важнейший - «Наблюдатель» (Valvoja), в котором сотрудничают лучшие научные и литературные силы края. Быстро увеличивается также, особенно в последнее время, количество переводов на Ф. язык классических произведений европейских литератур, преимущественно немецкой и шведской, а также и русской.

Истори ческий обзор ф инск ой литератур ы

Финская литература на финском языке до 1918 года

В средние века в Финляндии существовало богатое народное творчество -- фольклор на финском языке, но от этой эпохи не сохранилось письменных памятников. Первые литературные произведения вышли в середине XVI в. Абоский епископ Микаэль Агрикола (1506--1557) издал букварь финского языка (ABCkiria, 1542) и ряд религиозных книг (Rucouskiria Bibliasta, 1544 и др.).

После этих первых изданий последовал долгий перерыв. В эпоху феодализма в Ф. л. не появлялось ничего, заслуживающего внимания. Финляндия была как в экономическом, так и в политическом и культурном отношениях всецело под владычеством Швеции. Кроме того церковь и феодальная система ставили преграды культурному развитию. Издавалась только религиозная литература силами церкви, монастырей и дворянства.

Ф. л. начала развиваться лишь в XIX в., в период роста капиталистических отношений в стране. В то время в Финляндии сложилось национальное движение, отразившееся в литературе, которая играла в этой борьбе активную роль. Литературным стилем Ф. л. первой половины XIX в. был романтизм, пронизанный национально-освободительными тенденциями. Идейно Ф. л. этого времени была направлена как против шведского дворянства, занимавшего привилегированное положение в стране, так и против преград, которые ставились царизмом. (В 1809 Финляндия вошла в состав России.) В среде писателей-романтиков наметился значительный интерес к национальному прошлому, а также к народному искусству. Начался сбор и издание фольклорного материала. В 30-х и 40-х гг. были изданы: карельский эпос «Калевала» , «Кантелетар», сборники сказок, заклинаний, загадок, пословиц и т. д., которыми была создана как языковая, так и художественная основа для развития художественной литературы.

Уже Г. Г. Портан (Henrik Gabriel Porthan, 1739--1804) пробудил интерес к финскому народному творчеству, а З. Топелиусом старшим (Zachris Topelius, 1781--1831) был издан первый сборник образцов народного творчества. Последователи Э. Леннрота (Elias Lonnrot, 1702--1884), издавшего «Калевалу» (1835), «Кантелетар» (1840--1841) и другие, сосредоточились на изучении древней Ф. л. и фольклора. Для пропаганды патриотически-национальных идей стал издаваться календарь «Aura» (1817--1818) и журнал «Мехиляйнен» (Mehilдinen, 1819--1823), в которых выставлялось требование сделать финский язык государственным языком. Однако эпоха реакции, наступившая после революционного взрыва 1848 и охватившая также Финляндию, затормозила развитие литературы, попавшей в жестокие тиски царской цензуры. В ту эпоху царское правительство разрешало на финском языке печатать книги только религиозного содержания или по сельскому хозяйству. Из писателей, стремившихся к утверждению финского языка, назовем Якова Ютейни (Jaakko Juteini (Jude), 1781--1855), сторонника просветительно-патриотических идеалов; лириков Самуэля Густава Берга (Bergh S. K. Kallio (Каллио, 1803--1852)), а также П. Корхонен (Paavo Korhonen, 1775--1840), Олли Кюмяляйнен, Антти Пухакка (A. Puhakka, 1816--?), описавших народную жизнь в восточной Финляндии.

Расцвет национально-патриотической литературы в Финляндии наступил в 60-х гг. XIX в., после некоторого ослабления цензурных стеснений. Лучшие прогрессивные литературные силы страны группировались около кружка Рунеберг -- Топелиус -- Снелльман. Из писателей, воодушевленных поэтическими идеалами этой эпохи, укажем на А. Альквиста (A. E. Ahlqvist), псевдоним А. Оксанен (A. Oksanen, 1826--1889), принимавшего участие в основании первой политической газеты на финском языке -- «Суометар» (Suometar, 1847). Альквист много путешествовал по Финляндии и России, собирая финские руны, саги и изучая финский язык. Некоторые его путешествия по России описаны в «Muistelmia matkoilta Venдjдllд vuasina, 1854--1858 (1859). В своих лирических стихах, изданных под заглавием «Sдkenia» (1860--1868), он умело применяет различные новые формы стихосложения на финском языке, высказывая вместе с тем глубокие искренние чувства.

Ю. Крон (Julius Krohn (псевдоним Суонио), 1835--1888) -- автор лирических стихов и новелл «Kuun tarinoita, 1889 («Рассказы луны»), имеет большие заслуги в области финского литературоведения. В своей широко задуманной «Suomalaisen kirjallisuuden historie он осуществил подробный разбор «Калевалы». Его работу продолжал его сын Каарле Крон, давший ценные исследования «Кантелетар» и обработавший лекции своего отца по истории литературы на финском языке.

К этому времени относится и зарождение драмы на финском языке. Первую попытку в этом направлении сделал еще Я. Ф. Лагервалль (Jakob Fredrik Lagervall, 1787--1865), издавший в 1834 переделку «Макбета» Шекспира, «Ruunulinna» и несколько других драматических произведений. «Silmдnkддntдjд» (1847) Пиетари Ханникайнена (Pietar Hannikainen, 1813--?) является первой комедией на финском языке. Жозеф Юлиус Векселль (Josef Julius Wecksell, 1838--1907), поэт, автор стихов в романтическом духе, отмеченных влиянием Гейне, издал в 1863 пьесу «Daniel Hjort» на тему о борьбе в Финляндии между Сигизмундом и герцогом Карлом; Густав Адольф Нюмерс (G. A. Numers, 1848--1913) пользуется известностью как автор бытовых комедий: «За Куопио» (Kuopion takana, 1904), «Pastori Jussilainen» и исторической пьесы «Klaus Kurki ja Elina» (1891). Но основоположником драмы на финском яз. является Алексис Киви (A. Kivi) или Стенвалль (1834--1872). Из его драматических произведений назовем трагедию «Куллерво» (Kullervo, 1864), пьесу «Леа» (Lea, 1869) и замечательную комедию из народной жизни «Nummisuutarit», 1864 («Деревенские сапожники»). Его «Семеро братьев» («Seitsemдn veljestд», 1870) -- реалистически написанный финский классический роман из народной жизни. К числу современных Киви писателей и, в известной степени, последователей Киви надо отнести Каарло Бергбома (Kaarlo Juhana Bergbom, 1843--1906), основателя финского театра и драматурга; переводчика Шекспира Пааво Каяндера (Paavo Cajander, 1846--1913) и Каарло Крамсу (Kaarlo Kramsu, 1855--1895), поэзия которого проникнута непримиримостью к современному социальному строю, но не чужда национализма.

В 80-х и 90-х гг. сильное развитие капитализма обостряет классовые отношения и политическую борьбу. В политической жизни появляются две новые силы -- буржуазно-демократическое движение «Nuori Suomi» («Молодая Финляндия») и рабочее движение, начинающее играть значительную роль в жизни страны. Младофинское движение противопоставило себя «старофиннам», представителям консервативных групп тогдашнего финского общества, выставляя в своей программе некоторые либеральные и буржуазно-демократические требования -- всеобщее избирательное право, свободомыслие в религиозных вопросах и т. д. В литературе «младофинство» в эту эпоху выступает с реалистическими тенденциями.

Первыми представителями идей «Молодой Финляндии» в Ф. л. была Минна Кант (Minna Canth (рожд. Johnsson, 1844--1897)) и Юхани Ахо (Juhani Aho Brofeldt (Брофельдт, 1861--1921)). С присущей ей яркостью и силой М. Кант изображала в своих новеллах и драмах тяжелое положение низших классов, жизнь мелкого мещанства. Ее произведения вскрывают целый ряд язв существующего строя (угнетение рабочих, зависимое положение женщин и др.). Весьма популярны ее драмы «Кража со взломом» (Murtovarkaus, поставл. 1882, изд. 1883), «В доме Ройнила» (Roinilan talossa, поставл. 1883, изд. 1885), «Жена рабочего» (Tyцmiehen vaimo, 1885), «Пасынки судьбы» (1888), новелла «Бедный народ» (Kцyhдд kansaa, 1866) и др.

Ю. Ахо -- художникотореалист. Лучшее произведение ранней эпохи его творчества -- «Железная дорога» (Bautatie, 1884). На следующем этапе своего творчества Ахо применяет приемы и тематику европейского натурализма, выступая резко против общественных пороков («Одинокий») (Rauhan erakko, написан 1890). Он касается также острых вопросов любви и брака («Жена пастора», «Papin rouv», 1893). В 90-х гг. в творчестве Ахо усиливается элемент лиризма. Его произведения все сильнее и сильнее окрашиваются субъективными переживаниями («Стружки», «Lastuja», 1891--1921). Культурно-исторический роман «Пану» (Panu, 1897) рисует разрыв между язычеством и христианством в Финляндии. Позднее Ахо возвращается к современности: политический роман «Kevдt ja takatalvi» -- «Весна и возврат земли» -- изображает национальное движение в Финляндии; в 1911 вышел роман «Юха» (Juha) и в 1914-- «Совесть» (Omatunto). В период гражданской войны в Финляндии Ахо колебался между пролетариатом и белогвардейщиной («Отрывочные размышления за недели восстания» (Hajamietteitд kapinaviikoilta, 1918--1919)), а затем примкнул к финской реакции. Арвид Иернефельдт (Arvid Jдrnefelt, 1861--1932) известен своими романами на социальные темы. В них он дает яркие картины из жизни высших и низших классов, показывает разложение буржуазного общества, нападает на церковные догмы и обряды, по существу являясь толстовцем, проповедующим непротивление злу.

К кружку «Nuori Suomi», рупором которого с 1890 была газета «Пайвялехти», принадлежал также Сантеру Ивало (Ингмани (Santeri Ivalo), р. 1866), писавший преимущественно исторические романы, а также лирик Казимир Лейно (Kasimir Leino, 1866--1919). Теуво Паккала (Teuvo Pakkala, 1862--1925) рисует в своих рассказах быт пролетарского населения финской провинции. Особую группу составляют писатели-реалисты, вышедшие из народа (писатели-самоучки). Из них на первом месте надо поставить Пиетари Пяйвяринта (Pietari Pдivдrinta, 1827--1913), многие произведения которого переведены на иностранные языки. Заслуги этих писателей в том, что они своими произведениями осветили жизнь так наз. «низших» классов общества, указав на их важную роль в экономически-социальной жизни страны. У многих представителей этой школы, кроме Пяйвяринта, напр. у Сантери Алкио (Santeri Alkio, 1862--1930) и Каупису-Хейкки (Kauppis-Heikki, 1862--1920), техника письма и художественное изображение характеров достигли значительной высоты.

