Кто "заказал" Костю Могилу? Костя-Могила - МВД — ЖЖ Кто изготовил памятник косте могиле

Редакция сайта может не разделять взглядов других СМИ

Вчера в Петербурге хоронили "авторитетного" предпринимателя Константина Яковлева (Костю Могилу), убитого две недели назад в Москве. Похороны "авторитета" задержались из-за празднования 300-летия Петербурга и собрали самых разных людей -- от "воров в законе" и бандитов до монахов Зеленецкого монастыря, которому последние годы помогал Константин Яковлев. С подробностями -- АНДРЕЙ Ъ-ЦЫГАНОВ.

С самого утра братва начала подтягиваться к Троицкому собору Александро-Невской лавры, где должны были отпевать Константина Яковлева. С местом отпевания определились накануне -- родственники Константина Яковлева выбрали другой храм, поскромнее, но потом было решено, что туда не вместятся все желающие проститься с Костей Могилой. Желающих и правда оказалось немало. К половине двенадцатого дня вся площадь перед входом в лавру была заставлена джипами и "Мерседесами" с непростыми номерами. А для простых провожающих распорядители подготовили четыре автобуса.

Красного дерева, украшенный резьбой гроб с телом покойного выставили посреди храма. Его тут же окружили родственники, за ними встали граждане характерной наружности. У входа в собор появились траурные венки с надписями "Сестра -- брату", "От друзей". Впрочем, большинство "друзей" до самого начала отпевания оставались на улице, встав полукругом перед собором. Верующие, пришедшие на службу по случаю праздника Вознесения Господня, спешно покидали территорию лавры. Даже нищие, которые обычно располагаются вдоль всей дороги от входа в лавру до Троицкого собора, на этот раз переместились за ворота монастыря и там собирали щедрый урожай. Журналисты столпились у входа в собор. Братва не обращала внимания на камеры, и только потом, на кладбище, к корреспондентам Ъ подошел представительный гражданин и порекомендовал не лезть на рожон: мол, "вы сами понимаете, тут есть люди, которым съемка может не понравиться. Реагировать люди могут по-разному".

Крестного хода, обычно совершаемого на Вознесение, не было. Вместо него в полдень, как и планировалось, началось отпевание Кости Могилы. "Большой начальник был, а? -- спросила меня бабулька, собирающая свечные огарки.-Упокой Господи. Начальство -- от Бога". Проститься с Костей Могилой пришли, по самым скромным оценкам, человек 500. Среди них были замечены "авторитет" Вячеслав Слатин (Паша Кудряш) и депутат законодательного собрания Петербурга Денис Волчек. К концу отпевания в дверях собора появился экс-вице-президент Петербургской топливной компании Владимир Барсуков (Кумарин), которого в милиции когда-то считали главным недругом покойного. Он так и простоял у входа до конца службы.

Как объяснил корреспонденту Ъ один из участников похорон, публика здесь собралась разношерстная: "Вон парень из команды Бройлера, вон тот -- малышевский. Некоторых ребят я не видел лет 20. Блатных, кстати, немного -- видимо, боятся, что их тут накроют СОБР с ОМОНом". Представителей легального крупного бизнеса корреспондент Ъ в толпе прощающихся не опознал (в окружении Кости Могилы говорили, что он давно "вышел из тени" и состоял в ряде престижных бизнес-клубов. Впрочем, в самом известном из них, Петербургском Английском клубе, Ъ сообщили, что к нему Константин Яковлев отношения не имел).

Похоронный кортеж, окруженный машинами спецсопровождения ГАИ, растянулся на полкилометра. Но на кладбище (Северное; не самое престижное из петербургских кладбищ -- просто там похоронена мать Константина Яковлева) собрались лишь самые близкие -- человек 200. Депутат-коммерсант Денис Волчек, которого молва называет одним из основных "преемников" покойного, держался в задних рядах, избегая камер. Речей над гробом братва не произносила. Духовник Константина Яковлева, монах Зеленецкого монастыря, сказал: "Господь призвал Константина в самый лучший момент его жизни, когда он встал на путь покаяния". А президент основанной Яковлевым общественной организации "Академия духовного возрождения" пообещал рассказать, "каким парнем был" покойный.

"Братки" слушали речи без энтузиазма: не секрет, что именно религиозная и общественная деятельность Константина Яковлева отвратила от него большинство его "гвардейцев" и "авторитетов". "Главное теперь -- кого они (московские "воры в законе".--Ъ) вместо него назначат",-- произнес один из участников церемонии, имея в виду, что, несмотря на разрыв с криминалом, Костя Могила оставался "крестным отцом" Санкт-Петербурга. (Коммерсантъ, 06.06.2003)

Следите за новостями воровского мира на канале Прайм Крайм в

Кто такой Костя "Могила", наверное знает каждый ленинградец (петербуржец). Не буду вдаваться в подробности, а просто отошлю к Гуглу или к Яндексу, чтобы народ понимал, что Константин Карольевич Яковлев для Питера был примерно такой же значимой фигурой как Вячеслав (Япончик) Иваньков для Москвы.

Существует устойчивая легенда, что во времена работы Кости на Южном кладбище Санкт-Петербрурга он, работая могильщиком с подельниками выкапывал могилу чуть глубже, куда ночью братва привозила труп. Труп якобы захоранивался и присыпался землёй а уже следующим утром в яму опускался респектабельный гроб доброго питерского самаритянина, и соответственно как говорится - "концы с мокрухой" были спрятаны так надёжно, что никто не мог подкопаться.