На пороге XX в. в Финляндии появляется ряд новых писателей, обнаруживающих склонность отчасти к натуралистическому направлению, отчасти к неоромантизму. Назовем Эйно Лейно (Eino Leino, 1878--1926), проявившего себя во многих литературных областях, но сильнее всего в лирике. Он обновил финский поэтический язык и ввел в него новые поэтические формы. Иоханнес Линнанкоски (Johannes Linnankoski псевд., наст. фамилия Вихтори Пельтонен, 1869--1913), неоромантик, воспевавший проникновение капитализма в провинцию; он известен своими романами «Эмигранты» (Pakolaiset, 1908) и «Песнь об огненно-красном цветке» (Laklu tulipuhaisesta kukasta, 1905), переведенными на многие иностранные языки. В последнем романе он идеализирует жизнь сплавщиков леса и дает прекрасные описания природы. У Майл Тальвио (Maila Talvio, псевд. Майла Миккола, р. 1871) встречаются живые описания природы. Айно Каллас (Aino Kallas, р. 1878) изображает в изысканной форме быт эстонских крестьян и жителей восточных областей Финляндии. Пьесы и новеллы Марии Иотуни (Maria Jotuni, р. 1880) отличаются натурализмом, освещенным мягким юмором. Такой же характер носят романы Иоэль Лехтонен (Joel Lehtonen, 1881--1935). Первые его произведения: эпическая поэма «Пермь» (Perm, 1904), роман «Скрипка дьявола» (Paholaisen viulu, 1904), как и последующие («Вилли» -- «Villi», 1905; «Маталена» -- «Mataleena», 1905, и др.) отмечены крайним неоромантизмом и сильным влиянием поэта Э. Лейно. Начиная со сборника «На ярмарке» (Markkinoilta, 1912), в творчестве Лейно чувствуется некоторый уклон в сторону реализма, а в главном произведении -- романе «Путкинотко» (Putki notko, 1919--1920) -- неоромантизм сменяется уже чисто натуралистическими тенденциями.

После поражения революции в Финляндии Лехтонен примкнул к реакционным финским писателям. К этому же поколению писателей принадлежат: Кюести Вилькуна (Kyцsti Vilkuna, 1879--1922), автор исторических романов; Ильмари Кианто (Ilmari Kianto, р. 1874), который в своих ранних произведениях выступает против официальной церкви и лицемерного христианства. Кианто ненавидит буржуазию и городскую культуру и противопоставляет ей идеал деревенской жизни, в которой видит спасение для мелкого собственника (романы «Нирвана» (Nirvana, 1907), «Святая ненависть» (Pyhд viha, 1909), «Святая любовь» (Pyhд rakkaus, 1910) и др.). Резко отличается от них реалистическая повесть «Красная черта» (Punainen viiva, 1909), где отображена жизнь бедняцких слоев северного края в связи с их отношением к политической борьбе рабочего класса. В 1918 Кианто встал в ряды контрреволюции и призывал к истреблению революционного пролетариата.

Вольтер Кильпи (Volter Kilpi, р. в 1874) -- автор символических рассказов. Из более новых писателей назовем: Ф. Э. Силланпяя (Frans Eemil Sillanpдд, р. 1888), знатока жизни провинции, гуманистически изображающего с.-х. рабочих. В своих сборниках рассказов и новелл («Жизнь и солнце» (Elдmд ja aurinko, 1916, «Хильда и Рагнар» (Hiltu ja Ragnar, 1923), «Люди провожают жизнь» (Ihmislapsia elдmдn ssatossa, 1917) и др.) Силланпяя дает яркие, психологически разработанные образы. В романе «Благочестивое бедствие» (Hurskas kurjuus, 1919) Силланпяя знакомит читателя с развитием капитализма в сельском хозяйстве в конце прошлого века. Рабочее движение изображается как преходящее явление, вооруженные выступления (в описаниях гражданской войны) Силланпяя осуждает. Силланпяя несомненно большой мастер языка; по манере письма и, в особенности, по изображению картин природы он напоминает Ю. Ахо. Лирик Ларин-Кюести (Larin-Kyцsti, р. 1873) напоминает легкостью лирических стихов Эйно Лейно. Отто Маннинен (Otto Manninen, р. 1872) -- выдающийся переводчик Гейне и других западноевропейских классиков, автор стихов, законченных по форме, отличающихся мрачным индивидуализмом. На мировоззрении поэта В. А. Коскенниеми (V. A. Koskenniemi, р. 1885) сказывается влияние французских классиков, а также античных и немецких писателей. Достойны упоминания произведения Л. Онерва (L. Onerva, р. 1882). Конрад Лехтимяки (1883--1936) был рабочим-железнодорожником, затем несколько лет работал секретарем районного комитета социал-демократической партии Финляндии и до 1917 был членом социал-демократической фракции сейма Финляндии. Дебютировал в 1908 сборником рассказов «Rotkoista» (Из ущелья). В пьесе «Spartakus» (Спартак) он на основе исторических материалов изображает восстание рабов в древнем Риме. Пьеса «Perinto» (Наследство) и сборник рассказов «Kuolema» (Смерть) пронизаны пессимизмом. В годы империалистической войны вышел сборник его рассказов «Syvyydesta» (Из глубины), изображающий ужасы подводной войны, и фантастическо-утопический роман «Jlos helvetista» (Воскресение из ада), в котором он ставит вопрос о необходимости окончить войну. Во время пролетарской революции в Финляндии в 1918 Лехтимяки принимал участие в революции как редактор газеты, за что после поражения революции некоторое время находился в концлагере. После 1918 вышли две части его неоконченного романа «Taistelija» (Борец), который по мысли автора должен был изобразить все этапы рабочего движения Финляндии.

Ирмари Рантамала (Алгот Тистявяйнен Унхела, 1868--1918) -- сын батрака. Был учителем народной школы, коммерсантом в Петрограде, корреспондентом и т. д. Является одним из виднейших писателей Финляндии.

Во время пролетарской революции в Финляндии в 1918 он был на стороне пролетариата и весною 1918 расстрелян белогвардейцами.

Первым литературным трудом Рантамала был опубликованный в 1909 большой роман «Harpama», за которым последовал роман «Martva» (Мартва), представлявший собой продолжение первого. В этих романах показаны картины спекуляции, интриг, подлогов и обманов, которыми достигаются богатства правящих классов; наряду с этим автор уделяет внимание деятельности русских революционеров, работе агитаторов национальной партии и т. д. Вместе с тем в творчестве Рантамала проявляются черты анархизма, индивидуализма, своеобразного богоискательства и национализма. В течение 9 лет он написал 26 произведений, из которых большинство под псевдонимом Майю Лассила; это повести и рассказы из жизни крестьян: «За спичками в долг» (лучшее произведение писателя), «На распутьи жизни» (1912), «Любовь» (1912); пьесы «Любовь вдов» (1912), «Молодой мельник» (1912) и т. д. Под псевдонимом У. Ватанен вышла его книга «Беспомощные» (1916), в которой ярко изображается, как капитализм в деревне разрушает хозяйство и семью мелкого крестьянина и заставляет его итти на завод.

Наиболее выдающиеся литературные журналы Финляндии до 1918: «Kirjallinen Kuukauslehti», 1866--1880; «Valvoja» c 1880, «Pдivд» (1907--1911), «Aika» (c 1907), затем (1923) слившийся с «Valvoja» -- «Valvoja-Aika».

Финская литература на шведском языке

Первым очагом шведской литературы в Финляндии надо считать монастырь Св. Бригитты в Нодендале. Приблизительно в 1480 монах Иенс Будде (Jцns Budde, ум. 1491) перевел на шведский язык несколько книг религиозно-назидательного содержания. Сигрид Арониус Форсиус (Sigfrid Aronius Forsius) (прибл. 1550--1624) -- естествоиспытатель, писал также стихи на шведском языке. Развитие шведской поэзии в Финляндии началось после основания (1640) Академии в Або и, в особенности, после основания абосской типографии в 1642. Профессора и студенты Академии писали множество различных «стихотворений на случай», подражая шведским поэтическим образцам. Якоб Хронандер (J. P. Chronander) написал две пьесы, поставленные на сцене абосскими студентами: «Surge» (1647) и «Belesnack» (1649).

Первым выдающимся финским поэтом, писавшим по-шведски, является Яков Фрезе (Jacob Frese, ок. 1690--1729), который сначала писал стихи «на случай» и любовные стихи, а затем перешел к более серьезным темам; в его более поздних стихах проявляется горячая любовь к родине, истерзанной войнами и междоусобиями; в них он критикует также пороки современного ему общества -- ханжество, лицемерие и пр. Андреас Хидениус (Antti Chydenius, 1729--1803) выступает борцом за освободительные идеи в политической и общественной жизни.

Центральной фигурой финской культурной жизни в период Густава был Генрик Габриэль Портан (H. G. Porthan, 1739--1804), оказавший глубокое влияние на финскую литературу. Он был одним из организаторов общества «Аврора», основателем первой в Финляндии газеты «Абосские известия» («Tidningar, utgifna af ett Sцllakap i Abo») и литературного журнала «Allmдn litteraturtidning» (1803). Портан первый применил научные методы изучения финского народного творчества. Своими сочинениями он подготовил почву для появления доромантических течений в Ф. л. и всей своей деятельностью способствовал пробуждению финского патриотизма. Из поэтов, испытавших на себе влияние Портана, укажем на Клевберга Эделькранца (A. N. Clewberg Edelcrantz, 1754--1821), Ж. Тенгстрема (J. Tengstrцm, 1755--1832). В юношеских произведениях Ф. М. Францена (Frans Michael Franzйn, 1772--1847) шведская доромантическая поэзия достигла своего апогея. Он писал лирические произведения, эпические поэмы, исторические драмы в стихах. В качестве руководителя Шведской академии он издал «33 памятных слова»; в то же время он является автором псалмов и проповедей. Из последователей Францена назовем Микаэля Хореуса (Michael Choreus, 1774--1806), стихи которого овеяны тихой грустью. Он писал также назидательные стихотворения, отличающиеся патриотизмом.

После 1809 поэзия на шведском языке в Финляндии стала склоняться к упадку. Литературные произведения того времени помещались большей частью в календарях «Аура» (Aura, 1817--1818), журнале «Мнемозине» (Mnemosine, 1819--1823) и различных газетах. Участвовавшие в них поэты не дали никаких оригинальных произведений (Ж. Г. Линзен (Johan Gabriel Linsen, 1785--1848), А. Г. Шестрем (A. G. Sjostrцm, 1794--1846), А. Арвидсон (Adolf Ivar Arwidsson, 1791--1858)); они подражали Францену, шведским «готам» и «фосфоритам» (см. «Скандинавская литература»). Но это поколение поэтов внесло большой вклад в литературу Финляндии тем, что дало ясную формулировку идее финской национальности.

Первое вполне ясное выражение этой идеи мы находим в ряде статей И. Я. Тенгстрема (Johan Jakob Tengstrцm, 1787--1858) в календарях «Аура», а наиболее радикальную формулировку в статьях Арвидсона.