Хотя это не более чем легенда. По крайней мере я знаю, что её проверяли и даже несколько покойников из 90-х были даже эксгумированы чтобы копнуть чуть дальше - но закончилось всё ничем.

Не смотря на это, даже не будучи т.н. "вором в законе" - Костя был безусловным авторитетом в криминальном сообществе. И авторитет у него был даже покруче воровского. Будучи великолепным бойцом, спортсменом. Человеком в принципе не знающим страха и не отступающим ни в одной драке, что для советского менталитета, воспитанного не только партией и комсомолом но так-же дворовой, криминальной романтикой, было чем-то вроде не требующего подтверждения героизма.

Но не будучи вором, Костя, как и любой советский человек, получивший немыслимые доходы в конце 80-х в начале 90-х, был знатным пижоном, не чуждым дешевых, по воровским меркам, понтов. В начале 90-х ему было немногим за 30-ть, и он попался на вымогательстве (по тем годам - на банальном рэкете - если кто помнит такое слово).и питерские опера были решительно настроены закрыть молодого и дерзкого бойца, который не боялся ничего и ни кого.

СССР распался в августе, но суды, правоохранительная система - работали еще по советским стандартам. И это повлияло на Костину судьбу как нельзя кстати.

Не нужно наверное рассказывать тем, кто родился в 50-х-60-х, что собой представляло начало 90-х годов. Этакий переход от коммунизма к победившей демократии. Любой человек из за железного занавеса - был почти-что богом. Сраный грёбаный немецкий журналист, которого в Германии взяли на работу стажером - по прибытию в СССР, реально чувствовал себя человеком в среде туземцев. Этаких раболепных обезьян, для которых слово "иностранец" - звучало почти что как "Иисус Христос, только с баксами в кармане".

Первый наплыв иностранцев, а именно финнов, благодаря близости Петербурга и немцев в Калининграде прекрасно нарисует картину, за что вчерашние советские сегодня так ненавидят европейцев и их фальшивой толерантностью. Шикарный автобус с туристами (не чета нискожопым "Икарусам") подъезжал к месту парковки, которое уже было оккупировано нищебродными советскими детьми (сейчас им уже чуть за 30) . Открывалась дверь и на асфальт летела щедрая горсть жвачки в ярких фантиках.

И пока русские "воробьи" на карачках, неуклюже матерясь и отпихивая друг друга собирали щедрую подачку - иностранцы смеялись и снимали это на свои "полароиды" и "ящики". Для них это была экзотика. В бывших советских ресторанах, которые еще по инерции работали, и где иностранцы питались - лучшими чаевыми для официанта была зажигалка "Cricket", которая выдавалась с важным видом.

Вобщем, я увлёкся. Перехожу к Косте Могиле, к которому его старый знакомый привёл корреспондента журнала "Шпигель" (ФРГ) со словами - "Этот парень тебя отмажет от любой зоны".
Парень действительно оказался бойким. Он сделал несколько снимков на кухне, которая была быстро импровизированна под тюремную камеру. И буквально через неделю в "Шпигеле" вышла статья, громко озаглавленная "Первый советский мафиози".

О "мафиози" разумеется речи не стояло. Была фотка Яковлева на якобы "шконке" в камере. И огромный преогромный текст, о том, как советский режим сажает в тюрьму обычных спортсменов, которые по совместительству - бизнесмены. И то что Konstantin Yakovleff - сейчас в постсоветской России грозит серьёзный тюремный срок.

И началось! Заверещало "Радио Свобода", "Голос Америки" - Простой бизнесмен попал под репресии и ему уготован "GULAG".
И что бы вы думали?

Там кажется даже Собчак звонил в прокуратуру. Мол, никак нельзя сажать! Нужно выпутываться любыми методами! Нельзя обижать иностранцев, нельзя допускать скандала!

И под тяжестью демократии, обычному бандиту и рэкетиру, вместо реального срока, этак лет на восемь, дали несколько месяцев "Химии" в городе Лодейное Поле, Ленинградской области. Куда Константин Карольевич, прибыл самолично на "Форд-Мустанге" красного цвета.

Если кто не знает что такое "Химия" - вкратце поясню. Это условное осуждение. Было такое понятие в СССР. Когда человека не осуждают как бы в зону, а считают его условно свободным, но с переселением на какое-то сложное производство ("Химия"- именно оттуда и берёт своё название). Например, в асбестовый цех, или на производство аккумуляторов в цех с серной кислотой.
Живёт осужденный в специальном общежитии в течении срока и ездит на работы с 8 утра до 17.00 вечера. После чего до 22.00 у него есть право на нормальную жизнь с выходом в город, а потом уже вечерняя поверка в общежитии, отбой и до начала рабочего дня.

Костя-Могила в Лодейном Поле нормально "проработал". За пару десяток баксов вместо него на работу на завод силикальцитных изделий ходил какой-то местный урка. А Костя рассекал на своём мустанге, волнуя местных девок в ситцевых сарафанах и беспредельно ужинал в местных ресторанах, опустив, кстати "местную гопоту", которая потом стала ему прислуживать.
Ну и разумеется прикупил местных ментов и арендовал зал числившийся за МВД под свои занятия. Спортсмен же.

В общем провёл несколько месяцев отпуска в Карелии и вышел на свободу с чистой совестью. Чтобы спустя 12 лет быть застреленным в Москве .

PS: Кстати химию в Лодейном Поле прошли такие знаменитые "преступники" как Саша Боярский (родной брат Михаила Боярского), Аркадий Гернштейн (фактический управляющий самого популярного в богеме Ленинграда, ресторана "Русская Тройка", близкий друг Аллы Пугачевой и Махмуда Эсанбаева) и многие другие элитарные "преступники".

Ленинградская правда, 27.05.2003

25 мая в центре Москвы из двух автоматов "Калашниковых" в автомобиле "Ниссан Максима" вместе с тремя спутниками был расстрелян 49-летний бизнесмен Константин Яковлев, еще недавно считавшийся одним из хозяев Петербурга.

Заказное убийство в центре Москвы 25 мая этого года авторитетного питерского бизнесмена Константина Яковлева (он же Костя Могила) не наделало много шума в Петербурге. Скорее оно вызвало, гробовую тишину. Бизнес-сообщество, спецслужбы, политики и проч. пребывают сейчас в тяжелом ступоре от неожиданности и гадают – вызовет ли это ЧП кровавую волну резонансных преступлений, и что теперь изменится в криминальном раскладе Северного Палермо.

Как известно, жестокое противостояние видного члена семейного губернаторского клана Константина Яковлева и лидера так называемого “тамбовского” бизнес-сообщества Владимира Барсукова (Кумарина), длившееся с середины 90-х, закончилось несколько лет назад перимирием и разделом сфер влияния в Петербурге. “Тамбовцам” отошел почти весь нефтебизнес, заправки, муниципальный транспорт, теплоснабжение. Константин Карольевич контролировал Морской порт СПб, лекарственно-аптечный бизнес, телерекламу.

Теперь вся система бандитских сдержек и противовесов в северной столице, на первый взгляд, летит к черту. Кажется, кровавый передел неизбежен. Но кто и что будет делить? “Тамбовцам” в содружестве с “Сургутнефтегазом”, в принципе, монопольного положения на топливном рынке Петербурга более чем достаточно. Вряд ли что-то это положение может поколебать в ближайшем будущем. Впрочем, и незыблимость авторитета Кости Могилы до 25 мая не вызывала ни у кого сомнений. Но вот ведь как вышло. Кто же посмел?

В этой связи стоит вспомнить знаковую публикацию с красноречевым заголовком “Петербург стоит на пороге новой войны. Воров с “братвой”, которая была опубликована в газете “Вечерний Петербург” в начале сентября прошлого года. Точно известно, что эта статья возникла из недр “тамбовского” бизнес-сообщества (а чего удивляться тому, что на братву работают информированные журналисты – это уже давно не новость) и представляет собой весьма точный прогноз развития событий в криминальном мире Петербурга, который начал оправдываться 25 мая.

Кратко процитируем эту программную статью, выделяя ее основные моменты:

“На питерском горизонте замаячила новая криминальная война. Ставки на этот раз куда больше, чем когда-либо раньше, соответственно и жестокость ожидается несравненная с прежними временами… В Москве доминирует бюрократическая олигархия, сильны и воры в законе. В Петербурге на первый план прорвалась братва. Среди прочих "авторитетно" заявило о себе "тамбовское преступное сообщество", лидером которого считается легендарный Кум - бизнесмен Владимир Барсуков (прежняя фамилия - Кумарин). Вторая столица России явно выходила из-под контроля первой. Тогда встала задача: "бандитский Петербург" должен стать воровским городом. Питерский вопрос уже пытались решить в 1999 - 2000 годах. Пролилось немало крови, образовалось несколько уголовных дел, но кардинально изменить расклад не удалось. Теперь подготовка идет основательнее: шанс может оказаться последним… Главное - окончательно решить "бандитский вопрос". Список конкурентов, подлежащих расходу, открывает "тамбовское сообщество". На кону - контроль за воровской казной, размер которой сопоставим с бюджетом среднего субъекта Российской Федерации…На арене появился четвертый, по имени Артур. Сполохи очередной криминальной войны разогрели амбиции Кжижевича. Как никогда за свою бурную жизнь он близок сегодня к короне вора в законе и ключу от "общака"… Кжижевич продолжает уверенно набирать очки. Московские воры уже вынуждены корректировать свою петербургскую политику с оглядкой на Артура. При этом Артур фактически сколотил собственный солидный "общак": по некоторым сведениям, его капиталы пополнились за счет бизнеса Михаила Мирилашвили, арестованного полтора года назад. Серьезных же акций против Кжижевича никто не решается даже планировать…Воровское наступление вышло на новые рубежи. Главное теперь - успеть необратимо изменить положение. Война "тамбовскому сообществу" была официально объявлена в апреле 2000 года на воровском сходняке в Ростове-на-Дону. Основной доклад по петербургскому вопросу делал тогда "смотрящий" по Северо-Западу, известный как Костя Могила. Сразу после исторической встречи в Ростове на Петербург словно сошла лавина заказных убийств. "Тамбовцы", однако, устояли. Патриарх советских воров Дед Хасан отодвинул на задний план не справившегося с задачей Могилу. Сегодня Могила поубавил активность, довольствуясь мелкими интригами с Москвой и ежемесячными выплатами в 100 тысяч долларов (по слухам, эти деньги поступают от председателя Муниципальной палаты Петербурга Дениса Волчека)… Так или иначе, Могила держится в тени. На первый план уверенно выходит Артур Кжижевич, переигравший всех…»

Правоохранители, упомянутые в данной публикации, отнеслись к ее содержательной части очень серьезно. Даже попытались возбудить уголовное дело по факту клеветы. Но поскольку автора найти не представлялось возможным, дело заглохло, как и многие ему подобные.