После пожара в Абосском ун-те культурный центр Финляндии был перенесен в Гельсингфорс, и эпоха 1830--1863 была эпохой расцвета финско-шведской литературы в Финляндии. Рунеберг и З. Топелиус являются вождями финского национально-патриотического движения. Литературный подъем этой эпохи отразился в издававшейся Рунебергом газете «Helsingfors Morgonblad» (1823--1837). К кружку Рунеберга -- Топелиуса принадлежали Ж. Ж. Нервандер (Johan Jakob Nцrvander, 1805--1848), Фредрик Цигнеус (Fredrik Cygnaeus, 1807--1881), первый литературный критик того времени, обнаруживший художественное чутье в признании таланта Киви и Векселля, тогда только что выступивших на лит-ую арену, -- затем Ларс Стенбек (Lars Jakob Stanbдck, 1811--1870), финский патриот и пиэтист.

Особое место занимает И. В. Снелльман (Johan Vilhelm Snellman, 1806--1881) -- первый крупный публицист Финляндии, издававший «Saima» (1844--1846) и «Litteraturblad fцr allmдn meddborgerlig bildnining» (1847--1863). Он писал, что шведский язык неминуемо должен будет уступить в Финляндии место финскому языку и тогда в Финляндии утвердится финское национальное самосознание.

В 40-х гг. XIX в. эта идея нашла поддержку в рядах шведской молодежи. Из поэтов этого времени назовем Эмиля фон Квантена (E. von Qvanten, 1827--1903), автора знаменитой «Suomi Sang», юмориста Габриэля Лейстениуса (J. G. Leistenius, 1821--1858) и шведа Фредерика Бернстона (G. F. Berndston, 1854--1895), выдающегося критика. Наиболее значительным поэтическим талантом обладал Ж. Ю. Векселль (J. J. Wecksell, 1838--1907). С начала 60-х гг. заканчивается период расцвета финской литературы на шведском языке. В следующие два десятилетия мы встречаем только поэтов-эпигонов (В. Нордстрем, Теодор Линд (Anders Theodor Lindh, 1833--1904), Габриэль Лагус (Wilhelm Gabriel Lagus, 1837--1896)). Рупором литературных и культурных интересов страны был тогда журнал «Finsk Gidskrift», издававшийся К. Г. Эстландером (C. G. Estlander, 1834--1910). Идеи реализма 80-х гг. нашли выражение в произведениях Тавастшерны -- первого представителя реалистической школы в Ф. л. Представителем крайнего натурализма является И. Аренберг (J. Ahrenberg, 1847--1915), правдиво отобразивший в своих произведениях быт восточных областей Финляндии с ее смешанным населением. Из других писателей 80-х и 90-х гг. укажем на Густава фон Нюмерса (1848--1913), В. К. Э. Вихмана, И. Рейтера, романистку Елену Вестермарк (Helena Westermarck, р. 1857), лирика и новеллиста А. Слотте (Alexander Slotte, 1861--1927), новеллиста Конни Цилакиуса, автора «Американских картин» и политико-социальных сочинений. Из критиков первое место занимает Вернер Шьедерхельм (Werner Sцderhjelm).

Писатели начала XX в. принимали участие в политической борьбе своего времени, восставая гл. обр. против руссофильской политики. Назовем Арвида Мерне (Arvid Mцrne, р. 1876), ярого борца против угнетения Финляндии царизмом; он симпатизировал рабочему движению и по своим национальным симпатиям принадлежал к партии свеноманов. Финский поэт Бертель Гриппенберг (Bertel Grippenberg, р. 1878) обнаруживает особый талант в описании финской природы. Большая часть его произведений посвящена борьбе шведов в средние века против стремившихся к независимости финнов. После 1918 перешел на сторону белых и стал проповедывать антибольшевистские идеи. Особое место в его творчестве занимает сборник стихов, изданных под псевдонимом Аке Эриксон, в котором он с целью пародии пользуется формами и мотивами экспрессионизма. К этой же плеяде поэтов принадлежат: Эмиль Циллиакус (Emil Zilliakus, р. 1878), на творчестве которого сказывается сильное влияние античной поэзии и французских парнасцев, а также Иоэль Рундт (Joel Rundt, р. 1879). Ричард Мальмберг (р. 1878) иронически набрасывает в своих произведениях образы разбогатевших крестьян и горожан и ярко очерченные типы жителей восточной Ботнии. Жозефина Бенгт (1875--1925) изображает в своих рассказах быт обитателей восточной Нюландской области. Гуго Экхольм (р. 1880) -- крестьянский быт восточной Ботнии и Нюландской области. Густав Маттсон (Gustaf Mattson, 1873--1914) обнаруживает в своих произведениях острую наблюдательность и свежий юмор. Джон В. Нюландер (р. 1869) и Эрик Хорнберг (р. 1879) -- авторы бытовых романов из финской и иностранной жизни.

Из литературных журналов, выходивших в Финляндии на шведском языке, укажем на «Finsk Tidskrift», на журнал «Euterpe» (1902--1905), «Argus» (впоследствии переименованный в «Nya Argus», с 1908) и др.

Финская литература после 1918

Гражданская война 1918 глубоко затронула всю общественную жизнь Финляндии. Финляндия получила свое национальное самоопределение от сов. власти в конце 1917, тем не менее финская буржуазия боролась в гражданской войне в 1918 против рабочего класса под демагогическим лозунгом «за освобождение Финляндии от власти русских». Гражданская война означала для финской буржуазии переход на путь открытой диктатуры над широкими народными массами. В рабочем движении произошел раскол: оформилось революционное крыло под руководством коммунистической партии, тогда как правое крыло, возглавлявшееся б. руководителями социал-демократической партии, удерживало часть рабочих от революционной классовой борьбы.

События 1918 оказали сильнейшее воздействие на Ф. л. Часть старых, оформившихся еще до империалистической войны, писателей растерялась в бурных событиях 1918. Об этом особенно ясно свидетельствуют произведения Ю. Ахо (Juhani Aho, 1861--1921) «Отрывочные размышления за неделю восстания» (Hajamietteita kapinaviikoilta), «Вспомнишь ли?» (Muistatko?) и А. Ярнефельта (Arvid Jдrnefelt, ум. в 1932), преданного идеалам толстовства.

С. Ивало (Santeri Ivalo) и К. Вилкуна (Kyцsti Vilkuna), которые уже в течение ряда лет вели в своих исторических произведениях пропаганду финского шовинизма, оказались после гражданской войны в первых рядах идеологов контрреволюционной буржуазии. Наиболее кровожадным представителем белогвардейской Ф. л. стал И. Кианто (Ilmari Kianto), требовавший во время гражданской войны даже убийства жен рабочих, которые рождают бойцов для Красной гвардии.

Вскоре после окончания гражданской войны в литературе выступил Ф. Э. Силланпяя (F. E. Sillanpдд, р. 1888) -- писатель, который на ряд лет остался влиятельнейшим в Ф. л. Особое внимание привлекло его произведение о бедняке Юха Тойвола (Hurskas kurjuus, 1919). Со значительной объективностью автор рассказывает о событиях 60-х гг. XIX в., когда особенно высоко поднялось национальное движение. Тем не менее, поскольку книга изображает социальные движения как своего рода историческую случайность, она, в условиях современности, оказалась направленной против рабочего класса и его революционной борьбы. Основа современного общества, по автору -- это деревня. Силланпяя черпает темы для своих произведений почти исключительно из сельской жизни. Он рисует будничные дни крестьян как зажиточных, так и простых батраков. Излюбленным фоном описываемых событий являются обычно тихие деревенские пейзажи, воспроизведенные с большой тонкостью. Однако идеология автора, которого принято называть «крестьянским писателем», чужда заботам и думам широких крестьянских масс. В одном из последних выступлений Силланпяя заявил, что он против реакционной буржуазии, но при этом требует, чтобы рабочие не восставали, как в 1918.

К старшему поколению писателей принадлежит И. Лехтонен (Joel Lechtonen, 1881--1936), однако главные его произведения написаны в послевоенный период. Как и многие другие, Лехтонен писал о гражданской войне («Красный человек» -- Punainen mies). Идейно он близок Силланпяя. В своем главном произведении, большом романе «Путкинотко» (Putkinotko), Лехтонен детально обрисовывает переживания семьи бедного крестьянина-арендатора.

Из старых, довоенных буржуазных поэтов в период после гражданской войны сохранили свою известность В. А. Коскенниеми (V. A. Koskenniemi), О. Маннинен (O. Manninen) и Эйно Лейно (Eino Leino, ум. 1926). Все они -- мастера формы, причем у Лейно культ формы нередко приобретает самодовлеющий характер. Коскенниеми в своей поэзии всегда стремится ставить большие проблемы жизни, которые он часто облекает в символические формы. С Манниненом его связывает философическая покорность перед судьбой. Ряд произведений этих писателей (Коскенниеми, Маннинен и др.) проникнут враждой к коммунизму и чрезвычайно ограниченным буржуазным пониманием «общенациональных идеалов».

Глубокую печать бурные события периода гражданской войны наложили и на творчество шведских поэтов Финляндии. В лагере белогвардейцев оказался А. Мерне (Arvid Mцrne, р. 1879), в стихах которого в свое время звучали радикально-социалистические мотивы, так что нередко его стихи появлялись в финских переводах и в рабочей печати. Однако переход в лагерь реакции для бывшего социалиста все же оказался нелегким -- до сих пор Мерне, повидимому, переживает кризис, пессимизм в его произведениях все возрастает. Другой шведский поэт, Б. Гриппенберг (Bertel Grippenberg, р. 1888), без каких бы то ни было колебаний стал певцом белогвардейщины. В своих более поздних произведениях он прославляет войну в качестве высшего проявления жизни. Гриппенберг -- поэт империалистической буржуазии.

Гражданская война временно соединила финские и шведские группировки буржуазии Финляндии против рабочего класса. Реакционные методы борьбы финской буржуазии после гражданской войны возродили с новой силой демагогическую агитацию не только против русских, но и против шведов. Так напр. Я. Финне (Jalmari Finne, р. 1874), писатель, сложившийся в предвоенный период, автор ряда юмористических и детских произведений, пишет роман-«агитку» против шведоманства (Sammuva valo, 1931).

Вскоре после окончания гражданской войны демократические слои финского общества начали осознавать, что установившиеся порядки далеко не соответствуют тем идеалам, за какие они боролись в период войны за «национальную независимость» Финляндии. Эти настроения отражает в некоторых своих произведениях драматург и романист Лаури Хаарла (Lauri Kaarla, р. 1890). В романе «Война теней» (Varjojen sota, 1932) он ставит проблему взаимоотношений людей после гражданской войны. Характерно, что Хаарла не имеет смелости радикально поставить вопрос о самой гражданской войне. Он оправдывает своих соратников по белому фронту тем, что они были окрылены «высокими идеалами» о независимости финского народа и т. д. и что не их вина, если плоды войны захвачены другими. Хаарла проповедует освобождение от «теней» -- гражданской войны, от ненависти и подозрений, требует забвения и всепрощения. Желая освободиться от теней недавнего прошлого, автор стремится к беспристрастному изображению как белых, так и красных фронтовиков. Однако попытка Хаарла терпит полную неудачу. Действительность мстит ему за его бесхребетное прекраснодушие. В последних своих работах Хаарла опять развивает идеи, близкие шовинистической буржуазии и лапуасцам. Развитие кризиса капитализма все сокрушительнее бьет по мелкой буржуазии и крестьянству, толкая их на поиски реального выхода из создавшегося положения. Послевоенные классовые сдвиги, особенно среди крестьянства и мелкобуржуазных слоев города, получили свое рельефное отражение в литературно-художественной группе, которая известна под названием «носителей огня» (tulenkantajat). Эта группа образовалась гл. обр. из молодежи, по своему возрасту не принимавшей участия в гражданской войне. Эта молодежь начала с того, что отреклась от ответственности за все свершенное старшим поколением. Свою задачу участники группы увидели в том, чтобы соединить все молодое поколение, дать каждому возможность высказаться; необходимо, полагали они, открыть окно в Европу -- вновь завязать культурные связи с миром, порванные войной, а также переоценить все ценности. Свою первоочередную задачу они видели в обновлении культурной жизни, от которой, по их мнению, зависит и материальное благополучие народа. Движение «носителей огня» падает примерно на годы 1924--1930. Наиболее выдающимися представителями группы в то время были М. Вальтари (Mika Valtari), Э. Вала (Erkki Vala), О. Пааволайнен (Olavi Paavolainen).