В то же время параллельно в питерских СМИ был запущен слух, который сегодня слухом уже не назовешь:

«Говорят, в Морском порту Петербурга в скором времени ожидается забастовка докеров. Инициировать ее, по слухам, должен Константин Яковлев (Костя Могила), недавно проведший с лидерами докеров соответствующие переговоры. По нашим сведениям, в порту грядет очередной передел сфер влияния, организованный новым смотрящим по Питеру от московских воров в законе Артуром Кжижевичем. Господин Кжижевич в последнее время активно теснил бизнес Могилы, добравшись и до Морского порта - одного из самых лакомых кусков империи Константина Яковлева. Судя по всему, Яковлев попытается сорвать грядущий передел, действуя через подконтрольных докеров. Стоит напомнить, что когда-то функцию смотрящего выполнял именно Яковлев, однако некоторое время назад он был раскоронован. Как нам удалось выяснить, Константин Карольевич очень недоволен активностью молодого Кжижевича, и борьба за порт станет лишь первой битвой в войне, которая может развернуться в Петербурге между "авторитетами". Однако Могила сейчас не так силен, как прежде…»

Новая “криминальная звезда” на питерском небосклоне?

А кто такой этот Артур Кжижевич? Почему именно он? Упоминания о нем разбросаны в старых криминальных хрониках Петербурга весьма хаотично. Северная столица основательно подзабыла этого некогда яркого представителя так называемой Казанской ОПГ, разгромленной в середине 90-х «тамбовцами» (иногда его причисляли к Чеченской ОПГ, поскольку родился в Грозном). Как видно, напрасно. Но для начала напомним, что такое была Казанская ОПГ.

Казанская ОПГ : Группировка сформировалась из молодежных банд Набережных Челнов и др. городов Татарстана, для которых были характерны гастрольные поездки в обе столицы. По своей весомости в Петербурге вплотную подпирала тамбовцев. Костяк казанцев составляли татары. Группировка представляла собой совокупность полуавтономных кланов (4 крыла), лидеры которых условно подчинялись Казани, получая оттуда поддержку деньгами, оружием, людьми. Члены группировки не увлекались культом силы как тамбовцы, не занимались спортом, употребляли наркотики и спиртное, но несмотря на это, считали себя правоверными мусульманами и любили клясться на Коране. За невыполнение приказов старейшин следовало жестокое наказание.

Для приведения в исполнение смертных приговоров в рядах казанцев имелась бригада психически ненормальных отморозков, которым, в случае изобличения не грозила уголовная ответственность. Казанцы строго ориентировались на воров в законе, аккуратно делали отчисления в общак. Совершали много общеуголовных преступлений, которые разрабатывали местные казанцы, а исполняли гастролеры из Татарстана. Часто объектами грабежей и погромов становились бизнесмены, находившиеся под охраной самих казанцев. Преступления редко раскрывались из-за наличия у группировки разветвленной сети осведомителей в органах милиции. В 1992 году группировка устроила погром со стрельбой на Торжковском рынке. Со второй половины 1993 года казанцы вступили в борьбу с тамбовцами за контроль над торговлей энергоносителями. В результате в 1994 году гибнут лидеры казанцев Ноиль Исхаков и Альберт. После удачного покушения на Кумарина, казанцы отобрали у него часть объектов, в частности отель Невский Палас. Сильный удар нанес группировке РУОП, арестовав лидеров: Артура Кжижевича, Мартина, Фантома, Афоню, Зозулю, Карпа, Добряка и Поздняка. По некоторым сведениям казанцы пытались создать в Петербурге свой банк, вели активные поиски учредителей, осуществляли подходы к АКБ «Россия». В марте 1994 года проявляли интерес к зданию Северного Тогового Банка на 2-й линии В.О. Базой группировки являлись ресторан «Шлотбург», кафе «Садко». Офис «руководства» находился на пр. Кима, д.1. Цель группировки: контроль над автомобильным рынком, контроль над коммерческими структурами (АО, СП, малыми предприятиями и финансовыми учреждениями города (банками, обменными пунктами). Методы: силовое давление на бизнесменов, предпринимателей и банкиров. Сферы влияния: контролировали Василеостровский, Выборгский, Калининский, Красногвардейский и Приморский районы, Приозерское направление.

Артур Кжижевич (он же Петрозаводский, Артур, Динго) : Родился в Грозном в зажиточной семье. Учился в музыкальной школе для одаренных детей. Комсомольский активист районного уровня. Успешно занимался вольной борьбой. Учился в Грозненском университете. В 1988 году осужден за вымогательство (жертва - один из друзей отца). Отцу предложили дать взятку за освобождение сына, но он отказался это сделать.

После побоев в милиции Артур страдает хроническим заболеванием почек. Религиозен, расчетлив, сдержан. Входил в совет старейшин влиятельного Джапар-клана. Хороший стрелок, владеет навыками телохранителя. Поддерживал контакты с группировкой Малышева, а также с группировкой выпускников Военного института физической культуры. Резиденция Артура - ресторан «Сугроб». Контролировал торговлю в районе Гражданка и Комендантского аэродрома. На Васильевском острове контролировал СПИ «Фиджи», бар «Северное Сияние». Его первым помощником являлся Александр Крупицин (он же Колобок), брат которого работал на Литейном. Группа Кжижевича считалась самой беспокойной из «казанских». В ней было много наркоманов, владела большим количеством оружия, пополнялась в основном лицами татарской национальности. У группы была связь с одним из сотрудников 5 отдела милиции (Лиговский, 145).

Этапы большого пути

Что еще известно о Кжижевиче и каким образом он пересекался с Костей Могилой?