У группы был свой журнал -- «Tulenkantajat». Члены группы «носителей огня» писали стихи, романы, путевые очерки, литературно-художественные статьи. Несмотря, однако, на обилие литературной продукции, лишь немногие произведения их могут претендовать на подлинную художественную значимость. Тем не менее движение «носителей огня» имело важное значение для культурной и политической жизни Финляндии. Группа распалась, когда в 1930 был проведен более откровенный реакционный курс в политике страны. Часть группы открыто сомкнулась с лапуасцами. Однако, если часть «носителей огня» перешла в лагерь реакции, то другая часть пытается найти выход в ином направлении. Так образовалась левая группа интеллигенции, которая поставила перед собой ряд культурных и даже политических задач. Часть этой группы стремится найти пути к борющемуся классу, популяризирует Советский Союз и его литературу, а также интернациональную революционную литературу. Органами этой группы являются еженедельная газета, выходящая под старым названием «Tulenkantajat» (руководитель Э. Вала) и литературно-критический «Литературный журнал» (Kirjallisuuslehti), возглавляемый Я. Пеннанен (Jarno Pennanen).

Из среды этих левых прогрессивных групп интеллигенции выдвинулся ряд молодых писателей и критиков. Таковы критики: Я. Пеннанен, Р. Пальмгрен и Капеу Мирям Рюдберг (K. M. Rutberg), поэты Катри Вала (Katri Vala), Вильё Каява (Viljo Kajava), Арво Туртиайнен (Arvo Turtiainen), Эльви Синерво (Elvi Sinervo); талантливый прозаик-крестьянин Пентти Хаанпяя (Pentti Haanpдд) и др.

Первый сборник рассказов Хаанпяя «Ветер идет через них» (Tuuli kдy heidanylitseen) обратил на себя большое внимание не только в Финляндии, но и в скандинавских странах, где его произведения скоро появились в переводах. С большим мастерством Хаанпяя описывает родную природу; следующая книга Хаанпяя -- «Поле и казарма» (Kenttiд ja kasarmi) -- вызвала бурю в общественных кругах Финляндии; буржуазная печать начала травлю автора. В своей книге Хаанпяя показал кусок подлинной жизни финских солдат в армии, изобразив при этом скрытую, но упорную борьбу, которая в буржуазной армии ведется между командным и рядовым составом. Книга появилась как протест и призыв к борьбе и обнаружила основные настроения крестьянских масс. Помимо названных книг, перу Хаанпяя принадлежит еще «История трех Теряпяя» (Kolmen Tцдpддn tarina), «Сын Хота-Лени» (Hota Leenan poika) и другие, из которых особенно значителен роман «Isдnдt ja isдntien varjot» (Хозяева и тени хозяев, 1935), где Хаанпяя показывает, как банки во время экономического кризиса распродавали с молотка крестьянские хозяйства и крестьяне превращались в пролетариев. Характер книги настолько отчетливо антикапиталистический, что ни одно из буржуазных издательств не пожелало издать книгу. В романе «Syntyyko uusi suku» (Рождается ли новое поколение?, 1937) и сборнике новелл «Laume» (Стадо) он рисует нужду трудящегося крестьянства и сельской бедноты северной части Финляндии; в новеллах Хаанпяя все чаще начинает проступать обличение капиталистической системы.

Катри Вала в первых своих стихах выступает как мастер стиля, вопросам формы уделяя преимущественное внимание. Когда же общий экономический кризис глубоко потряс устои страны, а реакционная буржуазия совместно с организацией лапуасцев повела открытое наступление на трудящихся, в стихах Вала начали все громче и громче звучать социально-политические мотивы, он выступил в них против мракобесия реакционеров (из стихов Вала опубликовано: «Kaukainen puutarina» (Дальний сад, 1924), «Maan laitun» (Пристань земли, 1930), «Paluu» (Возвращение, 1934) и др.).

К поэзии Вала близок поэт Вильё Каява. Свои сборники стихов «Rakentajat» (Строители, 1936) и «Murrosvuodet» (Годы перелома, 1937) Каява всецело посвящает эпизодам из жизни рабочих, отражая, особенно в последнем сборнике стихов, взгляды революционных рабочих. Сборник стихов Арво Туртиайнен «Muutos» (Перемена, 1936) представляет собой собрание пролетарских песен, лирики.

Эльви Синерво в сборнике новелл «Runo Sццrnдisistд» (Стих из Серняйнен, 1937) правдиво рисует судьбу жителей рабочего района гор. Хельсинки. Следует еще указать на «Литературный журнал» и так наз. «Kirjailijaryhmд Kiilan albumissa» (альбом литературной группы Киила, 1937), в которых сотрудничает ряд молодых талантливых левых писателей.

В заключение следует остановиться на творчестве писателей, идейно связанных с финским реформизмом. Наиболее известным их представителем в настоящее время является Тайво Пекканен (Taivo Pekkanen), отражающий мировоззрение тех слоев рабочих, которые находятся под большим влиянием социал-демократических лидеров (роман «Под тенью завода» -- Tehnaan varjossa, 1933, и др.). В период кризиса капитализма Пекканен заметно продвинулся влево и поддерживал связь с вышеупомянутой прогрессивной группой, но все же его последние романы «Kauppiaitten lapset» (Дети купцов, 1935) и «Isдnmaan ranta» (Берег родины, 1937) свидетельствуют о том, что этот сдвиг не является особенно значительным. Так напр. в романе «Берег родины», изображая ход забастовки, Пекканен показывает, как радикальные элементы рабочих устраняют реформистское руководство, но симпатии автора все же склоняются на сторону бывшего лидера.

В связи с гражданской войной часть рабочих-писателей эмигрировала за границу и продолжает там свою лит-ую деятельность. В Финляндии после гражданской войны появились произведения К. Валли (Kaarlo Valli) и других писателей, деятельность которых так или иначе была связана с революционным движением рабочего класса (Л. Косонен (Ludvig Kosonen, ум. в 1933 в СССР) и др.).

Список литературы

1. Alopaens P., Specimen historiae litterariae Fennicae, Aboae, 1793--1795

2. Lillja J. W., Bibliographia hodierna fenniae, 3 vls, Abo, 1846--1859

3. Pipping F. V., Fцrteckning цfver i tryck utgifna skrifter pе Finska, Helsingissд, 1856--1857

4. Elmgren S. G., Цfversigt af Finlands Litteratur ifrаn 1542 till 1863, Helsingissд, 1861--1865

5. Palmen E. G., L"Oeuvre demi-sйculaire de la Suamalaisen Kirjallisuuden Seura, 1831--1881, Helsingfors, 1882

6. 19: lla vuasisadalla, Suomalaisten kirjailijain ja taiteilijain esittдmд sanoin ja kuvin, Helsingissд, 1893

7. Vasenius V., Ofversigt af Finlands Litteraturhistoria..., Helsingfors, 1893

8. Krohn J., Suamalaisen kirjallisuuden vaiheet, Helsingissд, 1897

9. Brausewetter E., Finnland im Bilde seiner Dichtung und seine Dichter, B., 1899

10. Billson C. J., The popular poetry of the Finns, L., 1900

11. Reuter O. M., Notices sur la Finlande, Helsingfors, 1900

12. Его же, Finland i Ord och Bild, Helsingfors, 1901

13. Godenhjelm B. F., Oppikirja suomalaisen kirjallisuuden historiassa, 5 pain, Helsingissд, 1904 (имеется англ. перев. под назван.: Handbook of the history of Finnish literature, L., 1896)

14. Tarkiainen V., Kansankirjailigoita ketsomassa, Helsinki, 1904

15. Его же, Suomalaisen kirjallissuuden historia, Helsingissдm, 1934

16. Setдlд E. R., Die finnische Literatur, в серии: Kultur der Gegenwart, 1, 9, Lpz., 1908

17. Leino E., Suamalaisia kirjailijoita, Helsinki, 1909

18. Sцderhjelm W., Utklipp om bцcker, Ser. 1--3, Stockholm, 1916--1920

19. Его же, Еboromantiken, Stockholm, 1916

20. Его же, Profiler (Scrifter, III), Stockholm, 1923

21. Hedvall R., Finlands svenska litteratur, Stockholm, 1918

22. Kihlman E., Ur Finlands svenska Lyrik (Antologi), Stockholm, 1923

23. Kallio O. A., Undempi Suamalainen kirjallisuus, 2 vls, Porvoo, 1911--1912, 2 pain, 2 vls, Porvoo, 1928

24. Perret J. L., Littйrature de Finlande, P., 1936.

Юхан Людвиг Рунеберг — финский поэт шведского происхождения, писавший на шведском языке стихи национально-романтического содержания. Наиболее известен циклом стихов «Рассказы прапорщика Столя» (швед. Fänrik Ståhls sägner); пролог этого цикла — стихотворение «Наша земля» (Maamme) — стало гимном Финляндии.

Людвиг Рунеберг родился, ровно 210 лет назад, 5 февраля 1804 года в многодетной семье моряка Лоренца Ульрика Рунеберга и Анны Марии Мальм в маленьком портовом городке Якобстад (финс. Пиетарсаари), на западном побережье Финляндии, в шведоязычной области страны - Эстерботнии.

Фамилия "Рунеберг" происходит от названия горы Рунберг в области Емтланд в Швеции. Известно, что прапрадед поэта был сапожником и служил драгуном, а за выслугу лет получил пенсию и землю в Пилигримштаде, в Емтланде. Прадед Рунеберга был известным пастором, а его сыновья переселились во второй половине XVIII века в Финляндию. Младший из них, Людвиг Антон — дед Ю.Л. Рунеберга — осел в финской области Таммерфорс. Там вырос отец поэта, Лоренц Ульрик. Будучи капитаном корабля, он часто отправлялся в плавание из Якобстада, а потом и поселился в этом городе, где встретил свою будущую жену — Анну Марию Мальм.

В 1803 г. Лоренц Ульрик и Анна Мария поженились, и через год родился их первый сын — Юхан (Йохан, Иоганн) Людвиг. Всего в семье было шестеро детей. Вследствие перенесенной в раннем возрасте болезни, Людвиг поздно начал говорить — только в три-четыре года. Но чувственная природа и склонность к поэзии проявились в нем рано. Самые ранние из его детских воспоминаний связаны с русско-шведской войной 1808-1809 гг., когда военные действия проходили недалеко от Якобстада. Известно, что четырехлетний Рунеберг сидел на коленях у Кульнева — героя российской армии, известного и уважаемого тогда в Финляндии. Его образ поэт впоследствии воспроизвел с искренней симпатией и почтением в одноименной балладе из "Сказаний фенрика Столя".

С детства Рунеберг обладал силой воли и упорством в достижении цели. Уже в школьные годы он начал писать стихи. Из школьной программы более всего увлекся Вергилием, по которому учил латынь и гекзаметр. Своим первым поэтическим опытом сам Людвиг считал стихотворение "Прощание с Фриггой", написанное в пору его первой юношеской влюбленности. Юхан получил образование сначала в Олеаборге (Оулу), затем в городе Вааса, а позже поступил в единственный в стране университет, находившийся в тогдашней столице Финляндии - городе Обо (ныне Турку). Там он познакомился и подружился с будущим философом и публицистом Юханом Вильгельмом Снелльманом и Захариасом Топелиусом, также сыгравшими позже важную роль в финском национальном возрождении. Тогда же Рунеберг знакомится с творчеством Карла Бельмана, начинает выступать как публицист. Также в том году студентом университета стал будущий фольклорист и создатель национального эпоса "Калевала" Элиас Лённрот

Рунеберг начинает серьезно заниматься классическими языками: латынью и греческим, и делает большие успехи. Но через год условия жизни из-за отсутствия денег становятся невыносимыми, из-за чего Людвиг был вынужден прервать обучение и занять должность домашнего учителя в сельской местности Саариярви. Это решение оказалось очень важным для его дальнейшего жизненного и творческого пути. Рунеберг впервые оказался в глубинной Финляндии, где все было иным, по сравнению с прибрежной частью страны, где он вырос. Дикая, еще не покоренная природа, поражающая своей гордой красотой и величием; население, состоявшее в основном из финского крестьянства, и жившее более примитивной, неустроенной жизнью, но объединенное чувством патриархального коллективизма, добросердечностью и мужественным терпением. Позднее, в 1832 году, был опубликован очерк Рунеберга "Несколько слов о природе, народном характере и быте в Саариярви", в котором он сопоставлял прибрежную и внутреннюю Финляндию, в подробностях останавливаясь на особенностях народной жизни.

Два года, прожитые в Саариярви (1823-1825), имели огромное значение для Рунеберга. Здесь он узнал те подробности русско-шведской войны, истории об известных и неизвестных героях, анекдоты, которые, соединившись с его собственными детскими воспоминаниями, составили основу "Сказаний фенрика Столя". Здесь он познакомился со старым унтер-офицером Пеландером, который во многом стал прототипом фенрика Столя, узнал жизнь финских крестьян, ставших главными героями его первой эпической поэмы "Охотники на лосей", а также впервые почувствовал вкус к охоте и рыболовству, страсть к которым сохранил на всю жизнь. Близкое знакомство с жизнью простого народа произвело на него глубокое впечатление, и именно тогда сформировался его идеализированный взгляд на финское крестьянство, нашедший отражение в известном стихотворении «Крестьянин Пааво» (швед. Bonden Paavo). Его герой постоянно теряет урожай из-за морозов, но, не жалуясь, делает хлеб из толчёной коры. Этот образ стал настоящим символом качества, известного как sisu — готовность выдерживать любые испытания.

В 1826 году Рунеберг вернулся в университет и через год отлично прошел выпускные экзамены. Его познания в греческом языке и литературе были исключительными: еще за год до экзаменов он сдал всего Гомера, Фукидида и Софокла, а затем сам написал шуточную поэму греческим гекзаметром. Рунеберг получает степень магистра. В последние годы учебы Рунеберга в университете сформировались его духовные, интеллектуальные, литературные, эстетические взгляды. Большое влияние на становление мировоззрения поэта оказало общение в кругу семейства архиепископа Якоба Тенгстрёма, в доме которого часто собирались талантливые молодые люди, товарищи Рунеберга по университету. В этом обществе обсуждалось все новое в современной литературе, пелись песни, читались стихи, свои и чужие. Там Йохан Людвиг познакомился с молодой дочерью одной из родственниц архиепископа, Фредрикой Шарлоттой Тенгстрём, которая вскоре стала его невестой.

Осенью 1827 года, когда Рунеберг собирался начать преподавать в Обо, в тот самый вечер, когда молодой магистр хотел отправиться на место своей будущей службы, в городе разразился страшный пожар. От пожара пострадала бoльшая часть города, в том числе университетские здания. Эти события повлияли и на жизнь Рунеберга. Он остался на весь учебный год в доме архиепископа Тенгстрёма, став домашним учителем его внуков. Вследствие пожара столица и единственный в стране университет с 1828 года переместились в Гельсингфорс. Осенью того же года Рунеберг получает место доцента классической филологии в Императорском Александровском университете (так он стал теперь официально называться). Здесь, в столице Финляндии, он проведет последующие семь лет своей жизни.

В 1830 том же году выходит его первый сборник «Svartsjukans nätter» (Ночи ревности), благодаря которому Рунеберг сразу же выдвинулся в первые ряды шведской литературы. Этот сборник написан под явным влиянием господствующей школы романтиков. Вообще, в 30-е годы Рунеберг очень напряженно работает. Он преподает в университете и в частном лицее, пишет две диссертации на латыни ("Трагедия Эврипида "Медея" в сравнении с "Медеей" Сенеки", 1830 и "Некоторые замечания о хоре греческой трагедии", 1833), работает редактором газеты "Гельсингфорс Моргонблад" ("Helsingfors Morgonblad"). А кроме того, занимается литературным трудом, который становится его главной жизненной целью.

В 1831 году Рунеберг женится на Фредрике, которая станет его верной женой, другом и помощником до самой смерти. Долгую жизнь, в радости и в горе, было суждено им прожить вместе. Восемь детей было в этой большой семье, двое их них (первая дочь и один из сыновей) умерли в раннем возрасте. Фредрика была прекрасно образованной и к тому же поэтически одаренной женщиной, ее перу принадлежат несколько романов (в том числе один из первых исторических романов в финляндской литературе на шведском языке — "Фру Катарина Бойе и ее дочери", 1858), а также сборник эссе, стихотворения, автобиография и книга воспоминаний о Рунеберге. Она всегда была для поэта первым и главным слушателем, и ее мнение он ценил превыше всего. Они даже выпускали вместе литературный журнал "Утренняя заря" (Helsingfors Morgonblad). Сын Рунеберга Вальтер стал скульптором и автором памятника своему отцу, установленного в 1885 году. Другой сын Иоганн стал врачом и политиком.

Жена Рунеберга Фредрика также получила известность как писательница, автор исторических романов в духе Вальтера Скотта. Её роман «Госпожа Катарина Бойе и её дочери» (швед. «Fru Katarina Boije och hennes döttrar»), который вышел в свет в 1858 г., можно считать первым историческим романом в финской литературе. Финн по национальности, всю жизнь писавший исключительно на шведском языке, Рунеберг все же причисляется финскими историками литературы к финской литературе, не столько из-за национальности поэта, сколько из-за тематики его произведений, большинство которых посвящено изображению жизни финского крестьянства. Много внимания Рунеберг уделял фольклору. Второй сборник его стихов «Idyll ogh Epigram» (Идиллии и эпиграммы, 1833) целиком написан в подражание народной поэзии. Рунеберг много занимался народным творчеством, как шведским, так главным образом и финским, но интересовался фольклором и других народов. Так, Рунебергу принадлежит сборник сербских народных песен, переведенных им на шведский язык «Serviska Folksănger» . Поэт эпохи национального возрождения, Рунеберг уделял чрезвычайно много места жизни «простого народа», преимущественно крестьян и рыбаков. Такова его поэма «Grafven i Perrho», где Рунеберг с большой задушевностью изображает борьбу финской крестьянской семьи с русскими завоевателями. Жестокости и дикости казаков противопоставляются благородство и патриархальные доблести семьи финского крестьянина. Тем же глубоким национализмом проникнута идиллия «Elgskyttarne» (Стрелки оленей, 1832), дающая весьма идиллическое описание жизни, труда и развлечений зажиточного финского крестьянства. Поэма эта представляет собой значительную художественную ценность.

Несмотря на то, что Рунеберг много и напряженно работал, материально семья жила очень трудно. Чтобы получить еще немного денег, он даже брал жильцов. Кстати, одним из них был знаменитый в будущем писатель Захарий Топелиус, который нашел в Рунеберге ближайшего друга и наставника.

Когда в 1837 году поэт получил предложение стать ректором и преподавателем лицея в городе Порвоо (Борго, швед. Borgå), он, вероятно, после долгих раздумий, согласился. Рунеберг оставил столичную жизнь, преподавание в единственном в стране университете, общение с передовыми образованными людьми и работу в газете — и переехал с семьей в маленький провинциальный городок, где прожил сорок лет, до самой смерти. Почему он сделал это? Причина могла быть одна — главным для него становится литературное творчество. К тому же в Порвоо он получил возможность жить с семьей в собственном доме, вдали от столичной суеты, заниматься преподаванием в лицее (в 1847 году Рунеберг становится директором лицея), а все остальное время отдавать литературе. Здесь будут созданы самые сильные произведения поэта. Он также основал газету (швед. Borgå Tidning).

Среди самых известных произведений Рунеберга — написанная гекзаметром поэма «Охотники на лосей», 1832 (швед. Elgskyttarne), «Король Фьялар», 1844 (швед. Kung Fjalar) и цикл стихов «Рассказы прапорщика Столя», 1848—1860 (швед. Fänrik Ståhls sägner). Это произведение, посвящённое событиям русско-шведской войны 1808—1809 годов, воспевает доблесть шведских воинов, шведского народа и его вождей — шведского дворянства. Вступительная песня в поэме стала почти что народным гимном. «Рассказы» получили наибольшую известность и наряду с «Калевалой» Лённрота считаются частью финского национального эпоса. Образ маркитантки Лотты из этой поэмы вдохновил Бертольта Брехта на создание «Мамаши Кураж». Её именем была названа полувоенная женская организация «Лотта Свярд».

Политическая нестабильность, приведшая к революциям 1848 года, подтолкнула Рунеберга к написанию в 1846 году стихотворения «Наш край», которое было представлено студентам Хельсинского университета. Стихотворение изначально задумывалось как национальный гимн Финляндии. В стихотворении «Наш край» автор восхищается финским пейзажем, а также говорит о моральных обязательствах человека. Рунеберг затрагивал эти темы и ранее в поэме «Ханна». Произведение подчёркивает бедность финского народа, его способность довольствоваться малым и склоняться перед судьбой, но при этом быть храбрым и верным. «Наш край» (швед. Vårt land), пролог к «Рассказам», заканчивается провозглашением грядущего светлого будущего, и приход этого светлого будущего Рунеберг видит через развитие народа, а не через революцию.