В начале 90-х на золотую кладбищенскую жилу в Питере положили глаз братки. Многие из которых, кстати, на "похоронных хлебах" и взошли. К тому времени небезызвестный Костя Могила, когда-то землекоп Южного кладбища, уже расстался с лопатой и занял руководящую должность в криминальной империи Малышева. Бывшие же его собратья по ремеслу оказались в стане "казанских", пытавшихся прибрать к рукам весь питерский похоронный бизнес.

Руководил "казанцами" Артур Кжижевич. Для сбора "дани" с кладбищ им были назначены "кустовые". А директором похоронного ведомства (носившего тогда название СПБО) стал некогда подрабатывавший на Южном кладбище Николай Петрашкевич, которого братва, не стесняясь, объявила "своим". "Казанцы" быстро усмирили забастовавший было неформальный профсоюз гробовщиков После серии безжалостных избиений похоронные средства из бюджета рекой потекли в бандитский общак. Но шальные деньги "казанцам" счастья не принесли.

Один за другим бесследно исчезают двое сборщиков "дани" Ковалевского кладбища. На Южном двоих "кустовых" просто убивают - одного расстреляли в упор прямо в конторе кладбища, другого в собственном дворе подорвали начиненной гвоздями бомбой. При невыясненных обстоятельствах погиб на охоте и сам Петрашкевич. Затем позиции "казанцев" ослабил арест Кжижевича. А после того, как из двоих пришедших ему на смену лидеров один был убит, а второй оказался в "Крестах", группировка, как уверяют специалисты, практически выпустила бразды правления из рук.

24 мая 1995 года, сообщала газета «Коммерсант» вступил в силу приговор одному из основных лидеров казанского преступного сообщества Санкт-Петербурга Артуру Кжижевичу. Городской суд Петрозаводска признал его виновным в вымогательстве и приговорил к шести годам лишения свободы с отбыванием срока в колонии строгого режима с конфискацией имущества. В Северо-Западном регионе это первый за последние шесть лет судебный процесс над столь крупным преступным авторитетом. Последний раз представитель "высшего криминалитета" Санкт-Петербурга - лидер тамбовской группировки Владимир Кумарин -- был осужден в 1989 году. Вместе с Артуром Кжижевичем также за вымогательство приговорен к шести годам Геннадий Мосягин, один из ближайших его помощников.

Артур Кжижевич вместе с Геннадием Мосягиным в августе 94-го вымогал 20 млн руб. у директора небольшой петрозаводской фирмы, что весьма нетипично для преступного лидера такого высокого уровня. Чтобы убедить коммерсанта в необходимости внесения денежного "залога" за свою жизнь, Кжижевич вместе с сообщниками вывез его из Петрозаводска в лес. Бизнесмена угрожали убить. Как сообщили сотрудники РУОП, предположительно, сам Кжижевич произвел несколько выстрелов поверх головы своей жертвы. На месте происшествия были найдены пули и гильзы от пистолета Макарова. Запуганный насмерть коммерсант выложил 5 млн. Деньги он передал Геннадию Мосягину наличными. После этого происшествия охраной предпринимателя занялось Управление по оргпреступности республики Карелия.

Кжижевич был задержан сотрудниками РУОП 16 августа 1994 года в Санкт-Петербурге у гостиницы "Октябрьская". На момент ареста он являлся коммерческим директором АО "Тайм". Накануне в Карелии наручники надели и на Геннадия Мосягина. После задержания Артур Кжижевич под усиленной охраной СОБР, в сопровождении бронетранспортера был этапирован в Петрозаводск, где его поместили в СИЗО 1. Буквально через неделю после этого около изолятора было отмечено большое скопление иномарок. Учитывая, что казанская группировка – одно из самых мощных бандформирований региона и преступления, совершаемые ею, отличаются крайней дерзостью, было принято решение перевезти Артура Кжижевича в следственный изолятор небольшого городка Сегежа на севере Карелии. МВД и УОП Карелии обеспечили усиленную охрану Кжижевича.

14 сентября 1994 года в республике Карелия Сегежский народный районный суд рассмотрел ходатайство адвоката Кжижевича об изменении меры пресечения с содержания под стражей на подписку о невыезде с внесением залога в 100 млн рублей, которые собирался заплатить один из предпринимателей Карелии. В ходатайстве было отказано. Во время заседания все члены суда, прокурор, а также само здание суда усиленно охранялись бойцами СОБР. Адвокат мотивировал ходатайство тем, что его подзащитный находится в очень плохом физическом состоянии. 23 декабря 1993 года в подъезде собственного дома Артур Кжижевич был трижды ранен из пистолета ТТ, но благодаря счастливому стечению обстоятельств остался жив.

Против обвиняемых была собрана солидная доказательная база. Первоначально прокурор запросил для авторитета 8 лет лишения свободы, но суд, видимо приняв во внимание плохое состояние его здоровья после почти 10 месяцев, проведенных в СИЗО, ограничился 6 годами. Столько же получил и Геннадий Мосягин.