В 1848 году иммигрант из Германии Фредрик Пациус положил «Наш край» на музыку (всего же было более 20 музыкальных обработок, в том числе и до 1848 года); теперь это национальный гимн Финляндии, правда, не закрепленный в финской конституции, как другие национальные символы (флаг и герб). "Maamme" на музыку Фредрика Пациуса был впервые исполнен в 1848 году студентами, отмечавшими День Флоры (13 мая) на лугу усадьбы Кумтяхти в Хельсинки. Историки охотно называют День Флоры, 13 мая 1848 года, днем рождения Финляндии. Фредрик Сигнеус, председатель студенческой корпорации, выступил с главной речью на торжестве и заключил ее тостом «Финляндии». Студенческая корпорация имела свой флаг, изображавший коронованного лавровым венком льва в белом поле, сделанный специально для данного торжества; его можно считать первым финским флагом. В заключение публика, сотни людей, с ликованием присоединилась к «Нашему краю». Тогда же впервые была выдвинута идея о самосознании финской нации. «Наш край» быстро получил общее признание как выражение патриотического чувства, особенно после того, как Пааво Каяндер опубликовал свой утонченный финский перевод (Maamme) в конце XIX века. Русский же перевод приписывается Александру Блоку.

Printed in Helsinki by Werner Söderström, 1898-1900.

Оригинал стихотворения Йохана Людвига Рунеберга на шведском:
Vårt land, vårt land, vårt fosterland,
ljud högt, o dyra ord!
Ej lyfts en höjd mot himlens rand,
ej sänks en dal, ej sköljs en strand,
mer älskad än vår bygd i nord,
än våra fäders jord!

Перевод Александра Блока:
Наш край, наш край, наш край родной
О, звук, всех громче слов!
Чей кряж, растущий над землей,
Чей брег, встающий над водой,
Любимей гор и берегов
Родной земли отцов?

Но наибольшей художественной значимости Рунеберга достиг своими реалистическими рассказами из жизни финских рыбаков, показав их труд, быт и героическую борьбу с суровой природой. Они собраны в сборник «Smärre berättelser» (Маленькие рассказы, 1854). Большой известностью пользовались также написанные в подражание Фоссу «Hanna» и «Iulqvällen» . Кроме того Рунеберг был известен как автор ряда духовных псалмов, трагедии «Kungarne pa Salamis» (Короли в Саламине, 1863). Несколько особняком стоит его поэма, идеализирующая Екатерину II — «мать русского народа».

В 1863 году, в декабре, случилось несчастье, ставшее началом драматического периода в жизни Рунеберга. На охоте, где он был вместе со своим младшим сыном Фредриком, его поразил паралич.

Вот, что писала в своих воспоминаниях жена поэта, Фредрика: "Он [Рунеберг], должно быть, ощутил внезапную сильную боль, быстро повернулся к сыну и сказал: "Мы едем домой", и сразу же сел в сани. Когда он оказался дома, то был почти без сознания. Фредрик вбежал, чтобы сообщить мне это. На слезы и переживания просто не было времени, первым делом нужно было постелить постель, и тут же еще двое находившихся в доме сыновей, Йоханнес и Роберт, внесли своего находившегося без чувств отца. Послали за врачом, но, по необычному стечению обстоятельств, никого в тот момент не было в городе. Нашли только русского военного врача".

Так начались тринадцать с половиной лет испытаний. Рунеберг был практически прикован к постели и уже никогда не смог больше писать. Первые месяцы болезни были особенно мучительны, постепенно возвращалось сознание, речь, но вся правая сторона оставалась парализованной. В последующие годы состояние поэта то улучшалось, то снова становилось очень тяжелым. В свои лучшие дни Рунеберг мог недолго прогуливаться по комнате и беседовать с редкими гостями, в последние годы жизни мог сам читать, хотя и медленно, и даже писать немного левой рукой. Причем последняя запись Рунеберга — написанная карандашом поздравительная телеграмма другу юности, поэту Фр. Сигнеусу от 1 апреля 1877 года (то есть за месяц до смерти) — была отдельно издана в Гельсингфорсе в 1883 году.

Дни тянулись один за другим, составляя месяцы и годы. Любящая жена ни на один день не оставила поэта. Ей помогала только верная служанка Мария Дегерт, которая была хранительницей дома и после смерти Рунеберга и его жены, когда дом стал музеем. Дети были уже взрослыми, учились и работали, только младший сын еще какое-то время жил с родителями, пока учился в школе. Но семья всегда собиралась вместе на Рождество и иногда летом, во время студенческих каникул.

В самые трудные годы единственной отрадой Рунеберга было чтение Фредрики вслух. Жена вспоминала: "После удара паралича прошло много лет, прежде чем он сам смог читать. Так, я сидела год за годом у его кровати, читая ему, каждый день, летом и зимой, с 9 часов утра и примерно до 10 часов вечера, за исключением времени его послеобеденного отдыха. Постепенно он начал все же просить заканчивать раньше. В последние годы, когда он читал сам, он откладывал книгу уже в 8 часов вечера". Фредрика очень переживала, что в последние четыре года жизни поэта ее зрение настолько ухудшилось, что она уже совсем не могла читать.

Однажды Рунеберг сказал жене с печальной улыбкой: "Возможно, ты говоришь, что мои мыслительные способности незатронуты [болезнью], только чтобы успокоить меня". Но это было истинной правдой. Удивительным было то, что Рунеберг помнил абсолютно все, малейшие детали, как из прошлого, так и настоящего. Фредрика писала, что поэт любил, когда она читала ему биографии разных людей, и ее поражала его способность запоминать даты рождения и смерти, причем людей не только известных.

6 мая 1877 года Йохан Людвиг Рунеберг умер. На его похороны приехали представители от всех четырех сословий страны: дворянства, духовенства, горожан и крестьян; а также всех ученых обществ, сената, университета Финляндии. Шествие за гробом растянулось больше, чем на версту. В Борго были в тот день закрыты все магазины и школы, а на кораблях приспущены флаги.

Дом Рунебергов в Порвоо

Через год после смерти жены поэта Фредрики Рунеберг (умерла в 1879 г.) Александр II по просьбе финляндского сейма объявил дом, в котором Рунеберг прожил последние 25 лет жизни, национальной собственностью и музеем. Дом-музей поэта и сегодня привлекает в Борго многих поклонников его таланта. 5 февраля 2004 года, в день рождения поэта, музей вновь открылся для посетителей после реставрации.

Таким был жизненный и творческий путь великого поэта Финляндии Й.Л. Рунеберга. Он всегда стремился к гармонии и поискам истинной веры, но был часто раздираем противоречиями, и пытался совместить несовместимое. В своих духовных исканиях Рунеберг прошел путь от романтического идеала естественной жизни и культа природы, через стремление соединить полноту и ясность античности с христианской жертвенностью, — к напряженным поискам истины и смысла жизни верующего человека к концу жизни.

Рунебергу принадлежит значительная роль в славянско-скандинавских литературных связях: он переводил на шведский Пушкина, Жуковского, украинские и сербские песни. Имя его героини Нади из одноимённой романтической поэмы «Nadeschda» (Надежда, 1841) на сюжет из русской жизни,в котором идеализируется Екатерина II — «мать русского народа», стало популярным в Финляндии и Швеции. Александр Плетнёв назвал поэта «финляндским Пушкиным». Образы русских коробейников из «Охотников на лосей» использовали позднее такие финские писатели как Алексис Киви и Вяйнё Линна. Балладу Рунеберга «Кульнев» президент Финляндии Паасикви в беседе со Сталиным и Ждановым приводил в пример давних дружеских чувств, которые финны питали к русскому народу. На финский его переводил, например, Эйно Лейно, на русский — Александр Блок и Валерий Брюсов, на белорусский — Максим Богданович.

Рунеберг — один из самый печатаемых в мире финляндских авторов XIX века. Только на языке оригинала существует более двадцати изданий собраний его сочинений, из них два прижизненных. Творческое наследие автора велико: это три сборника стихотворений, эпические и драматические поэмы, баллады и легенды, псалмы, небольшие рассказы, а также переводы, литературно-критические и философские статьи и эссе. В них соединились романтическое мировоззрение, глубокий интерес и знание античности, классицистическая поэтическая традиция и христианские идеалы.

Поэзия Рунеберга переведена более чем на десять европейских и скандинавских языков. На русском языке были изданы две небольшие книжки: "Мелкие стихотворения" (СПб, 1862) и "4 песни из "Сказаний фенрика Столя" (Гельсингфорс 4, 1905), обе в переводе В. Головина. Количество других переводов, которые также относятся к концу ХIХ - началу ХХ вв., очень невелико, они разрозненно печатались в периодических изданиях того времени и заметно устарели.

в Порвоо

Рунеберг получил в Финляндии всенародное признание ещё при жизни. Во многих городах, в т. ч. в Хельсинки и в Порвоо в его честь названы улицы и парки, установлены памятники. 5 февраля, день рождения поэта, отмечается как национальный праздник - День Рунеберга.Праздником этот день стал еще в начале 1900-х годов. Это не выходной, а торжественный день (liputuspäivä), в который вывешиваются национальные флаги. Причем, вывешиваются не только на административных зданиях. Каждый финн имеет право купить финский флаг, установить перед своим домом шест и поднять флаг в liputuspäivä: в День независимости, День Рунеберга, Калевалы или Матери. Флаг можно водрузить и в свой собственный день рождения или свадьбы. Такая вот демократия. В календаре Хельсинкского университета День Рунеберга был впервые отмечен в 1950 году, когда начали особо отмечать дни, посвященные выдающимся личностям. Зажигаются свечи, вывешиваются национальные флаги. С середины января и до февраля финны любят лакомиться пирожными Рунеберга.

Рецепт пирожных Рунеберга (Runebergin tortut)

Принято считать, что пирожное Рунеберга придумала жена поэта Фредерика Рунеберг, которая была известна как большая мастерица выпечки. Легенда рассказывает, что когда у Фредерики дома не было никаких лакомств, а к ним внезапно (по другой версии, дело было на день рождения поэта) наведались друзья. Угостить их было нечем, поэтому, пока Людвиг развлекал нежданных, но приятных, визитеров своими стихами, изобретательная, экономная и практичная Фредерика приготовила новое блюдо из того, что нашлось в доме - быстро перемолола остатки послерождественского имбирного печенья (или, вообще, сухари), т.н. пипаркок, добавила в него муку, ром, молотый миндаль, сметану и малиновое варенье (как вариант, яблочный джем) и подала на стол только что придуманное ей угощенье. Рунеберг нашёл её идею очень удачной. Гостям также очень понравилось новое лакомство, и рецепт пирожного Рунеберга, во многом благодаря славе поэта, быстро распространился по всей стране. Считают также, что это пирожное было придумано на основе рецепта пирожного кондитера Ларса Астениуксена (Lars Asteniuksen), жившего в то время в Порвоо, чью выпечку поэт покупал к завтраку. Рецептов пирожных множество, все считаются старинными и подлинными, а мнения по вкусу самих пирожных расходятся. Профессиональная интерпретация рецепта внесла в него некоторые изменения. Так, печенье стало заменяться сдобными сухарями и бисквитом, который выдерживался после выпечки в течение 24 часов. Смесь сметаны, джема и ликера модифицировалась в кремы, в том числе и на основе сметаны. В них добавлялся и алкоголь – ром или коньяк. Сейчас пирожное цилиндрической формы обычно украшают сверху малиновым вареньем и сахарной глазурью.