Наши дни

На страницах газеты «Я телохранитель» образца 2000 года находим мнение известного в Питере криминального журналиста: «Сейчас многие в криминальной среде города ждут, когда в Петербург после отбытия срока вернется Артур Кжижевич. Вот он приедет, думают, и начнет защищать всех обиженных. Кжижевич был близок к Александру Малышеву и возглавлял бригаду так называемых "татар". Артур Кжижевич должен выйти в июне 2000 года. Он отбыл полный срок наказания, ведя себя в колонии не так, как свойственно обычно бандитским авторитетам. Ведь большинство бандитов считает, что главная задача, которую надо решить в тюрьме, поскорее выйти из нее. Для этого следует соблюдать все тюремные правила, участвовать в самодеятельности, может, кому-то дать взятку. В общем, сделать все, чтобы освободиться как можно раньше. А Кжижевич образ действий определил для себя иной: как пишут в официальных документах, он "не встал на путь исправления". Говорят, блатные короновали его как страдальца… И вот теперь через шесть лет в Петербург приехал "вор в законе" Кжижевич, но тут уже все изменилось. Здесь все измеряется не количеством стволов или трупов, а наличием связей в Законодательном собрании, РУБОПе и так далее. А ведь методы Кжижевича, скорее всего, остались теми же, что и в 1988-89 годах, когда он говорил своим ребятам: залетайте в кафе и рубите всех...».

Мог ли такой человек “завалить” старого обидчика Костю Могилу? Вполне. Только вот является ли новоявленный “смотрящий” по Питеру самостоятельной фигурой или он всего лишь выполнил волю спецслужб, с отдельными представителями которых давно сблизился еще в Карелии – вопрос открытый. Равно как и неясно, убийство Могилы – это начало масштабной чистки северной столицы спецслужбами от бандитского элемента или просто очередной сильный ход в сложной игре, цель которой безраздельный контроль над Морским портом СПБ. Но время покажет.

Редакция сайта может не разделять взглядов других СМИ

Вчера в Петербурге хоронили "авторитетного" предпринимателя Константина Яковлева (Костю Могилу), убитого две недели назад в Москве. Похороны "авторитета" задержались из-за празднования 300-летия Петербурга и собрали самых разных людей -- от "воров в законе" и бандитов до монахов Зеленецкого монастыря, которому последние годы помогал Константин Яковлев. С подробностями -- АНДРЕЙ Ъ-ЦЫГАНОВ.

С самого утра братва начала подтягиваться к Троицкому собору Александро-Невской лавры, где должны были отпевать Константина Яковлева. С местом отпевания определились накануне -- родственники Константина Яковлева выбрали другой храм, поскромнее, но потом было решено, что туда не вместятся все желающие проститься с Костей Могилой. Желающих и правда оказалось немало. К половине двенадцатого дня вся площадь перед входом в лавру была заставлена джипами и "Мерседесами" с непростыми номерами. А для простых провожающих распорядители подготовили четыре автобуса.

Красного дерева, украшенный резьбой гроб с телом покойного выставили посреди храма. Его тут же окружили родственники, за ними встали граждане характерной наружности. У входа в собор появились траурные венки с надписями "Сестра -- брату", "От друзей". Впрочем, большинство "друзей" до самого начала отпевания оставались на улице, встав полукругом перед собором. Верующие, пришедшие на службу по случаю праздника Вознесения Господня, спешно покидали территорию лавры. Даже нищие, которые обычно располагаются вдоль всей дороги от входа в лавру до Троицкого собора, на этот раз переместились за ворота монастыря и там собирали щедрый урожай. Журналисты столпились у входа в собор. Братва не обращала внимания на камеры, и только потом, на кладбище, к корреспондентам Ъ подошел представительный гражданин и порекомендовал не лезть на рожон: мол, "вы сами понимаете, тут есть люди, которым съемка может не понравиться. Реагировать люди могут по-разному".

Крестного хода, обычно совершаемого на Вознесение, не было. Вместо него в полдень, как и планировалось, началось отпевание Кости Могилы. "Большой начальник был, а? -- спросила меня бабулька, собирающая свечные огарки.-Упокой Господи. Начальство -- от Бога". Проститься с Костей Могилой пришли, по самым скромным оценкам, человек 500. Среди них были замечены "авторитет" Вячеслав Слатин (Паша Кудряш) и депутат законодательного собрания Петербурга Денис Волчек. К концу отпевания в дверях собора появился экс-вице-президент Петербургской топливной компании Владимир Барсуков (Кумарин), которого в милиции когда-то считали главным недругом покойного. Он так и простоял у входа до конца службы.

Как объяснил корреспонденту Ъ один из участников похорон, публика здесь собралась разношерстная: "Вон парень из команды Бройлера, вон тот -- малышевский. Некоторых ребят я не видел лет 20. Блатных, кстати, немного -- видимо, боятся, что их тут накроют СОБР с ОМОНом". Представителей легального крупного бизнеса корреспондент Ъ в толпе прощающихся не опознал (в окружении Кости Могилы говорили, что он давно "вышел из тени" и состоял в ряде престижных бизнес-клубов. Впрочем, в самом известном из них, Петербургском Английском клубе, Ъ сообщили, что к нему Константин Яковлев отношения не имел).

Похоронный кортеж, окруженный машинами спецсопровождения ГАИ, растянулся на полкилометра. Но на кладбище (Северное; не самое престижное из петербургских кладбищ -- просто там похоронена мать Константина Яковлева) собрались лишь самые близкие -- человек 200. Депутат-коммерсант Денис Волчек, которого молва называет одним из основных "преемников" покойного, держался в задних рядах, избегая камер. Речей над гробом братва не произносила. Духовник Константина Яковлева, монах Зеленецкого монастыря, сказал: "Господь призвал Константина в самый лучший момент его жизни, когда он встал на путь покаяния". А президент основанной Яковлевым общественной организации "Академия духовного возрождения" пообещал рассказать, "каким парнем был" покойный.

"Братки" слушали речи без энтузиазма: не секрет, что именно религиозная и общественная деятельность Константина Яковлева отвратила от него большинство его "гвардейцев" и "авторитетов". "Главное теперь -- кого они (московские "воры в законе".--Ъ) вместо него назначат",-- произнес один из участников церемонии, имея в виду, что, несмотря на разрыв с криминалом, Костя Могила оставался "крестным отцом" Санкт-Петербурга. (Коммерсантъ, 06.06.2003)

Следите за новостями воровского мира на канале Прайм Крайм в

Его настоящее имя - Константин Карольевич Яковлев, он родился 4 февраля 1954 года в Ленинграде. Его родители относились к старой питерской интеллигенции, отца в свое время репрессировали, как врага народа и выпустили из лагеря только в 1947 году. Позже отец Константина стал директором крупного научно-исследовательского института всесоюзного значения. Сам Константин с детства занимался спортом - вольной борьбой, в которой он достиг уровня кандидата в мастера спорта. Интересно, что дед Яковлева был русским офицером, служил до революции в Кирасирском полку, а после революции стал проповедником Церкви евангельских крестьян. После школы Яковлев окончил физико-механический техникум, потом служил в армии, в спортивной роте, и только после демобилизации начал «крутиться». Поначалу Костя Могила каскадерничал - вместе со своим приятелем Евгением Топоровым и еще несколькими спортивными ребятами они кочевали по разным студиям Советского Союза как шабашники (Топоров был самым близким другом Константина, который впоследствии очень переживал, когда Евгения убили в Швеции - в начале 90-х годов). В начале 80-х Костя был известен тем, что работал перевозчиком денег от крупных цеховиков из Сухуми и Тбилиси. Деньги ему доверялись по тем временам огромные - он перевозил из города в город по 600-700 тысяч рублей. Тогда это был очень большой риск, потому что «Жигули» стоили меньше 10 тысяч.

Постепенно Яковлев начинал крутиться на других темах, хотя долгое время и работал один. Он близко сошелся с Павлом Кудряшовым, с тем самым, который стоял у истоков движения «колпачников», - именно Кудряшов выкидывал в свое время азербайджанцев из Сосновой Поляны. В то время Кудряшов был дольщиком Малышева. Яковлева и Кудряшова очень часто отождествляли и говорили даже, что у них единый коллектив, однако это не соответствовало действительности. Просто Могилу и Пашу Кудряшова связывали чисто человеческие и дружеские отношения. Кстати говоря, уже позже, когда Кудряшов хорошо «раскрутился», его именем стали пользоваться очень многие, однако, по его собственным оценкам, у 90 процентов тех, кто мной представлялся, реальной доли не было. Собственный коллектив у Могилы сформировался более-менее лишь в 1989 году. Занять устойчивое положение в бандитском Петербурге Яковлеву помогло то обстоятельство, что он практически с детства знал многих будущих авторитетов - они все крутились в Московском районе, родном районе Могилы. Павел же Кудряшов даже работал в свое время в «Розе ветров», где начинал когда-то и Кумарин.

В начале 90-х у Могилы случились некоторые неприятности с законом, и он даже был вынужден некоторое время провести в «Крестах», откуда его, впрочем, вскоре выпустили. Однако пока он сидел, в его коллективе начались брожения - в частности, один из его людей, некий Игорь Кувалда (бывший боксер) захотел большей самостоятельности. Его стремление к сепаратизму вылилось в покушение на Могилу в 1993 году. Тогда еще у Яковлева был офис на Варшавской улице. Он, кстати, был одним из первых авторитетов, кто официально осел в нормальном офисе и тем самым обозначил свое внутреннее стремление к легализации и к «чистому бизнесу». Когда в офис на Варшавской вошли киллеры, они, кстати говоря, сказали, что прибыли от Паши Кудряшова, - знали, что на это имя Могила среагирует и всегда примет незамедлительно. Жизнь Яковлеву спасла его хорошая реакция - когда киллер зашел в кабинет, достал ствол и начал стрелять, Могила успел упасть за стол, потянулся к помповому ружью, но оказалось, что оно лежало в другом месте, не там, где обычно. Киллер успел смертельно ранить двух людей Могилы, но потом его все же удалось задержать. С тех пор Могила сделал соответствующие выводы, усилил службу собственной безопасности и вылавливает киллеров с периодичностью раз в полгода.

Где-то с 1994 года Костя Могила стал все чаще появляться в официальных местах, в обществе легальных предпринимателей. Конечно, он не порывал полностью с братвой, однако всячески подчеркивал, что его «не тянет в чернушечную бандитско-уголовную среду». Интересы Яковлева распространились на банковскую сферу и на сферу средств массовой информации. Одним из его партнеров становится Сергей Лисовский, а Костя получает долю в знаменитом агентстве «Премьер СВ», которое, в свою очередь, имело очень хорошие позиции на Пятом канале (в то время Пятым каналом заведовала Белла Алексеевна Куркова, известная демократка, которую, по слухам, люди Кости Могилы однажды умудрились вытащить из аэропорта буквально из-под носа киллеров). Впоследствии Яковлев еще больше укрепил свои позиции в сфере регионального телевидения.