200 г маргарина или сливочного масла 200 мл сахарного песка, 2 яйца, 200 мл пшеничной муки, 1 чайная ложка разрыхлителя, 1 чайная ложка молотого кардамона, 200 мл крошки сладкого печенья или сдобной сладкой булки(например, крошки бисквита), 200 мл миндальной крошки (= примерно 80 г), 100 мл сливок (жирность 18%) густой малиновый джем или повидло
Для пропитки: 200 мл воды, 100 мл сахарного песка, 2-3 столовые ложки ликера/рома/пунша
Для украшения: густой малиновый джем или повидло
Сахарная глазурь: 100 мл сахарной пудры, 2 чайные ложки воды или лимонного сока

Предварительно нагреть духовку до 200°C.
Измельчить миндаль с крошкой бисквита/сдобной булки/печенья в блендере. Взбить сливочное масло/маргарин с сахаром до появления пены. Не прекращая взбивания, добавлять в смесь яйца. Хорошенько взбивать смесь после добавления каждого яйца. В муку добавить разрыхлитель, хорошо перемешать.
После этого добавить в мучную смесь молотый кардамон, крошку сдобы с миндалем, в заключение – сливки вместе с масляно-яичной смесью. Перемешать, не взбивая, до получения однородного теста. Формочки смазать маргарином или маслом. Выложить равное количество теста в формочки. В формочках должен быть предусмотрен запас места, т.к. тесто поднимется во время выпекания.
Обмакнув палец в муку, сделать небольшое углубление в центре каждого пирожного. В углубление выложить примерно половину чайной ложки малинового джема/повидла. Выпекать пирожные в центральной части духовки около 15 минут.
Для приготовления пропитки растворить в горячей воде песок, добавить алкоголь (ликер/ром/пунш). Окунуть каждое пирожное в пропитку. Пока пирожные горячие, выложить еще одну половинку чайной ложки малинового джема/повидла в центр пирожного. Дать пирожным остыть.
В небольшой миске смешать при помощи деревянной или силиконовой лопатки сахарную пудру с водой или лимонным соком. Оставить примерно на 10 минут до загустения. Вокруг малиновой начинки сделать кружок из сахарной глазури.

На 10-12 пирожных 150 г сливочного масла комнатной температуры (маргарина), 150 мл сахарного песка, 2 яйца, 150 мл мелко молотого миндаля, 150 мл молотого рождественского печенья (любое по вкусу), 100 мл пшеничной муки, 1 ч.л. разрыхлителя, 1 ч.л. кардамона (факультативно), 50 мл молока (сливки, апельсиновый сок, миндальный или апельсиновый ликер), 3 - 5 капель натурального экстракта горького миндаля (факультативно)
Глазурь: 100 мл малинового джема, 100 мл сахарной пудры, 2 ч.л. воды

Обжарить на сухой сковороде миндаль до золотистого цвета. Взбить в пышную пену сливочное масло с сахаром. Не прекращая взбивать добавить по одному яйца. Смешать муку с миндалем, печеньем, кардамоном и разрыхлителем. Добавить молоко (сливки, апельсиновый сок) в яично-масляную смесь, перемешать. В три приема добавить сухие ингредиенты в основную массу, перемешивая после каждого раза. По необходимости смазать маслом и посыпать сухарями высокие формы для маффинов объемом 100-130 мл. Наполнить формы на 1/3 тестом. Положить в середину теста неполную чайную ложку малинового джема, покрыть сверху тестом (формы должны быть заполнены на 2/3). Поставить в предварительно нагретую до 200 С духовку на 20-25 минут. Готовые пирожные слегка остудить в формах, затем аккуратно вынуть из форм, выложить на решетку и полностью остудить. Смешать сахарную пудру с водой. Сделать из бумаги небольшой корнет, наполнить сахарной глазурью. На верхушку каждого пирожного выложить немного малинового джема и обвести вокруг кольцом из сахарной глазури.

1 яйцо, 1½ д.л. сахара, 1 д.л. кофейных сливок, 1 д.л. измельчённого с кожурой миндаля (миндаль можно заменить грецкими орехами), 2 д.л. сухарных крошек, 1½ д.л. растопленного жира (150 г, здесь имеется в виду маргарин для выпечки), 1½ пшеничной муки, 1 чайная ложка порошка для выпечки
глазурь: 1 д.л. сахарной пудры, 1 столовая ложка воды, сока или чего-нибудь такого.
Также вам понадобятся бумажные формочки

Включите духовку на 225 градусов.
Растопите жир.
Взбейте в пену яйцо и сахар.
Добавьте сливки.
Добавьте миндаль, сухари и немного остывший жир.
Добавьте под конец мучную смесь (смесь муки и порошка для выпечки).
Разложите тесто по формочкам. Выпекайте 15 минут.
Украсьте вареньем и глазурью.

Смешать миндаль с толчеными сухарями. Растереть масло с сахаром и постепенно ввести оба яйца, не переставая растирать, добавить муку, пекарский порошок, сухари с миндалем, пряности и в самом конце — сливки. Должно получиться однородное тесто. Смазать формочки маслом и распределить по ним тесто. На каждом пирожном сделать углубле­ние, куда положить по 1/2 чайной ложки джема. Выпекать в разогретой до 200 °С духовке. Влить ликер или ром. Не давая остыть, пропитать готовые пирожные сиропом и снова положить сверху джем. Остудить, приготовить холодную глазурь, смешав сахарную пудру с лимонным соком, с помощью кондитерского шприца нанести ее вокруг джема и посыпать кокосовой стружкой.

Также традиционно ко Дню Рунеберга происходит присуждение премии Рунеберга - престижной литературной награды Финляндии, которая ведет свою историю с 1987 года. Для награждения данной премией номинируются произведения, написанные на финском или шведском языках.

Сергей Завьялов

В схватке с чудовищем времени: современная финская поэзия

Поэзия Финляндии плохо известна в России. Это парадоксально, при том что в течение 109 лет страна была автономным княжеством в составе Российской империи, а в течение семнадцати лет (1940-1956) финский язык как язык Карело-Финской ССР был одним из шестнадцати официальных языков Советского Союза (на шестнадцатой ленточке советского герба золотились слова Kaikien maiden proletaarit liittykkbb yhteen! ). Тем не менее из амбициозных книжных проектов позднего СССР финскую поэзию затронул лишь один: антология скромным объемом менее чем в 400 страниц . Финнов не было ни в книжной серии “Из современной поэзии”, ни среди авторов “Иностранной литературы” (за единственным исключением Пентти Сааритсы), даже подборки в соответствующих томах всеохватной “Библиотеки всемирной литературы” имели ничтожный объем и сомнительную репрезентативность .

Можно, конечно, попытаться найти этому явлению объяснение внутри поэтического мира. Ведь с русской точки зрения в финской культуре имеется несколько “слабых мест”: во-первых, доминирование шведского языка в образованных слоях общества вплоть до середины XX века делало в глазах иностранцев такую литературу вторичной по сравнению с литературой собственно шведской. Впрочем, непредубежденный читатель не мог бы усмотреть никаких следов “вторичности” в поэзии финско-шведского модерна 1920-1930-х годов (Эдит Сёдергран , Эльмер Диктониус , Гуннар Бьерлинг, Раббе Энкель, Генри Парланд).

Во-вторых, финноязычная поэзия межвоенных десятилетий, стоявшая в оппозиции романтическим эпигонам, была, на русский вкус, слишком “левой”: если вне зависимости от происхождения участники групп “Туленкантаят” (ОлавиПааволайнен, Катри Вала , УуноКайлас) или “Кийла” (АрвоТуртиайнен , ВильеКаява, ЭлвиСинерво) идентифицировали себя с пролетариатом, то русские читатели последних советских десятилетий - с угасающим дворянством Серебряного века. Впрочем, именно “левые” перешли на свободный стих, присоединив свою страну к общеевропейскому эстетическому пространству.

Наконец в-третьих, высокий финский модерн запоздал, достигнув апогея лишь к концу 1950-х - началу 1960-х годов. Поэтому к моменту подготовки той единственной русской антологии (1980 года) его лидеры еще не окончательно завоевали признание. Впрочем, без них, как и без вышеназванных финских шведов, немыслим общеевропейский поэтический контекст. Тогда как украшающие своими статуями столичную Эспланаду классики ЙоханРунеберг и ЭйноЛейно остаются фигурами исключительно национального масштаба. Финскими модернистами называют ряд послевоенных авторов, писавших по-фински и по-шведски. Это Ээва-ЛиисаМаннер, ПенттиСаарикоски, ПаавоХаавикко, ЛассиНумми, КариАронпуро, СирккаТуркка, ПенттиХолаппа, МирккаРекола и ЛарсХульден, БуКарпелан, ЙестаОгрен, Марта Тикканен, КласАндерсон.

Но, возможно, причины нужно искать за пределами мира собственно поэзии: Россия не знала пуританской Реформации, а Финляндия - абсолютистского классицизма, Россия вошла в резонанс с романтизмом в его ранней, а Финляндия - в его поздней стадии. Финские поэты не имели опыта выживания под социальными и культурными руинами, тогда как их русские коллеги так и не довели до конца модернизацию своего ремесла, оставаясь, по преимуществу, в русле традиционных технологий (размеры, рифмы и т. п.).

Однако не менее интересно взглянуть на эту наполненную, казалось бы, эстетической несовместимостью картину и с другой, неожиданной точки зрения: мы увидим, что оба народа были одновременно захвачены викингами, обращены в христианство, оказались в поле зрения “цивилизованной Европы”, что в обеих странах в одно и то же время литература (в Финляндии поначалу шведоязычная) сделалась общественно значимым явлением (Пушкин и Рунеберг - фактически ровесники), что в обеих странах после изоляционизма 1930-х годов главным содержанием поэзии стал вопль об обновлении (пусть это обновление по-разному понималось).

Если же отвлечься от того образа русской поэзии, который возникает при контакте с литературным истеблишментом, и заглянуть в журналы “Воздух” или “Абзац”, “Транслит” или “TextOnly”, зайти на сайты vavilon.ru или litkarta.ru, то мы столкнемся внутри самой русской поэзии со средой, уже не столь отличной от финской. Впрочем, проблемы, над решением которых работает современная финская поэзия, даже в этой среде будут во многом непонятны.

Корнями эти проблемы уходят в те годы, когда в развитых странах на время показалось, что история завершилась, в искусстве всё уже было, “новое” вовсе не ново , а лишь утомительно своей претензией на новое и т. п., и образовалось некоторое “провисание” художественной ткани, а заодно, незаметно, закончился и короткий ХХ век .