В середине 90-х московские воры неоднократно предлагали Могиле и положение «смотрящего» по городу, и, по слухам, даже коронацию. Однако он дипломатично отказывался, умудряясь при этом не оскорблять предлагающих. Известно, что у Могилы чрезвычайно теплые отношения с одним из самых уважаемых в России воров в законе - с Дедушкой Хасаном. Поговаривали, кстати, что в Питер Хасана подтащил не кто иной, как Могила. Однако дипломатические способности Могилы, помогавшие ему нормально уживаться в бандитском Петербурге со всеми, не уберегли его от серьезных проблем, возникших у него в 1998 году, - о причинах этих проблем будет рассказано чуть ниже, а вылились они реально в то, что ему стали приписывать непосредственное отношение к убийству в 1997 году вице-губернатора Петербурга Маневича. Такая версия была озвучена в одной из газет Питера, а в самом городе кое-где на набережных и на стенах домов даже появились надписи: «Яковлев, за что ты убил Маневича?» Одновременно стали подогреваться и слухи о причастности Могилы к гибели в 1995 году Владислава Листьева. Все это создало вокруг Яковлева чрезвычайно нервозную обстановку. Впрочем, возможно, что авторы надписей «Яковлев, за что ты убил Маневича?» просто рады были использовать то обстоятельство, что Могила является однофамильцем губернатора…

Тенденция приближения многих лидеров бандитского Петербурга к легальному бизнесу (который, правда, также был небезупречен, потому что об абсолютно «чистом» бизнесе в России второй половины 90-х годов мог говорить только наивный человек. Как сказал один пожилой уже и много повидавший на своем веку делец: «У нас в России есть все, поэтому я не удивлюсь, если окажется, что у нас есть где-то и честный бизнес тоже») способствовала более тесным контактам представителей бандитской и чиновнической верхушки. Более того, в «уплотнении» этих контактов было объективно заинтересованы и те, и другие. Самым выгодным видом бизнеса в России становилась не торговля оружием, наркотиками или, скажем, бензином, а торговля властью. Чиновник, получавший мизерную государственную зарплату, мог способствовать принятию решения на высоком уровне по какому-то вопросу - и некая коммерческая структура имела баснословный навар. Но тот же чиновник мог и затормозить решение вопроса, и вместо навара получались сплошные убытки.

Прослойка чиновников, торговавших «принятием решений» (или, наоборот, непринятием их), стремительно накапливала большие денежные массы. Но, как известно, деньги мало «срубить», их еще надо сберечь (чтобы потом иметь возможность воспользоваться ими), их еще желательно вложить в какое-нибудь дело (то есть легализовать или отмыть - хотя бы слегка, потому что настоящая, как на Западе, отмывка «темных» капиталов в России не требовалась). Для осуществления отмывки и сбережения нечестно нажитых капиталов неплохо подходили как раз представители бандитской элиты - по крайней мере, те из них, кто уже осознал необходимость изменения собственного имиджа. Бандиты же (точнее, некоторые их лидеры), идя навстречу чиновникам, решали не только вопросы упрочения собственного общественного статуса и собственной безопасности (кто посмеет разрабатывать ближайшую связь крупного начальника?), но уже и прорывались к самому вкусному, самому большому и «сладкому» пирогу, который только водился на кухне российского бизнеса - к бюджетной сфере… По большому счету, настоящая (что называется - «взрослая») организованная преступность в городе на Неве возникла именно тогда, когда бандитский Петербург вошел в плотнейший рабочий контакт с коррумпированным. Во второй половине 90-х годов этот контакт стал настолько неразрывным и очевидным, что многие официальные должностные лица уже даже перестали стесняться своих компрометирующих (как сказали бы раньше) связей. Видимо, новое время и новые экономические условия сформировали в чиновничьей среде и новые взгляды, те, согласно которым, вероятно, скомпрометировать может не наличие плотных контактов с бандитами, а наоборот - отсутствие таких связей (а следовательно - и отсутствие возможности «решения вопросов» на, как любят выражаться некоторые госслужащие, неформальном уровне).

Стоит ли при всем при этом удивляться, что в 1997 году был осужден на несколько лет лишения свободы бывший заместитель бывшего мэра Петербурга Собчака Лев Савенков? Будучи заместителем мэра по торговле, Савенков занимался, ни много ни мало, контрабандой, и не в одиночку, а в весьма достойной компании.

Смычке бандитов и чиновников в России способствовало то обстоятельство, что даже к 1998 году в стране так и не было выработано юридического понятия, что такое «коррупция». Следовательно, и говорить о какой-то стратегии и тактике борьбы с этим явлением, не получавшим никакой законодательной оценки, не приходилось. Присутствовавшая в УК статья о взятке позволяла пресекать лишь очень узкое и, пожалуй, самое примитивное проявление коррупции - серьезные люди еще в первой половине 90-х годов стали отказываться от практики принятия конвертов с деньгами. Расплатиться за услуги ведь можно и миллионом других, гораздо более красивых способов… Вообще, когда разговор о смычке представителей братвы и чиновничества переходит от общих рассуждений к конкретике, приходится быть очень осторожным, ведь практические воплощения этой самой смычки - сфера чрезвычайно деликатная, в которой достаточно трудно доказать какой-либо злонамеренный умысел… И тем не менее, разговор этот (пусть неприятный) вести нужно, нельзя закрывать глаза на факты, которые просто не могут не удивлять, - как, например, не может не удивлять распоряжение, изданное в 1997 году, согласно которому советником на общественных началах при губернаторе Ленинградской области был назначен некий Олег Семенович Шустер - тот самый, который уже упоминался выше в подглавке «Авторитет помощника депутата». Руслан Коляк так прямо и сказал о нем - «… один из тех, кто может быть причислен к „тамбовскому“ преступному сообществу, - это крупный коммерсант Олег Шустер, который имеет какое-то отношение к „АПЕКу“…»

Конечно, у губернатора области могут быть свои резоны в выборе советников. Возможно, господин Густов просто хотел окружить себя людьми не только умными и с деловой хваткой, но и, что называется, бывалыми, знающими жизнь во всех ее проявлениях. Шустер, несомненно, человек бывалый…