Для художников и интеллектуалов 1990-х поменялось все, но, главное, поменялся враг. Теперь им была не респектабельная культура традиционной буржуазии, а скорее тривиальная культура развращенных буржуазными соблазнами масс, и это в стране с сильными социалистическими настроениями и пролетарскими традициями вызвало мощное неприятие во всех сферах искусства. Наибольший резонанс (без преувеличения мирового масштаба) имели “пролетарские” фильмы АкиКаурисмяки (р. 1957), но значащими были сдвиги и в других сферах: балеты ЙормыУотинена (р. 1950), спектральная музыка КайиСаариахо (р. 1952), авангардные опусы для аккордеона КиммоПохьонена (р. 1964). Тогда же открылись наконец современный оперный театр (1993) и музей современного искусства “Киасма” (1998).

Значительными были трансформации и в поэзии, сделавшие центром внимания группу “Нуори войма” , в которую вошли Хелена Синерво (р. 1961), Юкка Коскелайнен (р. 1961), Юрки Киискинен (р. 1963), Риина Катаявуори (р. 1968). Чуть позднее обратили на себя внимание Йоуни Инкала (р. 1966) и Олли Хейкконен (р. 1965). К этому же поколению принадлежат и шведоязычные авторы: Агнета Энкель (р. 1957), Петер Миквиц (р. 1964), Эва-Стина Бюггместар (р. 1967).

Они уже опирались не на мегалопроекты европейского модерна, не на “большой стиль” Элиота и Паунда, не на эгоцентрику сюрреализма, не на контркультурный порыв битников, а скорее на философский анализ ситуации после модерна , смерти автора , отмены канона и проч.

Сейчас, спустя двадцать лет, можно сказать, что они были последними поэтами , так как следующее поколение, поколение 2000-х, интегрировало своё, в прошлом сепаратное, художество в единое пространство contemporary art , пронизанного, как никогда раньше, актуальными смыслами .

Тексты, представляемые сегодня русскому читателю, - не более чем археологические шурфы ; между антологией позднебрежневских времен и сегодняшней подборкой - огромное, нетронутое лопатой пространство : рядом с Т. С. Элиотом Андрея Сергеева, Рене Шаром Вадима Козового, Паулем Целаном Ольги Седаковой, Эудженио Монтале Евгения Солоновича, Збигневом Хербертом Владимира Британишского остается незанятым место и для кого-нибудь из классиков финского модернизма.

Поэзия Финляндии. Сост. и послесловие Э. Карху. - М.: Прогресс, 1980. - 384 с. (Библиотека финской литературы). В книгу вошли только авторы ХХ века. За два десятилетия до этого увидела свет другая антология с тем же названием, чуть большая по объему, но включающая еще фольклор и авторов XIX века (М.: Гослитиздат, 1962. - 559 с.).

“ИЛ”, 1985, № 2. Перевод П. Грушко (цикл стихов на латиноамериканские темы). Кроме того, советский песенник Николай Добронравов поместил в “ИЛ” (1981, № 8) перевод нескольких песенок АуликкиОксанен.

Журналистка Анна-Лена Лаурен, которая несколько лет прожила и в России, отвечает на вопросы о двуязычии и о «финских шведах».

Шведскоязычный финляндец, поэт Генри Парланд написал в одном из своих писем: «Я чужеземец, куда бы я ни шел».

Литературная деятельность Генри Парланда совпала с 1920-ми годами в Финляндии. Парланд родился в многоязычном Выборге, был выходцем из шотландской семьи и учился в немецкой школе. Шведский язык для него был четвертым языком общения после немецкого, русского и финского. Тем не менее, шведский язык стал языком его творчества: Парланд входит в авангард шведскоязычного финского модернизма, который оказал большое влияние на последующую поэзию не только Финляндии, но и Швеции и других северных стран.

Генри Парланд со своей пёстрой историей происхождения был типичным представителем шведскоязычных финляндцев. В кровеносных сосудах многих представителей этой группы населения протекает как русская, так и немецкая, шотландская и балтийская кровь. Шведскоязычное население начало заселять Финляндию с 1100 годов, когда шведы совершали крестные походы в Финляндию.

Культурное и генетическое наследие шведскоговорящих финляндцев, однако, гораздо шире. Например, многие иммигранты русского происхождения, прибывшие в Финляндию в девятнадцатом веке, приняли шведский язык за язык своего общения. Разумеется, что город Гельсингфорс был многоязычным городом. Указатели улиц были снабжены информацией на трех языках: финском, шведском и русском.

То, что Парланд описал себя как чужеземец, куда бы он ни шел, связано не только с его многокультурным происхождением, но, вероятно, и с тем, что иногда необычайно трудно объяснить свой идентитет тем, кто думает, что национальность и язык – это одно и то же. Приходится постоянно объясняться, быть «чужеземцем», куда только человек ни попадает. Финляндец, говорящий по-шведски? Как это так?

Финны или шведы?

Факт остается фактом: шведскоязычные финляндцы сами чувствуют себя финляндцами, т.е. поданными Финляндии. Это значит, что мы – это не шведы, кто живут в Финляндии, а финляндцы, у которых родной язык – шведский. Государства с несколькими государственными языками – это не уникальное явление. Среди европейских стран можно назвать Бельгию и Швейцарию, но бытует мнение, что нация может иметь только один язык.

Поэтому не задавайте шведскоязычному финляндцу вопроса о том, за кого он болеет в хоккее, за Финляндию или Швецию. Такой вопрос он воспримет как оскорбление. Солидарность с Финляндией и с финским идентитетом у него крепка, что это отнюдь не препятствует ему внимательно следить за событиями Швеции, читать шведскую литературу и шведские газеты в интернете.

Важно также языковое родство с остальными скандинавскими странами, но это не меняет тот факт, что идентитет – финляндский, и что, в первую очередь, шведскоязычный финляндец читает финские газеты и смотрит финские теленовости.

Я сама родилась на острове архипелага Турку, где большинство населения говорит по-шведски. Мои дед и бабушка со стороны матери и отца, мои двоюродные сестры и братья и все остальные родственники говорят на родном шведском языке. В западных прибрежных территориях Финляндии имеется много муниципалитетов, в которых шведский язык является естественной частью общества. Шведский язык в этих местах так давно укоренился, что внутри языка развивались собственные диалекты: в речи шведскоговорящего финляндца можно услышать, откуда он или она родом. Мы – шведскоязычные сами владеем развитым ухом по этому вопросу.

По фамилии человека мы также можем определить, откуда он родом. Моя фамилия – Laurén – частая фамилия в Обуланде, но фамилии типа Лиллкунг (Lillkung ) или Стургорд (Storgård ) исходят из Эстерботтен. Малочисленные сообщества отличаются сильным социальным контролем, и здесь полагается заботиться друг о друге.

Верно или неверно?

По-прежнему в Финляндии бытует ряд предрассудков и просто неверных представлений о шведскоязычном населении. Одним из таких неверных представлений является то, что «финские шведы» в двух войнах против Советского Союза в 1939-40 и 1941-44 гг. не воевали. Но это не так: воевали как шведскоговорящие, так и финскоговорящие финляндцы.

Другой распространенный предрассудок – это то, что все шведскоязычные финляндцы – богаты. Конечно, было бы хорошо, если бы дело действительно обстояло так, но, к сожалению, это отнюдь не так. Согласно статистическим данным, уровень доходов и образования среди шведскоязычных финляндцев примерно такой же, как среди финскоговорящего населения. Зато шведскоговорящее население живет дольше и здоровье у него крепче. Исследователи полагают, что социальная сеть шведскоязычного населения Финляндии гораздо более развита, чем у финскоговорящего, т.е. они больше общаются между собой и вообще больше разговаривают друг с другом.

Почему шведский язык является вторым официальным языком Финляндии?

Иностранцы нередко задают вопрос, почему шведский является вторым официальным языком Финляндии, хотя шведскоязычного населения у нас начитывается всего 5,5 процентов.

Ответ заключается в том, что шведский язык для Финляндии имеет такое культурное и историческое значение, которое не поддается измерению в процентах. Финляндия входила в состав Швеции в течение шестисот лет и, благодаря этому периоду, в Финляндии укоренился западноевропейский общественный строй. Финляндия не стала феодальным обществом (в отличие от балтийских стран и России), а обществом, состоящим из свободных крестьян.

Когда финский язык в девятнадцатом веке стал языком государственной администрации и культуры, во главе этого процесса шли шведскоговорящие интеллектуалы, которые чувствовали себя финскими патриотами. Одновременно шведский язык сохранил свое культурное значение.

Значительная часть важнейшей финской литературы написана по-шведски. Например, наш национальный гимн Vårt land («Наш край») был написан шведскоязычным поэтом Йоханом Лудвигом Рунебергом. Родной язык национального композитора Жана Сибелиуса был шведский, точно так же как и маршала К.Г.Маннергейма, главнокомандующего финской армии в двух войнах. Кроме родного шведского языка, Маннергейм, служивший в царской армии, владел русским в совершенстве, и говорил по-немецки, по-французски и по-английски. На самом деле, финский у него был самым слабым языком. Но это не делало его менее «финским».

Культура шведскоязычных финляндцев живет и процветает

Даже сегодня вклад шведскоязычной части населения Финляндии в литературу значительно превышает его долю в общей численности населения. Большой экспортный продукт Финляндии – Мумитролл – является продуктом пера писательницы Туве Янссон, писавшей по-шведски. В 2006 году лауреатом литературной премии Финляндии (Finlandiapriset ) стал пишущий по-шведски Чель Вестё, а в предыдущем году шведская литературная премия Augustpriset была присуждена финской писательнице Монике Фагерхольм, которая пишет по-шведски.

В этой связи крупнейшая в Финляндии газета Helsingin Sanomat отметила, что представителям меньшинства, которое насчитывает едва ли триста тысяч человек, почти одновременно удалось завоевать важнейшие и наиболее престижные литературные премии в двух соседних странах.

В Хельсинки на шведском языке играют в трех театрах: Шведском (Svenska teatern ), Малом (Lilla teatern ) и в театре «Вийрус» (Viirus ). Кроме того, есть ряд «свободных» – неинституциональных – театров. В Финляндии выходит около пятнадцати ежедневных газет на шведском языке. Крупнейшей из них является издаваемая в Хельсинки газета Hufvudstadsbladet . Старейшая, выходящая в Финляндии газета, Åbo Underrättelser , издаваемая в Турку, является шведскоязычной. Шведскоязычные передачи идут по одному телеканалу, FST5, и по двум радиоканалам.

Поэтому в Финляндии существует целый шведскоязычный культурный мир, который живет параллельно и во взаимодействии с финскоязычным миром. В этом заключается одна из причин глубокого укоренения шведского языка в Финляндии. Шведский в Финляндии не чужой язык, а часть общего финляндского культурного наследия.

Текст: Анна-Лена Лаурен

Анна – Лена Лаурен – журналистка , пишущая для газеты Hufvudstadsbladet. В период с 2006 по 2010 гг. она работала корреспонденткой телерадиокомпании « Юле » в Москве . Она – автор книг « У них что – то с головой , у этих русских » / “Hulluja, nuo venäläiset” и “I bergen finns inga herrar – om Kaukasien och dess folk” / “Vuorilla ei ole herroja – Kaukasiasta ja sen kansoista” (« У гор нет господ – о Казказе и его народах» ).